Старое поместье Батлера
Шрифт:
– Туда же, – произнесла графиня, её голосом можно было замораживать реки. И, кажется, Добреман наконец-то понял – с ним не хотят беседовать, поскольку замолчал, но продолжал смотреть, пыхтеть, а потом и пахнуть потом. И немудрено, в такой-то обстановке, да в летнюю жару.
***
"Уэст Виллэдж" – село с громким названием нас не поразило, сколько таких осталось позади? Не счесть! А ещё за всю дорогу раза три на страшных ухабах распахивались дверцы и бедные пассажиры, сидевшие на откидных стульчиках, как пробки из бутылки, вылетали
О капитане Строме я предпочитала молчать. Мужчина так и не догнал нас, оставалось надеяться, что с ним ничего не приключилось и он жив-здоров. Мама первое время явно его ждала, а потом погрустнела и перестала оглядываться.
Мы подошли к станции, где к нам навстречу шагнул улыбчивый бородатый мужчина в старой рубахе и заношенных, но чистых штанах, подпоясанных верёвкой.
– Добро пожаловать в мой дом, – улыбнулся хозяин подворья, – меня зовут Бен Дойл, чем могу быть полезен?
– Дилижанс простоит здесь ночь, нам бы хотелось снять комнату, и сытно поесть. А ещё, если у вас имеется такая возможность, помыться в тёплой воде, – устало сказала я, глядя на Бена.
– Первое – всегда пожалуйста; второе тоже. А вот с помывкой, – мужчина задумчиво почесал затылок, – могу лохань подготовить. Сами в ней иногда детей купаем, она достаточно вместительная. Только вы же леди, а таз стоит в комнате за печью, куда каждый войти может. Никто на второй этаж таскать воду не станет.
– Если можно натянуть верёвку и повесить какое-нибудь полотно, то нас такой вариант вполне устроит.
На том и разошлись, Бен пообещал заняться "купальней" сразу же, как закончит с остальными прибывшими и всех разместит, да накормит.
Нам выделили угловую комнату с видом во внутренний двор станции, где кудахтали куры и похрюкивали поросята в деревянных загончиках. Семья Дойлов была по местным меркам вполне обеспеченной, что и неудивительно.
Жена Бена, Лара, принесла нам в комнату сытный обед, состоявший из наваристого куриного супа, мясного рагу с овощами, тарелкой с двумя крупными ломтями серого, ноздреватого хлеба и горячего взвара с мёдом. Самое то после долгой дороги.
– Осталось совсем чуть-чуть, – выдохнула Мэделин, садясь за стол.
– О да, – кивнула я, отворачиваясь от окна, – а ещё мы сегодня наконец-то сможем более-менее нормально помыться.
Время до вечера тянулось словно резиновое. Мы успели пройтись по селу, посмотреть на Уэст Виллэдж и его жителей, и даже поспать.
– Леди Лерой, – в дверь постучали через час после ужина, – это Лара. Лохань готова, можете пойти и сполоснуться.
Подхватив стопку чистой одежды, мы с Мэделин поспешили на выход. Лара поджидала в коридоре, увидев наши воодушевлённые лица, понимающе улыбнулась. Женщина проводила нас на первый этаж: кухня составляла единое целое с общим залом, где стояли прямоугольные грубо сколоченные столы и увесистые лавки. Тут же сидела добрая часть наших спутников. Разговоры смолкли, и народ с любопытством на нас уставился. Я морально была готова к подобному, но реальность оказалась гораздо неприятнее, чем мне думалось. Все эти люди сейчас будут слушать, как мы моемся
Лара же вместо того, чтобы завести нашу парочку за печь, вышла через заднюю дверь во внутренний двор, мы, удивлённо переглянувшись, двинулись следом. С другой стороны дома, стояла пристройка, в которую она нас и завела.
– Я сочла, что истинным леди невместно купаться, считай, на глазах у этих похотливых мужиков. Уговорила Бена сюда лохань поставить и воду натаскать, он ворчал, конечно, но это не второй этаж, поэтому всё же согласился.
Мэделин вдруг шагнула вперёд и крепко обняла хозяйку станции.
– Вот спасибо, дорогая! – посмотрев в карие глаза женщины, искренне выдохнула графиня.
– Ну, что вы, леди Лерой! – смутилась Лара, – я ведь всё понимаю… Только дверь с той стороны на засов заприте, мало ли…
Оставишь вдвоём в небольшой пристройке с полной тёплой воды лоханью, счастливо переглянулись. Свет масляной лампы, подвешенной к потолку, создавал некий уют.
– Мама, ты первая, – сказала я, – давай помогу снять платье.
Мэделин с удовольствием села в действительно широкий овальный деревянный таз. И с наслаждением прикрыла веки.
– Как же хорошо! Ой, дочка, запрись, совсем забыли на радостях.
– Точно! – кивнула я и бросилась к двери, но не успела задвинуть засов: створка резко распахнулась. А я камнем застыла, в ужасе уставившись на тучную фигуру замершего в проёме Добремана.
– Красавицы! Ну, наконец-то мне никто не помешает! – негромко проговорил он, дохнув на меня отвратительными миазмами дешёвого алкоголя…
Глава 15
– Ах! – вскрикнула мама, находившаяся позади.
– Мистер Добреман! Вы как нельзя вовремя! – повысив голос и стараясь скрыть дрожь страха, ласково улыбнулась я, мужик не ожидал подобного и замер в проёме в полном ступоре, непонимающе глядя на меня своими масляными похотливыми глазками.
– Э-э, – промычал он.
– Мама, мы так ждали нашего спутника, уж и не надеялись, что вы, Олав, догадаетесь сюда прийти, – начала заговаривать ему зубы я. И, бросив быстрый взгляд через плечо на замершую в лохани Мэделин, которая сидела, прижав колени к груди, готовилась завизжать что есть мочи, покачала головой, чтобы она этого не делала: у меня созрел план и я собиралась воплотить его в жизнь. Графиня проглотила крик и судорожно кивнула, давая понять, что всё уяснила.
– Вы меня ждали? – очнулся Добреман, плотоядно улыбаясь.
– Конечно! Такого красавца как не ждать? У меня для вас даже горячие пирожки заготовлены, – я уже оценила предметы, находившиеся поблизости.
– Всегда знал, что леди только одеждой отличаются от простых баб. Ну, ещё грамоте немного обучены, – растянул жирные губы-лепёшки мерзавец.
– Мы вообще от баб не отличаемся, милый Олав. Вот, угощайся! – и, схватив ведро с горячей водой, стоявшее на табуретке сбоку от двери, резко выплеснула содержимое в подлеца.