Старшая школа Йокай
Шрифт:
Я решил не терять времени даром.
— Ханаваро-сан! — крысенок втянул голову в плечи, но убегать не стал. — У вас случайно не найдется пары минут?
Хана-кун, как я его про себя окрестил, смотрел снизу вверх. Разница в нашем росте составляла почти полтора раза.
— Ханаваро-сан, — я, склонив голову, подбирал самые вежливые выражения, — я учился днями и ночами, но моя пустая голова не стала ни на каплю умнее. Если бы у вас была возможность объяснить мне несколько самых сложных мест в предметах, которые вы наверняка знаете лучше сэнсэя, моя благодарность была бы безгранична.
— Кощеев-сан, —
Изаму и Томоко сделали стойку, внимательно развесив уши на разговор.
— Ханаваро-сан, могу ли я злоупотребить вашей добротой и любезностью? Мои друзья испытывают те же проблемы, и если мы смогли бы заниматься совместно, удалось бы спасти сразу троих, а не только меня одного.
Недзуми оглядел подскочившую компанию и вздохнул.
— Ладно, давайте на «ты», что уж формализировать и разводить грязные инсинуации. Константин-кун, а ты неплохо болтать научился, я прямо впечатлен.
Судя по выражению лиц шерстяного волчары и горячеголовой они, такого от школьного ботана не слышали ни разу. Мы отправились обратно в класс.
— Осталось понять, где можно собраться, — задумался Изаму.
— Библиотека? — предложил я очевидный вариант.
— Перед тестами там всегда толпа народа. Нервного и очень нервного, потому что все пинали болт в выходные, — возразил мне АСМР-волк. — В клубе то же самое. У меня не вариант. В семье… сложная обстановка.
— У меня тоже, — прикинул свои возможности Кавагути. — То есть дедушка будет рад, причем чрезмерно. И ребята тоже… слишком рады. Учиться не получится.
— Значит, у меня? — решил я. — Правда, будем вчетвером в одной комнате. Тесновато, но поместимся. У меня мало мебели.
— А… — Томоко подняла руку. — Если никто не против, можно собраться у меня.
— Ты уверена? — уточнил Хана-кун с недоумением.
Если я правильно увидел, оба парня были как минимум смущены и в чем-то не уверены. Кажется, я читал, что в Японии среди девушек не принято приглашать малознакомых парней к себе домой. Какие из них малознакомые? Сколько лет нужно общаться, прежде чем тебя назовут достаточно знакомым? Опять гора непонятной информации. Это стоило проверить, но как-нибудь потом.
— А, да все в порядке, — Томоко ободряюще хлопнула парней по плечам так, что у обоих подломились колени. — Папа вас не сильно убьет, наверное.
Наверное?..
Было решено так и сделать. Сменившие одежду (главное — носки!), увешанные сумками с учебниками и тетрадями, в означенное время мы стояли перед старым большим особняком в классическом японском стиле. На первой странице поисковика я прочитал, что будет уместен небольшой букет и сувенир из моей родной страны, и озаботился и тем и другим, раз уж я оказался мало того что не очень знакомым, так еще и гайдзином. Парни скользнули взглядом по моей подготовке, но не сказали ни слова. Вероятно, я всё сделал правильно. К особняку была пристроена какая-то коробка сомнительного вида. Изаму оглядел ее и присвистнул.
— Дом со своим додзё, однако. Тут семейство за неделю тренируется больше, чем мы все с начала года.
Входная дверь
— Наконец-то гости! — открытая улыбка располагала. Девушка отошла вглубь дома, приглашая войти. Сестра? Другая родственница? Томоко не рассказывала о своей семье. Я перешагнул порог, вспомнил о подарках и протянул их обеими руками.
— Добрый день, Танака-сан. Я Кощеев Константин, родом из России. Пусть мой подарок…
— Ара-ара! — великанша всплеснула руками и приняла и букет, и сверток. — По-любому это матрешка! Старшенькая про вас рассказывала. Проходите же.
Старшенькая?..
Мы пытались вылезти из чрезмерно туго зашнурованных кроссовок и как-то пропустили момент выхода из додзё трехметрового мужика в тренировочном доги.
Кажись, вот это он не должен был убивать гостей насмерть.
Мужик, не произнося ни слова, прошел в прихожую и поднял всех нас за воротник. Еще три руки остались. Всего их было шесть. Все трое молча висели, не изменившись в лице.
— Мелковаты, — подытожил они и начал переворачивать нас, чтобы осмотреть. Здорово тут у них.
— Папа, а папа. Хватит смущать моих друзей! — вышедшая из комнаты Томоко уже стартовала в начале коридора и явно была не в духе. Сгруппировавшись на бегу, она прописала отцу тройной апперкот.
С трех рук, ага. Мы посыпались в прихожую как горошины из вылущенного стручка.
— Мам, ну а что он? — оправдывалась Томоко.
— Однако, а руки у нашей Томоко-тян из нужного места растут, — прокомментировал я впервые увиденную истинную форму девушки.
Старший они громогласно заржал прямо у нас над головой, порядочно оглушив.
— Проходите, разувайтесь, здравствуйте, шутники. Гости у нас нечастое явление, особенно такие мелкие. Томо-тян, проводи по адресу.
Хана-кун, разложив между нами крупный лист бумаги, рисовал блок-схему. Мы внимательно следили за его руками. Выходило, что если заучить только это, то сдать социологию не представляло труда, поскольку на базовую информацию с легкостью вешались «прочие подробности».
Такими темпами мы осилим все предметы по две штуки в день, и если Хана-кун прав (в чем мы уже не сомневались), материал запомнится чуть ли не сам по себе. Мнемоника, десу. Спасение было близко.
В перерыве между подходом к социологии и человеческой психологии мы пили чай с каким-то крошечным печеньицем.
— Томоко-тян, а у вас такое огромное додзё — сколько человек там тренируется? — полюбопытствовал волк.
— Смотри, — они начала загибать пальцы. — У меня четверо сестер и трое братьев…
Мы дружно поперхнулись.
— …которые живут в этом доме. Я здесь старшая после папы и мамы. И папа гоняет всех, особо не жалея. То есть додзё должно вмещать минимум десять они. Еще бака-аники («придурочный старший брат», перевел я про себя). Он шляется по миру, пишет нам иногда. Сам говорит, не вернется, пока не победит какого-то рыжего и… зеленого.