Старые раны

Артемов Александр Александрович

— Ника… — пискнула рыженькая.

— Хорошая была девочка, — кивнула Мерай, не отрывая взгляда от своего верного пса. — Ее обезображенный труп нашли в сточной канаве пару недель назад. Больше я не разрешаю им шляться где ни попадя. На цветы всегда много охотников срезать их.

— Нет. Она сразу же исчезла, как только я уехал. Слишком большое совпадение.

— Ты уже говорил на этот счет с Клодом — он ничего не знает. Что ты еще хочешь?

— Я пойду и спрошу его еще раз. Где он?

— Нет, Крес, — покачала Мерай головой. — Не пойдешь. Клод занят и его нельзя

отвлекать. Иначе я буду вынуждена наказать тебя. Это тебе не твой дружок, Ален. Вот с ним можешь болтать сколько угодно и когда угодно. Может быть, тебе лучше спросить его? Свою пипку он точно держать в штанишках не умеет, об этом каждой шлюхе в городе известно. Увидишь его — наставь дурака на путь истинный, иначе отправится куда-нибудь в Дикую Тайгу охотиться на псоглавцев и сгинет там. А Клод тебе уже все сказал! Цени это. Очень немногие фосферы, не говоря уже о простых людях, могут о чем-то спрашивать беля. А ты еще смеешь выражать недовольство.

— Прости, абель Мерай, — не сдавался Крес. — Но я пойду.

Он вымолвил это и, обливаясь холодным потом, стал ждать худшего. Внезапной вспышки гнева, от которой те две дрожащие пташки упадут замертво от страха. Внезапного удара ее руки, которая мигом обратиться в железные когти. Он видел такое однажды. Бедолагу, которому не повезло оказаться на их пути, располосовали от шеи до пупка. «Гора визжащего мяса», — так она сказала…

Но абель лишь вымолвила:

— Сразу как увидела тебя, так и поняла, что что-то не так. Весь город облазил, наверное, бедный, влюбленный дурачок. Неужели ты еще так зелен? Сколько тебе? Уже есть сорок?

— Какое это вообще имеет значение…

— Вот, посмотри на нее. Цани, подойди.

Черненькая девочка без лишних слов подбежала к ним и ее маленькая ладонь легла в руку абель.

— Не смущайся, Цани, подними глазки, — сказала вампирша. — Чего ты там закрыла своими волосами? Откройся.

Носморха повиновалась и показала все. Даже крохотную, еле заметную дырочку на шее.

— Что ты видишь перед собой, Крес? — спросила Мерай.

— Девушку.

— Носморху, — поправила его вампирша. — Потом уже девушку. Хочешь ее?

Ее глаза были зверски серьезными и даже в чем-то пугающе серьезными. Может быть, Кресу просто показалось, и это была нелепая игра света, но от чего-то он готов был о заклад биться, что где-то в глубинах ее темных зрачков снова что-то дернулось. Какой-то красный отблеск.

Крес не мог не отметить, что носморха была чертовски красива. Если он ответит «да», то эта миниатюрная ладошка мигом скользнет в его руку. Не потому что сама Цани так захотела. А потому, что так захотела ее абель.

Что будет, если он ответит «нет»?..

— Нехорошо рассматривать зубы, Крес, когда подарок тебе предлагает сама абель Пика, — с холодком в голосе произнесла Мерай в ответ на его долгие раздумья. — Это может быть воспринято, как оскорбление.

Цани раскрыла свои огромные глазки и испуганно поглядывала то на Креса, то на Мерай. Не знала, что ей делать и просто тряслась от страха.

Визжащий кусок мяса…

— Не серчай, абель, — сглотнул Крес. — Но ты была права. Я всю ночь провалялся в стельку пьяным и боюсь разочаровать твою ненаглядную Цани.

Тут угрожающий красный отблеск, как рукой сняло. Мерай оглушительно рассмеялась.

— Вот! Вот оно в чем дело! — хохотала она. — Ты просто дурак, который не умеет пить!

Крес ничего не ответил и ждал, пока абель закончит веселиться. Кажется, обещанная буря прошла мимо.

— Цани помоги Мие закончить с яблоками, — она выпустила руку носморхи и шлепнула ее по упругой попке.

Девушка послушно побежала к дереву, не оглядываясь.

— Иди, Крес, — сказала Мерай. — Иди, выспись хорошенько и трахни кого-нибудь. Носморх в Пике много. Можешь выбирать по вкусу. Даже мальчиков — я разрешаю. Это лучшее, что тебе остается. А к Клоду не подходи, я запретила тебе. Иначе чую — все закончится очень плохо, а ты абель-мьерн еще понадобишься. Ступай. Если Ада еще жива, то ты узнаешь об этом, рано или поздно. Если нет, то тоже жди.

Крес замешкался и вздохнул. Мерай это не понравилось.

— Ступай же! — сказала она. — Или накажу.

Крес повернулся и зашагал прочь, по щиколотку утопая в мягкой зелени. Скинуть бы сейчас эти проклятые сапожки и пройтись по траве просто босым! Она такая прохладная и приятная. И вправду — сейчас он отойдет немного с глаз строгой хозяйки Пика и так и сделает.

— Крес, — позвала его Мерай. — Вернись. Возьми кое-что.

— Что? — он повернулся.

Мерай стояла с поднятой рукой. На ладони лежала небольшая бутылочка с полупрозрачной, поблескивающей жидкостью внутри. Без наклейки.

— Возьми, — улыбнулась абель ослепительной, но грозной улыбкой.

«От этого нельзя отказаться, — говорила эта улыбка. — Никому».

Крес взял бутылочку дрожащей рукой, стараясь ненароком не коснуться бледной, трупно холодной кожи абель Мерай.

Это мог быть только Нектар Сеншеса. Философская ртуть.

— Наслаждайся, — прошептала абель внешне теплым голосом, хотя на деле тот был пропитан ядом, осознанием неограниченной власти и естественного порядка вещей.

Солнце встает на востоке, вода льется вниз, Сеншес создал этот мир. А фосферы живут ради философской ртути.

— Ты это заслужил.

Он это вправду заслужил. Получить целый флакон философской ртути из рук самой абель Мерай вместе с внеочередным чином. День был определенно его, и только его. Но радости он не чувствовал. Как будто…

Как будто его хотели купить.

Крес вышел из сада, чересчур сильно сжимая бутылочку в пальцах, и совсем забыл и про сапоги, и про прохладную траву.

* * *

Он нашел Алена в том же кабаке, в котором они сидели еще утром. Нынче на коленях у гвардейца сидела довольно развязного вида особа и что-то шептала тому на ухо. На лице друга расцветала томная полуулыбка, на его налитых губах обозначалась вся немудреная радость молодого повесы.