Ставлю на тебя
Шрифт:
После ухода гуся Скотт, который, очевидно, был героем вечера, нравилось мне это или нет, заклеил окно картоном и скотчем. Владелец квартиры пообещал прислать кого-нибудь утром, чтобы починить окно, но через эту дыру проникал холодный воздух, поэтому меня быстро переселили на нижний этаж.
В ту же гостиную, где Чарли спал на раскладном диване.
Отсюда и паранойя по поводу правил.
— Ну, тогда, спокойной ночи, — сказала моя мама, повернувшись и направившись к лестнице.
— Спокойной ночи, — сказал Чарли своим супер-приятным,
— Мне хочется блевать, — сказала я, качая головой. — Ты такой подлиза.
— Мне нравится твоя мама, — сказал он, всё ещё сидя на раскладном диване, где он был с момента инцидента с гусем. — И я хочу нравиться ей. Разве это так плохо?
— Тошнотворно, но не плохо, — сказала я, найдя это немного милым, когда посмотрела на одеяла. — Так кому из нас достанется диван?
Его брови нахмурились.
— Тебе. Что тут думать?
Теперь мои брови нахмурились. — Что это значит?
— Это значит, что я не позволю тебе спать на полу, пока я буду спать на диване.
— Боже мой, это такой сесксизм, — сказала я, скрестив руки на груди. — Если бы я была парнем, ты бы наверняка позволил мне спать на полу.
— Это не сексизм. А по-дружески, — безапелляционно ответил он.
— Повтори? (прим. пер.: в ориг. фраза «come again» может иметь несколько значений, и один из них «кончить ещё раз» — поэтому Чарли называет Бейли извращенкой)
— Ты такая извращенка, Очкарик.
— Чарли.
— Я просто хочу сказать, что ты мой друг, — сказал он раздражённым голосом, — и я не хочу, чтобы тебе было неудобно. Поэтому диван должен достаться тебе.
— Но если бы я был твоим бро…
— Ладно, спи на полу, бро, — сказал он раздражённо. — Спокойной ночи.
— Подожди.
— Я так и думал, — сказал он с самодовольной улыбкой.
— Во-первых, спасибо, что признал, что мы на самом деле друзья, — сказала я, не понимая, почему его использование слова «друг» по отношению ко мне казалось чем-то большим, — а во-вторых, может быть, нам стоит сыграть в камень-ножницы-бумага за место на диване.
— Боже милостивый, «друг» сказать легче, чем «коллега» — успокойся.
— Как скажешь, — сказала я певучим голосом, не желая отпускать это.
— А теперь подумай вот о чём, — сказал Чарли. — Что подумают твоя мама и Король Придурок обо мне, если спустятся сюда за стаканом воды и увидят, что я не уступил тебе диван?
О-о, он определённо был прав.
— Они подумают, что ты придурок, — ответил я.
— И поездка была куплена для тебя, а не для меня, — добавил он.
— Тоже верно, — согласилась я.
— Значит, диван твой, Митчелл, а я сделаю себе лежанку на полу.
Он встал, и мой взгляд застыл на его пижамных штанах.
— Что? — сухо спросил он, словно не понимая, почему я на него смотрю.
— Ничего, — сказал я, сжав губы и качая головой. — Мне
На Чарли были розовые фланелевые пижамные штаны сплошь усеянные красными сердечками. Возможно, такой узор был немного необычным для мужской пижамы, но то, что он был ростом метр девяносто пять, а штаны были ему явно коротки сантиметров на десять, придавая ему довольно комичный вид.
— Это подарок от моей младшей сестры, — сказал он, указывая на меня пальцем. — Так что если будешь подшучивать над ними, ты монстр.
— Не буду я подшучивать, — ответила я, изо всех сил стараясь не смеяться, но при этом думая, что это чертовски мило — носить штаны, подаренные сестрой. — На самом деле они невероятно сексуальные. Немного открытые лодыжки интригуют, но при этом всё выглядит стильно.
— О, я знаю, — он положил руки на бёдра, словно собираясь позировать. — Мои штаны с сердечками сводят всех девчонок с ума.
— Конечно, сводят, — мои глаза поднялись к его кофте, и его грудь в этой хенли действительно была сексуальной. Это была просто старая выцветшая кофта, но мягкая ткань облегала его явно накачанный и удивительно широкий торс, и я не могла оторвать от него взгляд.
Он была такой… широкий.
И твёрдый.
У него даже была эта впадинка между грудными мышцами.
А у него были кубики?
Ааааа — что со мной не так?
Я тупо кивнула, не в силах вспомнить, что он только что сказал, пытаясь вернуться в норму после мозгового экскурса по телосложению Чарли.
Он прервал мои размышления: — Дай мне секунду постелить новые простыни на диване, и потом ты сможешь лечь.
— Ты что-то сделал с простынями? — спросила я, ухмыляясь его чрезмерной услужливости.
— Нет, — нахмурился он, выглядя оскорблённым.
— Тогда, я думаю, я смогу выдержать сон на простынях, на которых ты лежал, меньше часа.
Он поднял глаза от дивана на меня. — Ты уверена?
— Да.
Он подошёл к стопке простыней и одеял, затем взглянул на пол. На его лице мелькнуло то же выражение, что я видела в туалете на заправке, и я сказала: — Чарли, просто занимай диван. Я могу спать где угодно.
Он снова нахмурился. — Блять, Бей, пожалуйста, не будь со мной милой, будто я…
— А что если мы сделаем кровать из диванных подушек? — я нарочно перебила его, потому что его проблемы с микробами меня не волновали. Меня это не волновало, и я не хотела, чтобы он думал, что я заметила. — Так ты не будешь на полу, хотя и спишь на полу. Понимаешь?
— Бейли, — он сглотнул и сказал: — Прекрати.
— Чарли, — я скрестила руки и сказала: — Если ты хочешь, чтобы я делала вид, что не знаю, я с радостью это сделаю, потому что не хочу, чтобы тебе было неловко. Но ты же мой друг. Если бы это была Некеса, а не ты, я бы просто помогла ей устроиться поудобнее.