Стая
Шрифт:
Из рассказа Макса следовало, что в партии участвует еще один игрок — «Кайтсеполицай», Департамент охранной полиции Эстонии, чего-то не поделивший с Джазменом…
Чтобы не плодить лишние сущности, можно предположить, что именно эти две силы стояли за событиями Петербурге, с которых начался сегодняшний день…
Дело развивалось так: две недели назад псевдожурналист Райнис Туул в Питере вербует Макса на рискованную работу. Допустим, кто-то в КАПО постукивает Джазмену, сливает информацию… Интересы провинциального мафиози плотно связаны с Эстонией, до границы два десятка километров, — вполне логично иметь источник в силовых структурах на том берегу Наровы.
Нет, не складывается…
Почему «Кайтсеполицай», почему не Центральная криминальное полиция? Коли уж Джазмен замешан в наркотранзите через Эстонию, ему куда логичнее завербовать человечка в окружении комиссара Ваало Яратса, курирующего в ЦКП незаконный оборот наркотиков…
Ладно, можно сформулировать обтекаемо: каким-то путем к Джазмену попала информация о готовящейся против него операции КАПО. И он принял превентивные меры…
Нет, все равно не вытанцовывается. Получается, что Джазмен знал о том, что Макс послал сигнал о помощи, и держал его квартирный телефон на прослушке… При этом сам в Ямбурге в ус не дул, продолжал заниматься своими чикагскими забавами. А кончилось все тем, что объявившегося Граева попытались завалить полные дилетанты… Чему активно воспрепятствовал работавший на КАПО снайпер.
Бред… Полный бред. Кишка тонка у «Кайтсеполицай», чтобы решиться на такое.
Граев знал, что три молодых государства Прибалтики в создании спецслужб пошли своим, отличным от прочих стран СНГ путем: решили организовать соответствующие ведомства с чистого листа. Выбрав такой подход, прибалты заведомо обрекли себя на катастрофическую нехватку опытных кадров.
Старых чекистов в новые структуры не принимали: слишком много среди них русских. В советские времена на службу в прибалтийские республиканские КГБ почти не брали коренных жителей — они попросту не проходили спецпроверку, поскольку почти у каждого в семье были ссыльные или осужденные за борьбу против советской власти…
Те же местные жители, которые в свое время прошли спецпроверку КГБ, в постсоветские времена по определению не подходили для службы новой власти…
В результате в новые структуры безопасности если и брали кого-то из старых кадров, то лишь технарей из оперативно-технического управления (ОТУ), отвечавшего за прослушку. Впоследствии и их начали постепенно вытеснять, по мере обеспечения спецслужб Прибалтики импортной техникой. Новых же оперативников и аналитиков сразу посылали на стажировку в Америку, в ЦРУ.
Кончилось тем, в Прибалтике была создана принципиально иная, нежели в СССР, схема работы разведки и контрразведки. Если раньше в каждом крупном городе было здание КГБ, куда его сотрудники ходили на работу как обычные клерки, то после обретения независимости прибалтийские спецслужбы «ушли в тень». Легализованы лишь руководители местных подразделений госбезопасности. Рядовые же сотрудники работают под прикрытием коммерческих фирм. Либо, как в случае с покойным Райнисом Туулом, — трудятся с журналистскими «корочками».
Но за полтора десятка лет, даже под руководством заморских «благодетелей», настоящую школу разведки и контрразведки не создать… И спецслужбы Прибалтики не в состоянии вести самостоятельную разведработу. А потому охотно идут на контакт с дружественными иностранными разведками, работая на подхвате. Точь-в-точь как мелкая и плюгавая уголовная шпана выполняет грязную работу вместо воров в законе.
При этом именно эстонские спецслужбы больше других в Прибалтике засветились в направленный против России акциях.
Граев целенаправленно не отслеживал «подвиги» КАПО на территории бывшей метрополии, знал лишь громкие, освещаемые в СМИ дела.
Например, историю с чертежами военного судна — перехватили их совсем неподалеку от Ямбурга, на погранпункте Ивангорода, — неизвестный отправитель попросил водителя «евролайновского» автобуса отдать посылку знакомому в Таллинне. В коробке из-под детского конструктора лежали секретнейшие документы… Размотав клубок, чекисты установили и шпиона (российского офицера, работавшего с судостроительными заводами, выполнявшими военные заказы), и завербовавшего его сотрудника «Кайтсеполицай»…
Не меньше шума поднялось в ходе недавнего суда над подполковником погранслужбы Вялковым, несколько лет сливавшим эстонцам служебные тайны… Интересно, был ли знаком с ним капитан Орлов? Едва ли… Подполковник, получивший по суду десять лет, тоже служил на эстонской границе, — но значительно южнее, на Псковском участке.
Стала достоянием гласности и еще пара случаев активной работы КАПО на территории России. Почерк каждый раз повторялся: работали «кайтсеполицаи» шустро, но далеко не профессионально. Та же посылка в Таллинн — детский сад какой-то… Трудно ждать большего от спецслужбы, во главе которой стоит бывший школьный учитель. Нет, грамотная стрельба снайпера в самом центре Петербурга никак с обликом этих господ не вяжется.
А что уж никак не вяжется со всей историей, так это люди, растерзанные якобы бродячими собаками.
Единственная связующая ниточка — все нападения «собак» происходили неподалеку от эстонской границы. Но тянуть за нее бессмысленно. Отнюдь не канат, оборвется…
Примерно так рассуждал Граев до своего визита на автовокзал.
А теперь картина стала еще менее ясной…
3
Поселились они втроем в частном секторе, в доме на берегу Луги, — который арендовала Людмила, пока Граев вел беседу с Крапивиным.
Успела она выполнить и второе поручение Граева, правда, без особого успеха. На Ларе было надето достаточно много золота: кулон, массивные сережки, два кольца, часики в золотом корпусе. Носила не из глупой спеси — школа привилегированная, девочки из более чем обеспеченных семей, без подобных аксессуаров живо окажешься парией, белой вороной.
Людмила проверяла версию о случайных похитителях, желающих пристроить золотые побрякушки, но не имеющих постоянного канала сбыта. Зашла в пару здешних ювелирных магазинов, изобразила обеспеченную дамочку, неожиданно оказавшуюся на мели… Увы, получить наводку на людей, занимающихся скупкой, не удалось.