Стая
Шрифт:
— Да.— Виктор посмотрел ему в глаза.— Ты не веришь?
— Как сказать.
— Ладно. Может быть, потом поверишь. Ну, а меня зовут Виктор. Фамилия Панов. Я окончил исторический факультет. И уже собирался писать диссертацию. Девятнадцатый век. Но потом. Ты даже не поверишь... Пошел работать в милицию.
— Ого! — изумленно произнес Карцев.
— Вот именно. Но представь себе, что судьбы сегодняшних людей, трудные, конечно, судьбы, даже порой драматичные, меня, например, волнуют больше, чем любые
Виктор говорил так искренне и убежденно, что Карцев невольно поддался его настроению.
— Пожалуй, могу,— сказал он.
И тут вдруг до него дошел второй смысл услышанного.
— Так вы из милиции?
— Ну, конечно. И я,— улыбнулся Виктор,— умею проверять факты лучше, чем твои товарищи в институте.
Карцев равнодушно махнул рукой.
— Это уже не имеет значения,— и вдруг с тревогой спросил: — Вы что же, арестуете меня?
— Ну вот еще! Тебя, Толя, пока арестовывать не за что.
— Пока...— усмехнулся Карцев.— А какая разница: сегодня или, например, завтра в... среду?
Он вдруг спохватился и испуганно посмотрел на Виктора.
Но тот, словно не заметив его испуга, насмешливо спросил:
— А ты разве собираешься что-нибудь натворить завтра? Брось. Я же знаю, почему ты машешь рукой. Тебе просто на все наплевать. Так ведь?
— Представьте себе.
— Не верю,— решительно тряхнул головой Виктор.— Это настроение — и только.
Карцев грустно усмехнулся.
— Это судьба, как вы изволили заметить.
— Знаешь что? — сказал Виктор.— Я не хочу повторять тебе избитое выражение: человек — хозяин своей судьбы. Но это действительно так.
Карцев с вызовом посмотрел на Виктора.
— Зачем вы мне об этом говорите?
— У нас с тобой речь зашла о судьбе.
— Но ведь обстоятельства бывают сильнее человека! — запальчиво возразил Карцев.— Разве вы этого не знаете?
— Знаю. И все же, если человек борется, ему всегда можно помочь. И тогда вместе можно побороть любые обстоятельства.
— Для этого нужны верные друзья.— Карцев невольно вздохнул.— Иначе... иначе знаете, что может случиться?
Он вдруг невольно подумал: «Что, например, случится завтра?»
И по удивительному наитию, как бывает только между очень близкими людьми, Виктор тоже подумал об этом. Странное упоминание о среде не выходило у него из головы.
Он медленно, с ударением произнес:
— Это точно. Случиться может всякое. Не сегодня, так... завтра.— Он вдруг заметил, как вздрогнул Карцев при этих словах.— И тут действительно нужны верные друзья. Среди твоих знакомых таких сейчас нет.
— Вы так думаете?
— Мне кажется, я их знаю. Во всяком случае, некоторых.
Карцев усмехнулся.
— Это чисто милицейский прием, брать человека на пушку.
—
— И спокойнее и доходнее,— иронически заметил Карцев.
Он был смущен и пытался скрыть это.
— Да, конечно,— просто согласился Виктор и вдруг спросил: —Скажи, а тебе никогда не хотелось кому-нибудь помочь?
Карцев удивленно посмотрел на него. В голове пронеслась неожиданная мысль: «Неужели он знает Раечку?»
— Представьте, нет,— резко ответил он.
— Что ж, может быть, ты еще встретишь человека, которому захочешь помочь,—сказал Виктор.
— А вы, значит, уже встретили такого человека? — в голосе Карцева все еще звучала ирония.
Но Виктор подметил в его тоне и что-то новое, какую-то задумчивость, словно Карцев, ведя разговор, одновременно размышлял про себя о чем-то.
— Я таких людей не встречаю,— ответил Виктор.—
Я их ищу.
— Очень благородно.
— Пожалуй. Хотя это и громкое слово. А ты, кажется, не любитель таких слов?
— Их слишком часто употребляют.
— Вот именно.
Карцев не выдержал и засмеялся.
— А знаете, вы, кажется, неплохой человек. И я все время забываю, что вы из милиции.
— А как насчет милицейских приемов? — улыбнулся Виктор.— Чтобы брать на пушку?
— Ну, это вам не удастся. Тут надо, чтобы человек сам... Понимаете?
— Совершенно верно. Что ж, я подожду. Мне кажется, что ты захочешь бороться. За себя и, может быть, за кого-нибудь еще.
«Опять,— подумал Карцев.— Неужели он все-таки ее знает?»
— Может быть,— неопределенно ответил он.
— Ну вот что, Толя,— сказал Виктор.— А теперь я хочу об одной вещи тебе сказать и об одной попросить. Я убежден, что тебя исключили неправильно. Это ошибка. В этом убедятся и ребята. Уверен. Они крепко задумались. Наверное, придут к тебе. Веди себя правильно. Не пори чушь. Помоги им. Борись, черт возьми! Словом, ты понимаешь, что я хочу сказать.
— Понимаю,— коротко ответил Карцев.
— А просьба такая. Запиши мой телефон. Так, на всякий случай. Ладно? Может быть, я тебе пригожусь... в среду.
— Пожалуйста.
Карцев сказал это как можно равнодушнее.
На обратном пути Виктор думал о том, что разговор состоялся хороший и Карцев в общем парень неплохой, хотя он пока ничего не рассказал и ничем ему, Виктору, не помог. Задача по-прежнему остается нерешенной, и он тут ни на шаг не продвинулся вперед. И не продвинется, если только завтра, в среду — его, кажется, не на шутку взволновала почему-то эта среда! — Карцев не позвонит ему. А если он сам ему завтра позвонит?