Стеклянная Крепость
Шрифт:
Прямо перед ними оказалась квадратная гранитная плита, вровень с землей. Нужно было находиться прямо на вершине камня, чтобы увидеть ее, и даже тогда это было потому, что на нем не росла трава. На поверхности была вырезана фигура с большим количеством углов, чем пальцев на руке.
— Встаньте на гептаграмму! — сказал Антесиодор. Его дыхание было прерывистым. — Пожалуйста. Пожалуйста, побыстрее.
Кэшел поместил себя на эту фигуру и крепко обнял Протаса; им двоим было тесно держаться внутри линии, что, по его мнению, им нужно было сделать. А вы, Мастер Антесиодор? —
Ученый указал своей волшебной палочкой на каменную плиту. — Чой..., — сказал он. — Чуи чаремон...
Голубой свет на мгновение блеснул среди узловатых ветвей морской лилии. Протас уронил сверток перед тем, как встать на камень, но Антесиодор не обратил на это внимания. Сверток раскрылся, когда упал на землю, из него вывалились дубинка из черного дерева и пара свитков, перевязанных красной лентой.
— Яо ибоэа... — пропел Антесиодор. Снова волшебный свет, на этот раз алый, заплясал на его палочке. Он произносил слова силы по памяти, вместо того чтобы зачитать их по одной из книг, которые принес с собой. На его лице застыло выражение абсолютной решимости.
Голова одного из огромных псов приподнялась над краем пропасти. Она соскользнула обратно в новом облаке пыли и гравия, выброшенных скребущими когтями зверя, но еще две собаки перебросили передние лапы через край и напрягли плечи, чтобы прыгнуть на равнину.
— Сэр! — крикнул Кэшел. — Собаки!
— Итуао! — закричал Антесиодор. Собаки вскочили, подобрали под себя задние лапы и галопом помчались вперед. Их слюнявые пасти были открыты.
Свет, синий и красный, а затем переходящий в фиолетовый, вспыхнул на многоконечном символе. Кэшел почувствовал, как камень прогибается под ним уже ставшим привычным образом.
— Я сдержал свою клятву! — крикнул Антесиодор, когда собаки бросились на него.
Завеса фиолетового света сгустилась, закрывая вид на мир, который Кэшел покидал вместе с мальчиком. Он услышал голос ученого: — На этот раз я сдержал свое...
Слова оборвались криком, или, возможно, это был всего лишь вой космоса, уносящего Кэшела по нисходящей спирали.
Глава 14
Лорд Аттапер подался к Шарине. Кровавые Орлы, которые были с ним — все, кроме отделения с Шариной и Теноктрис, — последовали за ним неровной волной.
— Аскор, ты идиот! — закричал он достаточно громко, что его было слышно за общим шумом. — Уведи отсюда ее высочество! Чего ты тут стоишь?
Аттапер пошел на компромисс между своим долгом и желанием воина участвовать в битве вместо того, чтобы оставаться в стороне в качестве наблюдателя: он разместил около сотни человек из полка телохранителей в земляных укреплениях прямо между гребнем, где стояла принцесса Шарина, и направлением атаки адских растений. В то время, конечно, он предполагал, что ее высочество сможет сбежать, если битва пойдет плохо…
— Нет! — сказала Шарина Аскору, но затем, повернувшись к Аттаперу, воскликнула: — Милорд, мы должны защитить Леди Теноктрис! Она — наша единственная надежда!
Командир стражи, вероятно, не мог ее слышать, но Аскор слышал. Он заколебался. Его приказы исходили от Аттапера, а не от принцессы, которая, хотя и была величественной, не являлась его командованием.
Шарина не была уверена, что решил бы Аскор, если бы принял решение сам, но солдат Лирес усмехнулся и сказал: — Не волнуйтесь, Принцесса. Капитан помнит, как вы с Леди Теноктрис спасли все там, в Валлесе. В тот раз его повысили, и я думаю, может быть, на этот раз его назначат заместителем командира, а, капитан?
— Это если мы выживем, Лирес, — ответил Аскор напряженным голосом. С улыбкой, почти такой же резкой, как и его слова, он добавил: — Я сомневаюсь, что мы это сделаем, но ты прав — я тоже сомневался в этом в Валлесе.
Двойник упал вместе со всеми остальными, когда холмы сравнялись с землей. Он медленно поднялся, будто ему приходилось обдумывать каждое отдельное движение, затем, пошатываясь, подошел к своему ящику с оборудованием. Он лежал на боку, наполовину погрузившись в грязь.
Два трубача Лорд Уолдрона протрубили быстрые, звенящие ноты сигнала «Стоять», останавливая отступление. Их приняли сигнальщики, затем передали по всей армии. Солдаты, которых Шарина могла видеть — у нее не было удобного места на гребне, чтобы смотреть вниз, — замедлили шаг и оглянулись назад, топчась в нерешительности.
Лирес усмехнулся. — Посмотрите на них, — сказал он. — Чертовски хорошо, что все развалилось под ногами, не так ли, капитан?
Шарина удивленно перевела взгляд с солдата на Аскора. Она слышала все слова, но они ничего для нее не значили.
— Ваше высочество, — сказал Аскор, глядя на приближающиеся адские растения. — Если бы земля была твердой, то...
Он пожал плечами. — Ничего не имею против линейных полков, ваше высочество, — продолжил он, — но как только войска начинают бежать, повернуть их почти невозможно. Даже хорошие войска.
Лирес топнул ногой. Его ботинок хлюпал по щиколотку в грязи. — Они не могут здесь убегать, понимаете? — сказал он. — Ничего не остается делать, кроме как стоять так, как приказывают им трубы.
Аттапер был в десяти ярдах, с трудом продвигаясь вперед в молчаливой ярости. Он увеличил разрыв между собой и солдатами, которые были с ним, хотя большинство из них были моложе его. Утром, если Аттапер проживет до него, он будет мучиться от растяжения мышц бедер, но сейчас он не позволял боли или грязи остановить его.
Мысль о том, что она собиралась сказать командиру, заставила Шарину оглянуться на Теноктрис. Старая волшебница продолжала напевать за оградой из солдатских ног. Сколько времени потребуется, чтобы…
Внезапным судорожным движением Теноктрис воткнула бамбуковую палочку в центр чаши, стоявшей перед ней. Она воскликнула: — Сабаоф!
Воздух слегка заискрился голубизной. Вода в сосуде замерзла.
Лед неровными изгибами растекался из сосуда, потрескивая и образуя белую корку на болоте. Солдаты, охранявшие Теноктрис, были застигнуты врасплох. Они вскочили и затопали, освобождая свои ботинки от замерзшей грязи.