Стеклянный корабль
Шрифт:
***
Он получил это за счет их превосходительств, с которыми, хоть и трепеща, успел побеседовать сиплым своим голосом незнакомец, в результате чего чины генштаба и представители союзного командования дружно уснули. О крепости сна начальника разведки незнакомец позаботился особо, но и этого казалось мало: всякие бывают случаи. Потому, для своего собственного, а также общего спокойствия, следовало изолировать г-д генералов в надежном месте... Незнакомец подал команду: - Стройся! Его наглость была щедро вознаграждена. Через полминуты цвет воинства вышагивал как на параде в сторону пирамидального холма. Незнакомец даже взгрустнул: жаль, поторопился! Надо было бы позаниматься с ними строевой, заставить бы побегать и поползать! Впрочем, можно и позже вернуться к этой славной задумке. Пока хватит еще нескольких километров гусиного шага. Генералитет для надежности сопровождался эскортом загипнотизированных национальных гвардейцев, во главе которого незнакомец рассудил поставить г-на булочника, произведшего на него благоприятное впечатление своей основательностью, как внешней, так, вероятно, и внутренней. Дамло и сыщик направились следом по собственной инициативе... Захваченный обоз вместе с обслуживающим персоналом был включен в состав победившей армии.
***
Поэтому вскоре, изрядно перепугав г-на Эстеффана, в собор вошли люди. Страх оказался напрасен. Санитары совлекли одежды с его бренного туловища, врач, молчал склонившись, принялся обрабатывать стигмы спиртом, зеленкой, йодом. Г-н Эстеффан постанывал... Затем его накрыли простыней и он, успокоенный, спросил проникновенно; - Я буду жить, доктор? Он это без доктора знал. Все причиненные ему повреждения носили характер легких, не причиняющих расстройства здоровью, как пишут в судебно-медицинских бумагах. Но все-таки врач мог бы эти ему сообщить. А врач не произнес ничего в ответ на слова, произнесенные дрогнувшим голосом. Тоже мне, коллега! Такое безразличие к пациенту! Вообще неприятный тип. Что за глаза!.. Г-н Эстеффан зажмурился, не выдержав взгляда словно бы посыпанных пылью зрачков. Врач тем временем занялся Жюстипом. Г-н Эстеффан перевел дух. "Это все витражи", - подумал он.
– Эти тусклые цветные стеклышки так страшно изменили обыкновенное простецкое лицо. Да и другие лица! Санитары тоже напоминают механических кукол. Молчание, очевидно, - проявление бойкота, объявленного мнимому виновнику несчастья. В помощи, однако, не отказывают, наказание имеет чисто моральный характер, это можно и пережить. Ах, господин мэр, господин мэр!.. Он озяб после процедур и не успел на это пожаловаться, как в алтарь внесли пушистое верблюжье одеяло. Г-н Эстеффан испустил глубокий блаженный вздох. Разве часто встретишь в людских душах такое проникновенное понимание? Можно вздремнуть, и было бы хорошо, если бы никто не потревожил! Дверь собора была тут же заперта изнутри на засовы.
***
– Объект туризма, - задумчиво произнес г-н мэр, колупнув ногтем стену храма.
– Не знаете, у кого ключи? Ах, да!.. Прочно строили в старину. Развалилась одна колокольня, остальное можно использовать, хоть и не по прямому назначению. Не то что другие развалины, которые восстанавливать бесполезно. Жаль, незнакомец разогнал помощников, может быть, они успели кое-что получше обнаружить, но сейчас не до жиру: надо успеть как-то разместить людей на ночь. Шалаши. Палатки. Спать им придется вповалку, а все же никто без крова не останется Церквушка эта вместит прорву, надо будет вышибить дверь. Ну, это не горит. Успеется, ближе к вечеру, когда придется выбирать и для себя ночлег... Он продолжал инспекцию руин. Повсюду между остатками каких-то строений горели костры, валил дым: топливо, конечно, сыровато, другого взять негде. Г-н Доремю, таки вернувшийся, совместно с г-ном африканским охотником весьма тщательно чистили мелкую одичавшую картошку, состоя под началом г-жи булочницы, которая помешивала в котле. Какое трогательное единение! Какое поучительное зрелище! Из него одного можно извлечь ряд полезных выводов. Например, всей этой публике Дамло уже не нужен - не нужен, пока они спят. Без всякого Дамло соблюдается строжайшая дисциплина и образцовый общественный порядок. Интересно бы найти г-на Ауселя и взглянуть на него. Ему такая жизнь полезнее, чем кому бы то ни было. Ни капли спиртного! Гарантированное воздержание, полное избавление от порока, здоровый физический труд на свежем воздухе. Такой Аусель должен быть несказанно благодарен. Если он отплатит своему благодетелю услугой,
***
Едва мэр отошел, дверь собора снова была отперта, внесли охапки хвороста, затопили печи. Когда г-н Эстеффан пробудился, его погрузили в генеральскую походную ванну, наполненную водой точно такой температуры, какую он предпочитал; отмыв, вынули из воды, завернули в мохнатую простыню, дали обсохнуть, и врач заново обработал стигмы. Жюстип унаследовал остывшую воду, вылез же из ванны и вытирался самостоятельно. Затем их накормили - аптекаря с ложечки - великолепным обедом, тайный агент довольствовался холодными закусками, правда зато из генеральского холодильника. Он это понял. Предпринятые г-ном мэром акции и операции были Жюстипу небезызвестны. Внимание его привлекала подробность, которой никто другой не мог заметить, тем более понять ее значение. Никто не бегал звать врача и санитаров - те сами явились. Точно то же было с хворостом, с печами, с ванной, с едой: все, что г-ну Эстеффану пожелается, доставлялось разными людьми. Он себе возлеживал посреди алтаря, три пресвятых обормота стояли там на коленках и благоговейно на него пялились, но тем не менее!.. Конечно, г-н мэр умудрился захватить абсолютную власть, какой не обладали короли. Но в мантии, - цветисто подумал г-н Жюстип, - имеется премахонькая дырка: под носом властителя некие люди молча распоряжаются как ею поддаными, так и драгоценными припасами, которые он, разумеется, придерживает лично для себя, не собираясь делиться ни с кем, тем более с Жюстипом и Эстеффаном! Мэр должен был указать каждому работающему ею место и объяснить задачу, всякий раз через посредство незнакомца, времени уходит уйма. Этим же коленопреклоненным довольно уловить желание аптекаря, едва оно шевельнется. Их молчаливый приказ будет сразу исполнен - ловко, споро, бесшумно. Вывод? А вывод такой, что без Эстеффана, к сожалению, не обойтись Как бы объяснить ему поделикатнее?.. - Господин Эстеффан, - начал он, все предварительно обдумав, - я хочу с вами посоветоваться: возможно ли это, с медицинской точки зрения... - Слушаю вас, друг мой, - слабым голосом отозвался г-н Эстеффан из царских врат.
– Внемлю!
– поправился он, покосившись на святых посланцев. - Может, по-вашему, человек - ну, допустим, из-за сотрясения мозга! начать слышать чужие мысли.., не всех, некоторых людей?
– с наигранным смущением проговорил Жюстип.
– Иногда?.. - Заманчивое качество, мой друг! Вы хотите сказать, что обнаружили его в себе?
– вероятно, из-за битья г-ну Эстеффану и впрямь добавилось проницательности.
– Когда же? - Ну, примерно тогда, - сказал Жюстпп, притворяясь, будто вспоминает, - когда мы с вами лежали на земле... - ..покрытые ранами, - подсказал г-н Эстеффан. - ..и к нам, - продолжал Жюстип, - подошли эти трое... - ..праведных мужей, - подсказал г-н Эстеффан - Сначала я подумал, что у меня бред, - лгал Жюстип дальше. "Это сейчас у тебя бред, - подумал г-н Эстеффан.
– С психами надо быть поосторожнее!" Хозяин аптеки ничего не помнил о визите незнакомца накануне, он не узнавал в одном Из праведных мужей того самого реципиента, который его словно бы обнюхивал в тот вечер, он не успел прочитать газеты, и даже слухи до него, объятого пламенным вероучительным порывом, но дошли, а потому привычный скепсис взял верх без труда.. Видно, здорово досталось бедняге по голове, если уж он понес такую ахинею. По голове - это вообще очень вредно, особенно с непривычки. А может быть, этот Жюстип его разыгрывает? Его, г-на Эстеффана, пред коим ему, собственно, следовало бы распроститься ниц и вымаливать дозволения облобызать башмак! В таком ведь случае можно применить и санкции!
– г-н Эстеффан обиженно и грозно засопел.
– Сама жизнь этого ничтожества зависит от высокой грозной воли г-на Эстеффана. Предтечи не очень стеснялись. Неблагочестие даже должно быть наказано, сие не произвол, но долг. Стоит шевельнуть пальцем.., но вдруг это все-таки сумасшедший? Долг медика . Гм... "Псих или не псих? Врет или не врет? Как бы выяснить, черт.., тьфу, прах его побери!" И тогда один из праведных мужей, предварительно не ткнувшись об пол лбом, проговорил. - Лукавый твой слуга не лжет, владыко! Он слышит!.. Пророки во все времена опасались тайной полиции - не без причин. Г-н Эстеффан внутренне съежился. - Господин Жюстип, - произнес он вибрирующим голосом, - вас этому научили на службе? Признайтесь, какие уж между нами секреты! Мои мысли вы тоже слышите? - Н-нет!..
– помедлив, рискнул ответить г-н Жюстип. Аптекарь взглянул на праведного мужа. Тот сказал: - Он лжет, владыко! Это не вся его ложь, он наш враг и соперник. Когда тайная полиция пронюхала про оккультный отдел, она организовала свой такой же. Этот штафирка, - он указал на Жюстипа, - их единственный реципиент, но зловредный. Он тайно подслушивал наших индукторов шел по нашим следам, как шакал, все вынюхал, сорвал нам операцию в гостинице, приказал пристрелить доктора Даугенталя, вашею Высокочтимого Друга, только чтобы нас опередить в поисках, чтобы выслужиться и возвысить свое ведомство. Из-за него мы остались в беде: без начальника. Если хочешь, прикажи наказать его, надежда и заступник. Эта механически произнесенная речь, содержавшая тем не менее все ответы на все вопросы, которые только успевали шевельнуться в голове у г-на Эстеффана, произвел? сильное впечатление... - Простите меня, господин Эстеффан, - смиренно сказал Жюстип. Наказать меня вы успеете, если захочется Но, должен вам сказать, сейчас нам не до ссор. Возникло положение, опасное для нас всех. - Что вы имеете в виду?
– кисло осведомился г-н Эстеффан. - Порасспросите-ка ваших апостолов. Они правы: я - реципиент и, по сравнению с ними, слабоватый... Но замыслы господина мэра, как они до меня доходят, мне очень не нравятся! Г-н Эстеффан даже подпрыгнул на своем ложе. - Как?! Этот проходимец?.. - Да, - сказал Жюстип, - он самый! Не хотите ли вы предъявить ему счет? И он принялся излагать план, созревший за то время, пока Жюстип валялся на своей подстилке По его мнению, следовало уже и поторопиться: мэр ведь тоже был далеко не дурак!
***
Мэр разыскал, наконец, оккультиста, со смутной улыбкой греющегося на солнышке. - Что вы тут делаете, черт вас побери? - Вы же знаете, господин мэр, я... - Все знаю, - загремел мэр, - но не могу понять, почему я один за всех должен трудиться! В рекогносцировке, например, почему вы не участвовали? Я с моей-то комплекцией успел тут все излазить вдоль и поперек! Можете хотя бы объяснить, куда девался руководимый мною город подобные происшествия все-таки больше по вашей части. - Нет, господин мэр, - засопел опять оккультист.
– Хорошему реципиенту может кое о чем сказать даже окружающая среда, но Для меня, как и для вас, загадка... - Ладно, загадки мы оставим на потом. Я привык считаться с фактами, а каковы факты: географически здесь территория города, - он повел вокруг себя рукою, - но на деле мы имеем развалины неизвестного происхождения и давности, к использованию, в общем, не пригодные, в приличном состоянии только церковь, да и на нее надо еще внутри поглядеть... Гм, я готов допустить даже, что это развалился и зарос лесом собственный наш город опять какие-нибудь штучки того профессора, - продолжал он вслух размышлять, - но этому противоречит топография, - мэр указал на высокий холм пирамидальной или, быть может, конической формы, - в наших окрестностях ничего подобного не бывало! И река - ну, скажите на милость... Гм-гм... Короче, мы чудом оказались где-то черт его знает где, а если чудо есть факт, из него следует извлечь пользу обществу. Вы же, дорогой мой, разъелись на федеральных харчах и манкируете! Понимаю, устали, но мне-то труднее, чем вам, и намного! Попробуйте руководить этой публикой, когда они тебя не видят и не слышат. Ни одно указание, не доходит без переводчика - без вас, а вы...
– Он махнул безнадежно рукой. Хорошенькое дельце! - Горло!..
– просипел гипнотизер. Мэр, словно спохватившись, мгновенно переменил тон. - В самом деле!..
– проворчал он.
– Вы уж извините: захлопотался, разгорячился!.. Экая беда!
– Он помог подняться, взял под локоть, повел. Сейчас придумаем насчет! подходящего помещения, уложим вас в постельку, добудем лекарство, врачи у нас имеются!.. Мы вас живехонько поставим на ноги, не беспокойтесь! Оккультист раскис от этакой заботы. - У меня голоса нет...
– просипел он.
– Ночью простудился... - Да, - сказал мэр озабоченно.
– Без горлышка вашего нам труба!.. Несвоевременно, голубчик, выбываете из строя!.. Как же мне без вас?.. Гм... Гм... Гм! Не наберетесь ли силенки поработать еще буквально минуту? И - полный покой вплоть до выздоровления, а? - Разбудить надо?
– просипел гипнотизер, указывая на работающих вокруг людей. - Можно, - уклончиво произнес мэр.
– Но нет: им же столько всякого придется предварительно внушить, иначе, сами понимаете, безобразия, паника, беспочвенные претензии. Доберутся до ваших генералов - где вы там их изолировали! Нет! До окончательного выяснения обстановки не считаю возможным. Вы со мной согласны? - Вполне!.. "Еще бы ты не был согласен!" - подумал мэр. И продолжал: - Не понимаю, как мы с вами сразу не додумались! Давайте-ка соберем публику, да и внушите им, чтобы они слушались и меня, как вас до сих пор, вот и все! Работы капелька, не надорветесь, зато потом болейте на здоровье сколько вздумается! Ась? У ошарашенного гипнотизера от волнения ненадолго прорвался голос: - Господин мэр, вы хотите вытолкнуть меня из дела, - пуская через слог петуха проговорил он, - после того, как я для вас добился власти?.. - Хороша власть!
– воскликнул мэр.
– По мне уж лучше никакой, чем такая! Будите их, делайте что угодно, я отказываюсь! О себе позаботиться я сумею. А вы и все остальные - как знаете! Все. Он повернулся, чтобы уйти. Гипнотизер вцепился в рукав. - Господин мэр!..
– пропищал он.
– Не надо!.. Созвать всех ко мне! велел он тем, кто оказался близко. Несмотря на изменившийся тембр, голос его был узнан и приказ стал исполняться. - Так-то лучше!
– благодушно сказал мэр.
– Зря пугались, никто вас не выпихнет, уговор в силе! Разбудите кого угодно или так спросите, всякий вам скажет: для своих служащих я отец и мать. Вас ценю высоко как специалиста . Все у нас с вами в порядке! - Нужен индуктор!
– почти одним дыханием сообщил незнакомец - Не услышат!.. Действительно, чересчур пылко выраженный протест оставил его вовсе без голоса. Мэр скорее догадался, чем услышал. - Ну, и в чем дело?
– отозвался он.
– Доремю вам, кажется, подходит? Берите его! И когда они были снова окружены толпой покорных мстительных людей, возле дочиста выбритого лошадиного черепа гипнотизера и реденькой макушки г-на мэра красовалась бетховеновская шевелюра капельмейстера, уже наученною будущей его роли. Выбор казался удачен: только Доремлю с его тончайшим слухом мог легко различить то, что сипло насвистал ему в ухо бедный гипнотизер. - Начали!
– хлопнув в ладоши, распорядился г-н мэр. - До сих пор, господа, - засвистел гипнотизер, - вы подчинялись только мне, теперь... - ..теперь вы будете подчиняться только господину мэру!
– громко и твердо подсказал г-н мэр. Гипнотизер в ярости обернулся к нему. - Но...
– От моих служащих я требую беспрекословного повиновения! заявил г-н мэр и, вытащив пистолет, заботливо его оглядел. - Теперь, - прошипел гипнотизер, - вы будете подчиняться только... - ..господину Эстеффану!
– хором завопила толпа - И ныне, и присно, и во веки веков! Аве, господине Эстеффане!.. Опустившись на колени, они запели "Глорию"... От неожиданности г-н мэр едва не спустил курок, но успел одуматься. - Чьи это штучки?
– прокричал он в ухо гипнотизеру - Мои помощники! беззвучно отвечал тот, мелко дрожа.
– Какой кошмар: они переметнулись!.. - Сделайте хоть что-нибудь! Живее! Собеседник указал на горло. Да будь он даже в голосе, его все равно бы никто не услышал сквозь рев десяти тысяч хорошо отдохнувших восторженных глоток. Г-н Жюстип чрезвычайно эффектно взорвал свою мину Не прекращая пения, толпа поднялась с колен и потекла к собору, белевшему над кустами. Г-на мэра по-прежнему никто не замечал, только это было теперь ему на руку. Гипнотизер, держась за свое горло и воровато оглядываясь, отошел, а затем подался в кустики. Вот и крысолов вострит лыжи. Игра, конечно, проиграна. Только не слишком ли много поставлено было на карту? В подобных случаях счастливцу следует быть крайне осторожным, иной побежденный не станет миндальничать! "Так-так!..
– размышлял он, прищурясь на церковь.
– Вот, стало быть, где вы пригрелись! Классная подножка, ребята, ответ за мной! Тут он спохватился.
– Ах, мой милый Августин, Августин!.." Но, как видно, его мысли прослушивались особо внимательно... - Хватайте нечестивца!
– заорало десять тысяч глоток. "Толково!
– подумал Г-н мэр.
– Нет, тут не Эстеффаном пахнет, тут.., ах, мой милый Августин!.." - Зачем же так грубо?
– кричал он, увертываясь от хватающих его рук.
– Господа, господа, не забывайтесь! Его никто не слушал. Он был схвачен, обезоружен, толпа подтащила его к самой стене собора и прижала к ней, потного, задыхающегося... Позднее сам г-н мэр не мог вспомнить в подробностях, как случилось остальное, объяснял это себе вспышкой отчаяния. Окружающие же были слишком медлительны, вот в чем весь секрет!.. Он ухватился за плечи близ стоящих. Подошвы с мучительным трудом оторвались от земли, снова очутилась над толпой. Помнит, что отсюда увидел начальника оккультного отдела. Тот оставался в безопасности, и, должно быть, его бедное горло продолжало болеть, потому что не вмешивался. Дрыгая ногами, как насекомое, живьем надетое на булавку, г-н мэр, сопя, втиснул кулаки в плечи гонителей, напряг все силы. Показалось, что нижняя часть туловища оторвалась. Однако вскоре и она оказалась над толпой вся, без изъятия. А в руке у г-на мэра была граната, прицепленная с пояса одного из дрыхнущих десантников! Как-то так уж получилось, заодно!.. Г-н мэр когда-то проходил соответствующее обучение. Стоя на плечах или даже на головах, где тут вспомнить!
– и ни секунды не промедлив, он швырнул гранату сквозь пыльный витраж, зажал уши... "Глория" умолкла, но и "Реквием" почему-то не зазвучал Толпа снова оцепенела в неподвижности... Мэр подошел к двери, распахнутой взрывом, заглянул. Внутри все было сметено начисто. Обрушился иконостас л перекрытия. Ничто не шевельнулось. Вероятно, обломки и медленно оседающая известковая пыль погребли их тела . Мэр заморгал. - Успокой, господи, его душу!
– сказал он и, повернувшись к кустикам, в которых скрылся оккультист, крикнул.
– Эй, верните мне платок! Бедняга Эстеффан!.. Кто бы мог подумать, что придется его оплакивать? Оккультист из кустиков, однако, не отозвался, поэтому оплакивание пришлось отложить. Живот, что ли, схватило у помощничка - чего он застрял? - Эй, господин начальник оккультного отдела! Никакого отзвука! Стоп, не он ли мелькнул там, в отдалении? Точно, он самый, каналья! Дезертирство у него в крови! А без него никак нельзя!.. Неужели никак? Гм-Гм... Он заставлял ведь Доремю транслировать указания, не среагирует ли Доремю на голос мэра, тем более, что при нем решен же был вопрос насчет того, кого следует слушаться! Попытка не пытка, а ну-ка: - Доремю, передайте: разойтись по рабочим местам! Указание было исполнено! "Так-та-ак!" - подумал про себя г-н мэр - и довольно зловеще прозвучала в душе его эта неопределенная мысль. - Марш за мной, господин Доремю!
– скомандовал г-н мэр.
Глава 11
Грохот взрыва, ослабленный расстоянием, был все же услышан в глубине чащи. - Что-то случилось!
– проницательно заметил г-н сыщик. - Покушение на убийство, - ответил Дамло. У сыщика округлились глаза. - Какой ужас!
– воскликнул он.
– Мы, конечно, вернемся? - И не подумаем, - сказал Дамло.
– Все уже кончено, а свидетелей нет... Зато, находясь здесь, мы кое-что увидим. Идемте, господин сыщик, идемте скорей!
***
Громадный холм высился прямо перед ними на той стороне реки. Необыкновенно изящный, легкий, прямой как стрела металлический мост вел к его подножью, где чернел вход в пещеру... Сыщик оцепенел. - Что это значит, господин Дамло? Ведь говорили-то о дикарях... - Где же он?
– бормотнул Дамло, озираясь.
– Ага, вот он, на подходе, разлюбезный!.. Среди кустов появился г-н начальник оккультного отдела разведуправления - с голой грязноватой макушкой, свистя больным горлом. Боязливо попробовал ногою мост на прочность. - Смотрите, смотрите, господин Дамло!
– зашептал сыщик, указывая на кусты позади, откуда послышался шорох. - Знаю, - равнодушно отвечал Дамло, - и еще кое-что увидите! Ваши переживания, господин сыщик, не идут на пользу делу, оставьте хоть маленько любопытства про запас, не то его на главное не хватит, а главное - вон там! И он указал на пещеру. Что же такое могло в ней находиться? Конечно, мост был признаком существования цивилизации, так что насчет дикарей. Тьфу, при чем тут дикари?
– рассердясь на себя, подумал сыщик - Вспоминать о каких-то дикарях, когда за кустами, словно рядовой филер, прячется сам г-н мэр, явно выслеживая этого оккультника! Однако он не знал за Дамло склонности к преувеличениям, так что ему снова сделалось не по себе Сыщик страшился того, что предстояло, и страшился, как увидим, не напрасно Беглый гипнотизер преодолел мост в несколько заячьих скачков, оглянулся, еще раз показав наблюдающим свои выпученные глаза на позеленевшем личике, и скрылся в пещере. Подождав ровно столько, сколько требуется по правилам сыскного искусства, г-н мэр без малейшего шороха двинулся следом Возле него, копируя повадку и движения, семенил г-н Доремю Сыщик позавидовал этакой чести. Он сам неоднократно оказывал мэру услуги и готов впредь оказывать, г-н мэр мог бы вспомнить о нем, избирая провожатого для такого дела, к чему дилетантщина!. Он вспомнил, как г-н мэр прошел сквозь него, не заметив, и ему стало обидно до слез, - так рассказывал г-н сыщик позднее Дамло медлил, чего-то еще дожидаясь, и долго ждать не пришлось едва пещера поглотила г-д мэра и Доремю, как над кустами вознеслись носилки с г-ном Эстеффаном, и видел бы начальник оккультного отдела, кто нес их с величайшей бережностью, не допуская, чтобы хоть одна колючка посмела коснуться настрадавшегося пухлого тела. Процессия пересекла мост, но у входа в пещеру возникло препирательство, г-н Эстеффан закапризничал, нипочем не желая очутиться поблизости от г-на мэра после того, что недавно произошло. Г-н Жюстип мрачно заявил: он в таком случае снимает с себя всякую ответственность; краткий этот спор был прекращен лучшим из реципиентов - Ты прав, святой наш господин! Мы сами найдем тебе место получше, а этот твой лживый слуга пускай, если хочет, отправляется хоть в преисподнюю! И носилки свернули влево - в зеленую чащу на той стороне... - Наша очередь!
– с ухмылкой произнес Дамло, ступая на мост. - Куда понесли Эстеффана?
– спросил сыщик, сгорая от любознательности - Узнаете во благовремении, - отвечал Дамло - даже не без юмора - Нам-то с вами требуется сюда, - и сержант указал на пещеру. Они вошли в облицованный камнем тоннель Сыщик испугался темноты, но Дамло включил электрический фонарь, и пятно света заплясало на отполированных до блеска плитах пола. Было здесь необыкновенно чисто - ни пылинки! - Удивляюсь, зачем господин мэр хлопочет в развалинах, когда имеется такое благоустроенное помещение?
– сказал осторожно сыщик - Темновато, но дышится очень легко, хоть и под землей! Я на месте администрации - Откуда ему было знать?
– перебил Дамло - Этот бритый, как его, паскультник услыхал от своих. Как их, кондукторов, что имеется тут пещера, подробностей ему не доложили, он и про мост - заметили?
– понятия не имеет, тоже мне, спецслужба!
– Дамло фыркнул - Он решил пещеру использовать как гм , изолятор, что ли И как убежище на случай чрезвычайных обстоятельств, для себя лично Вот и использует!.. Сыщик подхихикнул - Он плохо знает господина мэра! - Может, это гораздо лучше, чем знать его хорошо, - произнес Дамло как то сквозь зубы - Да, а чего мы в темноте-то с вами бродим? Прошу! Жестом пригласив спутника в широкую дверь, он щелкнул выключателем и перед ними, уходя, кажется, в бесконечность, засверкали стеклом витрины торгового пассажа!
***
Здесь автор вынужден остановиться, сознавая свою беспомощность должен ли он призвать читателя быть снисходительным, надо ли объяснять, что такое были для человека XX столетия вещи, которые, возникнув, чтоб служить, сделались хозяевами души? Не преувеличивая можно заявить, что имущество стало предметом религиозного поклонения. Смешнее и печальнее всего, что в большинстве эти ревностные подвижники культа полагали себя лишенными вообще каких бы то ни было верований, не находя достойными себя, своего века религии предков, презирая их за наивность - и в то же время исповедуя нечто более низменное и примитивное, чем фетишизм первобытных племен. Они весьма бы удивились, услыхав, что их считают верующими, никто или почти никто не признал бы себя приверженцем подобной веры, и впрямь - ни один не молился вещам или на вещи, но пламенная мечта о них заменил л молитву, в нее вкладывалось страсти ничуть не меньше, чем в проповедь Савонаролы, экстаз приобретения сделался литургическим. При всей ее презренности, эта религия оказалась наиболее распространенной из всех, когда-либо существовавших на земле, и самой неуязвимой для нападок громогласные противники бывали тоже не без греха, власть ее оказалась такова, что привела человечество на край гибели. Предметов поклонения не найти теперь и в музеях: недолговечность их была важным принципом культа. Этого не понять без примера; вот смешнейший парадокс: в разгаре энергетического кризиса, послужившего рубежом эпохи, считались вполне естественными престижные соображения, диктовавшие покупку нового автомобиля, - и автомобиль покупался, затем, едва послужив, выбрасывался на свалку, требуя, таким образом, расхода энергии на собственное изготовление, на работу прессовочной машины, плавильной печи, в то время как его изысканный владелец дрожал по ночам под всеми одеялами, экономя на отоплении, чтобы приобрести и скоро выкинуть новый автомобиль! Не было отрасли производства, где энергия не тратилась бы подобным образом впустую, - и при ее катастрофической нехватке! Мудрые экономисты подсчитывали, какова должна быть краткость срока службы, допустим, электрической лампочки для того, чтобы производство указанных лампочек оставалось выгодным! Вещи делались скверно специально для того, чтоб нуждаться в скорой замене, - и вот на возобновление их уходила львиная доля энергии. Иначе, как не религиозной одурыо, не объяснить себе эту всеобщую слепоту перед опасностью более грозной, чем мировая термоядерная война, потому что такая опасность : со временем, тихо подкравшись, сделалась совершенно ужа неминуемой. Чем, как не религиозным фанатизмом, объяснить яростную массовую враждебность, проявленную к попыткам спасти человечество? История производства вечных вещей содержит имена неисчислимых врагов самой идеи, трагедии жертв, жития мучеников, описания не только фигуральных баталий... Победил отнюдь не энтузиазм, но суровая необходимость, которая перестала быть суровой, победив. На смену тошнотворному конвейерному ремеслу снова явилось искусство, пришли свои Праксители и Челлини, вместо состязания новейших марок началась нескончаемая олимпиада шедевров. Разумеется, бабушкины наряды должны быть очень уж хороши, чтобы от них не отворотилась и внучка! Век безумного расточительства - он же век нищенского стандарта - ушел в прошлое; обедневшее человечество сделалось гораздо богаче. Гигантский подземный универмаг остался музеем этого иного времени, также канувшего в небытие, но все-таки заслуживающего признательности и уважения. Чего только нет на его витринах - и все, что там есть, по-настоящему прекрасно, хотя никому уже больше не нужно, все это сохраняется в полной исправности, способно прослужить многие века. Не будем описывать то, что может своими глазами увидеть любой, коли того пожелает, и пусть читатель сделает нам одолжение, сам вообразит то, что никакому описанию не, поддается - впечатление, произведенное зрелищем на сыщика и Дамло! Сыщик, правда, попытался его выразить: ему пришло в голову, что он попал в секретный магазин для мультимиллиардеров! Дамло ничего не сказал. Он выбрал небольшой, похожий на лодочку автомобильчик, уселся на сиденье и жестом предложил сыщику место рядом с собою. - А чек?
– спросил робко сыщик.
– Где касса? - Не сочтите меня самоуверенным, - сказал Дамло, - но все это добро никому больше не принадлежит, мы завладеем автомобилем бесплатно! - Но все же, господин Дамло... - Я действую в рамках закона. Сомневаетесь - идите пешком. Поколебавшись, сыщик запрыгнул в автомобильчик и только теперь заметил, что перед водителем нет рулевого колеса... Когда машина плавно тронулась с места, он в испуге зажмурился. Дамло тоже немного трусил, но не подавал виду Автомобиль катился буквально куда глаза глядят - это и был способ им управлять. Повинуясь взгляду водится, он мог даже спуститься вниз или подняться вверх по лестнице и развернуться вокруг собственной оси - Дамло на страх сыщику с удовольствием проделывал эти манипуляции. Они спускались все глубже под землю, по временам Дамло останавливался, чтобы щелкнуть выключателем, живой яркий свет заливал тогда театральные залы, спортивные или цирковые арены, университетские аудитории - чистехонькие, но совершенно пустые. - Господи!
– прошептал сыщик, теряя счет этажам подземного небоскреба.
– Конечно, ничего похожего.., и все-таки напоминает.., напоминает... - Может быть, не зря напоминает, - с ухмылкой ответит Дамло, поняв без труда, что сыщик имеет в виду. Там, где он остановил машину, стояла полная непроницаемая темнота.
– Ну, вот мы и прибыли, покончим с нашим маленьким дельцем... Вылезайте! Сержант включил фонарик, осветив только ступеньки лестницы, очень узкой и довольно короткой. Стены с боков ее отливали металлом броневых плит. "Убежище!
– сообразил сыщик.
– Видать, противоатомное, для важнейших персон! Поглядим, как люди устроились!" Они вошли, судя по эху шагов, в какое-то просторное помещение, и Дамло сразу выключил фонарик. - Слышите?
– спросил он. Откуда-то поблизости доносилось то ли бульканье, то ли бормотание... Да, это определенно был человеческий голос, он только звучал очень странно!.. Сыщика охватила оторопь. Дамло затопал в темною вперед, сыщик осторожно двинулся следом. Фонарик зажегся опять, осветил чьи-то ноги в башмаках, затем узкий луч побежал выше. - Ой!..
– слабо пискнул сыщик. Перед ним стоял репортер, безостановочно бормоча в свой микрофон. Он не видел пришедших, хотя глаза его были открыты и ресницы как-то механически хлопали. - Господин журналист!.. Господин журналист, спите вы, что ли?! - Спит!
– с насмешкой отвечал за репортера Дамло.
– И он спит, и еще кое-кто! И что касается до нас с вами... Луч фонарика перебежал на человеческие фигуры, находившиеся неподалеку от г-на журналиста. Одним из этих двоих, окаменевших в беспробудном сне, словно статуи, был сержант Дамло! Другим - сам г-н сыщик! И, увидев это, сыщик со стоном повалился на руки Дамло...
Глава 12
– Чтобы этого больше не было!
– сурово сказал Дамло Сыщику, едва тот пришел в себя, - Вы тут сознание теряете, а я из-за этого могу потерять деньги! Бросьте зажмуриваться, когда все равно спите! В душе Дамло казнил себя за то, что перестарался. Надо было, конечно, предупредить. Но кто знал, что он такой чувствительный, охота было поглядеть, какую рожу скорчит!.. - Я точно сплю, господин Дамло?
– осведомился сыщик, с опаской открывая один глаз.
– И вы?.. - Ну, - подтвердил Дамло.
– И видим себя во сне - спящих? - Дошло!.. - Это другое дело... Конечно, все равно страшновато, а все-таки полегче... Он открыл и второй глаз, долго с душевным трепетом разглядывал спящего двойника - а впрочем, как сказать, кто кому из них приходился спящим двойником!.. Он решительно себе не нравился. Он знал, что не красавец, в детстве еще с этим примирился, но всегда находил в лице своем Лукавство, ум и некоторую тонкость. Выходит, зеркало обманывало. Какие уж там тонкости! Он покривился - и тень этой брезгливой гримаски прошла по обвисающим складкам востренького скверного личика. Стареем, брат! Жизнь прожита!.. Треугольный ротик приоткрылся, обнажив стертые нижние зубы. Почему спящий Дамло все же не настолько противен? Но и Дамло был от собственной персоны не в восторге. - Смотрите лучше на себя, нечего на меня-то пялиться!
– гневно сказал он. Малость раскисшая во сне физиономия его двойника приняла более строгое выражение. Сыщик захлопнул рот, мобилизовал всю свою волю и мужество. Его двойник, видать, тоже что-то там мобилизовал. Он, причмокнув, поджал выпяченную нижнюю губку, складки лица лениво принимали свой обыкновенный вид. Непереносимое зрелище, но какое-то порочное любопытство не позволяет глаз отвести!.. - Как насчет уговора?
– спросил угрюмо Дамло. - Господин Дамло?.. - Ишь, какой непонятливый! Будете платить, когда проснетесь, или же начнете ерепениться? - Сложная юридическая коллизия, - задумчиво произнес сыщик.
– Значит, свой секрет вы намерены продать мне во сне. Это мне только снится! Гм, сделка, совершенная... - В здравом уме и твердой памяти!
– напомнил Дамло. - Сон снится мне, - сказал сыщик.
– Почему же я должен буду заплатить за него вам? - Иначе вам приснится, что вы ничего не купили, - объяснил, ухмыляясь, Дамло. - Господин Дамло!
– испуганно воскликнул сыщик.
– Ведь я рассуждаю только теоретически! - Не выйдет, - сказал Дамло, - секрет не теоретический, а настоящий Откажетесь - пеняйте на себя. - Я дал слово, - сказал с жаром сыщик, - и намерен его сдержать? - То-то!
– сказал Дамло.
– Запомните: мне сейчас снится то же самое. Обманете - мы оба будем знать, что вы обманщик. - Итак?..
– вкрадчиво произнес сыщик. - Держите, - сказал Дамло, подавая ему свою серебряную серьгу. Сыщик повертел ее в недоумении. Пальцы защекотало Он поднес серьгу к уху. - ..в настоящую минуту наши славные детективы уже успели поладить между собой по поводу пресловутого секрета. Они слушают репортаж. Пользуюсь случаем выразить восхищение людям, настолько преданным своей профессии, что даже в том неимоверном положении, в котором все мы очутились... - Вот, так и шпарит!
– восхищенно сказал Дамло, отбирая серьгу.
– Ни одной новости не пропустил, не соврал ни разу, как и было ему предписано! - Ну, а секрет?..
– молвил сыщик. - Не поняли? Держите!
– Дамло сунул сыщику папку, что была у него под мышкой. "Г-н частный детектив, - прочитал г-н частный детектив, - как стало известно полиции, вы направились сюда в надежде, что это помещение пустует. Вы намеревались тайно проникнуть в мой кабинет и, дьявол вам в печенку..." - Господи, что это?! - Газета, - сказал Дамло.
– Это здешняя, по моему спецзаказу, для сна. Ее-то можно не смотреть. Листайте, там, дальше дело в Нурранге, доподлинное! Сыщик жадно углубился в чтение газетных вырезок Дамло светил ему фонариком. В подземелье было тихо, слышалось лишь бормотание репортера, совпадающее со звуками в серьге, да еще какой-то тихий, ровный шорох Наконец, сыщик захлопнул папку и уставился перед собой неподвижным взглядом. - Вижу, - добродушно сказал Дамло, - поняли! - Не верю!..
– прошептал сыщик.
– Зря. Вот дело в Клинге. Разве тут не написано, кто спер эти рубины? - Не всякий поймет! Как вам-то удается? - Читайте все газеты подряд Процеживайте! Наткнетесь: всегда хоть что-нибудь, да найдется! А не находится, поймайте репортеришку, дайте ему интервью, заставьте щелкоперов поработать, уж они как накинутся всей шайкой...
– Он только рукой махнул.
– Ну, после, само собой, вбегаешь, кого надо арестуешь. Жалованье отрабатывать полагается. - Неужели вы сами додумались?
– вырвалось невольно у сыщика. - Врать не буду: тут господин Когль послужил мне наводчиком Это когда Биллендон объявился, в тот самый раз, можно сказать, осенило. Что теперь скажете об оплате?
– Сыщик безмолвствовал.
– Погромче, господин репортер!
– крикнул тогда в темноту Дамло. И голос репортера пробубнил внятно: - Господин сыщик думает, что все ему сообщенное, строго говоря, никакой не секрет. Частично он прав. Сержант Дамло тоже еще не догадывается, что по-настоящему секрет заключается в том пожелании, которое он изложил когда-то в частной беседе нотариусу Коглю. Все пожелания были, как известно, исполнены, за исключением тех, что исполняются в настоящее время. Пожелание сержанта Дамло... - Убавьте звук!
– крикнул Дамло. Репортер снова забубнил невнятно. Дамло слушал его один через посредство серьги, потея от изумления. И, дослушав, сказал: - Так-так!.. Оплата, можно считать, гарантирована! Если без пожелания секрет недействителен...
– начал сыщик. - Тем более! Пожелание мое, могу вам продать и его. Наяву, вот в чем штука! Оформим нотариальным порядком, не отвертитесь. Господин Когль не станет возражать. Душа сыщика яростно возликовала. Никаких больше сомнений: он наследник славы Дамло, жар-птица поймана, он станет известен, глядишь, и в самом Ноодорте, а то я далее, учитывая уровень развития интеллекта... Но какой-то червячок продолжал его точить?.. - Почему вы решились.., захотели избавиться?
– спросил он, поразмыслив и набравшись храбрости. - Потому, господин сыщик, - угрюмо сказал Дамло, - что мне все это обрыдло! Завтра закончу последнее дело, - он позвенел наручниками в кармане, - и на покой, ну вас всех! - На пенсию вам еще рано! - Какая пенсия!
– он сунул сыщику под нос объявления о наградах за поимку Даугенталя.
– Это у меня, считайте, в кармане. Больше очкарь не уйдет. Я-то знаю, где он! - Вы станете самым богатым человеком в городе!
– сказал сыщик, не скрывая зависти, напротив, выставляя ее напоказ, чтобы польстить. - В городе?
– Дамло даже захохотал.
– Вы что, не видали его развалин? Ну-ну, не бледнейте, не падайте, я вам не нянька. И не спрашивайте, сам не понимаю, что случилось не моего ума дело!.. Самым богатым я, господин сыщик, не стану. Есть один побогаче, завтра он обеднеет!
– он опять звякнул наручниками.
– И еще один - вот это богач так богач! Я вам его сейчас покажу. Засвидетельствуете заодно факт психического насилия! Ну, приготовились? Он щелкнул выключателем. Яркий свет залил просторное казенного вида помещение, где они находились, и сыщик увидел: кроме их двойников, здесь, занимая проход между металлическими стеллажами, шеренгою стояли чины генштаба и представители союзного командования - это их дыхание он принимал за шорох! - Тот вон спит крепче всех, - сказал Дамло, кивнув туда, где бдительно и хмуро почивал начальник разведка по соседству с артелью лесорубов, изолированной заодно - Из-за него всех было приказано упрятать поглубже! А вон ваш богач! - Господин булочник?! Не может быть! - Поглядите, что он обнимает! Спящий г-н булочник обнимался со стеллажом. Дамло почти сочувственно наблюдал, как сыщик, рассматривает красноватые брусочки, заполняющие полки стеллажа, как разеваются буравчатые глазки и треугольный ротик... Весь этот подвалище был доверху набит червонным золотом в слитках. Г-ну булочнику снилось, будто он ими владеет. Г-ну сыщику приснилось, будто его носик, как всегда в минуты сильного волнения, покрывается испариной. Он весь дрожал. Дамло же вслушивался в комариный звук речи репортера, который, согласно пожеланию, докладывал Дамло решительно обо всем, что тому хотелось выяснить. Лицо сержанта становилось все суровее, он багровел, пыхтел и, наконец, взорвался: - Сыщик, что за наглость: злоумышлять в присутствии несущего полицейскую службу лица?! Молчать! Жаль, посадить не могу! Но проучить, дьявол бы вас взял, проучу! Будете знать наперед! Он повернулся и вышел. Сыщик онемел посреди золотого запаса. Он ничего не имел бы против того, чтобы здесь и остаться, но броневые плиты прохода с жутким скрежетом повернулись, образовав непробиваемую стену. Вдобавок, погас свет. - Господин Дамло!
– взвыл в темноте сыщик. В сущности, подумал он, ничего ему не угрожает. Ну, спит, ну, видит неприятный сон. И все-таки жутко, непереносимо жутко!.. - Господин Дамло!.. "Проснуться бы!
– думал сыщик в тоске.
– Проснуться - и все! Ни золота не надо, ни секретов!" - Так-то лучше - послышался голос Дамло, неизвестно откуда звучащий.
– Больше не сворачивайте с правильного пути. - Господин Дамло!
– льстиво прокричал сыщик.
– Я на все согласен, откройте! - Чего понапрасну надрываться?
– лениво ответил Дамло.
– Идите насквозь! - Как?! Это возможно? Ho вспомнив, что он прошел уже однажды - сквозь самого г-на мэра! сыщик кинулся к стене. Броневая плита оказалась бесплотней тумана: там все же сырость ощущается, тут - ничего. При свете плафонов увидел стоявшего на ступеньках Дамло, даже его ухмылку и дубинку увидел с радостью! - Что?
– сказал Дамло.
– Страху-то натерпелись? Это вам будет урок! Займите место в машине. Я должен совершить объезд участка. - Зачем же, если вам без того обо всем докладывают?
– сыщик почтительно указал на серьгу. - Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, - ошетствовал Дамло. - И, как стало известно полиции, этот наш господин мэр кое-что затевает! Когда они, покинув подземелье, очутились снова на вольном воздухе, откуда-то сверху, со склона холма, который, по ближайшем рассмотрении, оказался вовсе не холмом, донеся громкий собачий лай - это лаял Кьерк.
Глава 13
Там, наверху, сияли сквозь листву окна, за живыми изгородями звенели фонтаны и журчали ручьи... Снизу всего этого было не видать. Только равномерное чередование полос растительности на склонах дало Рею повод предположить искусственное происхождение холма, а мост и тоннель подтвердили догадку. В тоннель они с Марианной только заглянули. Расчищенная, посыпанная красным гравием тропинка повела их через дикую чащу нижнего яруса, опоясывавшего подошву холма. Затем они увидели дом, а на изрядном удалении другой... Дома прятались в глубине садов, выдавая себя то белокаменной колоннадой, то позлащенной кровлею. Они располагались достаточно прихотливо: не было и намека на улицу, не было мостовой - ее заменяла все та же гравийная дорожка. Она-то и доконала бедные лапы Кьерка: пес едва ковылял. - Хватит!
– решительно сказала девчонка, увидев на камешках кровавые следы.
– Ты как хочешь, а я постучусь! Рей предпочел бы сперва повстречать кого-нибудь из местных жителей и выяснить, где, например, гостиница, куда удобно зайти. Но пока они не увидали ни одного лица, не услыхали ни одного голоса, пуста была тропинка, пусты сады за идеально подстриженными живыми изгородями, только яркие мячики подпрыгивали кое-где на высоких струях фонтанов... Возражать он не стал. Свернули на дорожку, ведущую к одному из домов, никого не встретив ни в саду, ни во дворе, подошли к двери, И тут Марианна оробела, внезапно почувствовав себя чем-то вроде бродячей нищенки! Дверь была резная, массивная, красного дерева, ручка и молоток сияли серебром, таковы же были литые оконные переплеты. - Рей!.. Они нас в переднюю не пустят! Кто такой тут живет, почему я их не знаю. Рей ударил молотком по ясно зазвучавшей медной пластине, и дверь отворилась сама. Они ступили на ворс ковра, высокий, спутанный, как лесная трава. Полдюжины дверей вело из прихожей в комнаты. В простенках висели старинные картины в золотых рамах. - Хозяева!
– закричала Марианна, впрочем, довольно робко. - Никакого ответа!
– Где хозяева, Кьерк? - Пес сконфуженно поковылял, заглядывая поочередно во все двери. - Он все им перепачкает, - сказал озабоченно Рей. - Если они жмоты, папа заплатит им за уборку, - отрезала Марианна. Где они, Кьерк? Ищи, потом будем литься! Но Кьерк, завершив круг и не подав никакого сигнала, улегся у входа, принялся вылизывать подушечки раненых лап. - Поищем тогда сами!
– решительно сказала Марианна. За первой дверью, куда они заглянули, оказалась, по-видимому, кухня с плитой неизвестной конструкции, с разделочным столом и кухонными машинами, назначения которых Рей не угадывал. По стенам висели сковородки, дощечки, топорики, ножи разных форм, сверкал медный таз для варенья. Нигде ни пылинки и никакого запаха. В шкафу едва слышно гудел вентилятор. Марианна заглянула в холодильную камеру - только присвистнула. Полки оказались пустехоньки! Комната рядом была столовая. Большой овальный стол об одной колонне-ноге занимал ее почти всю, оставляя место только для дюжины кресел вокруг. Перед каждым креслом на ореховой столешнице был виден узор из буковок, в центре стола темнело круглое отверстие. - Хороший стол, жалко - есть нечего!
– со вздохом бормотнула Марианна. Прошли в гостиную, почти вовсе лишенную мебели, коли не считать нескольких очень низеньких столиков, утопающих в пушистом ковре, который заменял тут сиденья. По столикам были раскиданы какие-то картонные прямоугольники Ковер был цвета травы, прямо из него росли пальмы - не чахлые пальмочки зимних садов, а мощные деревья в полный свой рост, со зрелыми плодами - кокосами, финиками, чем-то еще... В ветвях лимонных и апельсиновых деревьев также золотились плоды. - Господи!..
– только и молвила Марианна. Но, опомнившись, добавила: - Никуда я отсюда не уйду - хоть расстреляйте!.. Однако расстрел ей не грозил: никого не было и туг. Кроме чистоты, совершенно немыслимой, да влажной земли под деревьями, ничто не говорило о существовании хозяев За следующей дверью оказался плавательный бассейн, а за предпоследней - кладовая. Лыжи и коньки, свежесмазанные велосипеды, плавательные маски, акваланги, сани, спиннинги . - Идем наверх!
– сказала Марианна, увидев за последней дверью широкую лестницу. Весь второй этаж был занят бальным залом - и тут только стали понятны истинные размеры этого дворца! - Жалко, туфли хоть брось!
– сказала Марианна, ступив на паркет. Зазвучала тихая музыка. Девчонка закружилась в мятом порванном платьишке, в драных стоптанных и скособоченных туфельках.
– А ты?
– закричала она, удаляясь Но Рей не умел и не хотел уметь танцевать. Он остался на месте и следил за нею, насупясь. Что за звуки: ведь это же настоящий оркестр, без всякой технической примеси, уж тут-то его не обманешь! Где может быть спрятана добрая сотня музыкантов? Ну и домик! - Живее!
– закричала Марианна невидимому оркестру - и тот послушно наддал: в один миг изменилась мелодия, ритм сделался бешеным, звуки почти оглушали Что ж, лучший, пожалуй, способ вызвать хозяев, если даже они глуховаты-от грома весь дом заходил ходуном. Рей ощущал вибрацию паркета, ждал, что кто-нибудь, наконец, появится на лестнице. Вместо этого сверху посыпались лепестки, Марианна почти скрылась в их вихре, дожде, в запахе свежесрезанных роз! Мелодия недоуменно замедлилась , споткнулась раз.., два.., загремела пуще прежнего, потом зазвучала тише, но сделалась такой подмывающе азартной, что и Рей едва стоял на месте. - Останови меня!
– закричала Марианна.
– Я сама не смогу!..
***
– Кьерк не может быть вегетарианцем!
– заявила девчонка, когда они спустились снова вниз, в гостиную, чтобы обсудить свое положение.
– Мы-то с голоду не пропадем, а он яблоки есть не станет! Пойдем к соседям, купим у них что-нибудь! Рей не рискнул предсказать, что экспедиция окажется бесполезной Когда он вывел велосипеды на дорожку, Марианна сунула ему в рот дольку очищенного ею апельсина, корку кинула наземь, и они укатили. Иные дома-дворцы оказались чуть поскромнее того, который им подвернулся, другие были еще более великолепны - вплоть до античных мраморов в садах... Чистота повсюду необыкновенная, но повсюду пустовали полки огромных, превосходно работающих холодильников. И нигде никого!.. Это было все-таки страшновато. У обоих явилось ощущение, будто за ними со всех сторон потихоньку наблюдают. Хотя ни малейшего признака такого наблюдения не замечалось, догадка была отчасти правильной!..
Лорд Системы 13
13. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
рейтинг книги
Сама себе хозяйка
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
рейтинг книги
Запретный Мир
1. Запретный Мир
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
рейтинг книги
