Степень вины
Шрифт:
– В самом деле, – вмешался Карло, – отец каждое утро пробегает пять миль и шесть раз в день взвешивается. Хочет попасть на обложку журнала "Семнадцатилетний".
– "Американская невеста", Карло. Дети нынче совсем не уважают родителей. И чтобы заглушить обиду, те придумывают себе разные увлечения. Я, например, сказал себе: любыми путями стремись к славе! Весьма почтенное хобби! И попрошу относиться к нему соответственно.
Терри улыбнулась:
– Вы всегда такие задиристые?
– Нет, только если Карло чувствует поддержку. –
Терри улыбнулась Карло.
– Полагаю, он прав. – Она обернулась к Пэйджиту: – Не хотелось бы задевать ваши чувства, обижать вас, но во времена слушания по делу Ласко я была всего лишь восьмиклассницей.
Пэйджит смотрел на нее с деланным ужасом.
– Скажите, пожалуйста, – воскликнул он, – а вы хотя бы помните группу Пола Маккартни, какой она была до "Уингсов"?
Карло показал пальцем на отца.
– А хотя бы его помните? – спросил он.
– Смутно, – ответила Терри. – А вот твоя мама очень хорошо сохранилась.
Мальчик засмеялся:
– Твой ход, папа.
– Мне нужно подумать, Карло. И пока я не сразил ее наповал, можешь задать Терри те вопросы, на которые я, в силу своего преклонного возраста, не в состоянии ответить, – о свиданиях, прыщах и тому подобное. Можешь даже спросить ее, почему респектабельный молодой человек пятнадцати лет, человек нового времени, в котором я так плохо разбираюсь, не может добиться от каких-то там родителей, чтобы они разрешили своей дочери выйти с ним в свет. Одна Терри в состоянии помочь тебе с этой дочкой, пусть не сразу и не без раздумий.
– А в чем дело? – спросила Терри у Карло. Тот положил ложку.
– У меня есть подружка, Кейт, только с ней одной из всей школы мне и хотелось бы дружить. А родители не отпускают ее на уик-энд. – Он нахмурился. – Не из-за меня – они меня даже не знают.
– Но, может быть, как раз в этом вся проблема.
– Что вы имеете в виду?
Терри доела мороженое и отодвинула вазочку.
– Моя мама была самой замечательной на свете. Она была не такой, какими мне представляются эти люди, – я могла говорить с ней обо всем, и она мне полностью доверяла. – Терри опустила подбородок в сложенные ладони. – Но у нас было неписаное правило: никто не мог меня куда-либо пригласить, пока какое-то время не покрутится возле нашего дома.
Карло был явно удивлен.
– Она говорила когда-нибудь почему?
– Скорей всего, моя мама хотела вначале узнать, кто он такой, этот мальчик.
Терри помолчала в задумчивости.
– К тому же, как мне кажется, она хотела, чтобы мальчики, которые приглашали меня, помнили, что у меня есть семья, что кто-то заботится обо мне. Как и родители Кейт, она вложила в меня много сил, средств, души.
Пэйджит подумал, что у Терри просто талант разговаривать с его сыном на равных.
– Это верно, – заметил Карло, – вот только общаться с такими людьми не очень-то весело.
Терри кивнула:
– Наверное, нет. Но мама всегда спрашивала меня: как я считаю, готов
В ее голосе не было ни сомнения, ни порицания, на вопрос, заданный таким тоном, можно отвечать то, что думаешь, – любой ответ будет воспринят как единственно правильный. Наблюдая реакцию сына, Пэйджит поверил, что у Терри была замечательная мать.
– Да, – решительно сказал Карло. – Я думаю, что стоит.
Терри улыбнулась:
– Какая она?
– Очень приятная. С чувством юмора. – Он помедлил. – С ней действительно очень приятно общаться.
– У Карло, – мягко заметил Пэйджит, – все женщины – Венеры Миговские. А может быть, у этой Кейт интеллектуальный коэффициент [15] около пятидесяти и выглядит она как Галушкина старшая сестра.
– Нет, – замотал головой Карло. – Она на самом деле очень приятная.
– Твоему отцу не понять, что такое "приятная", – поддразнила Терри.
15
Показатель умственного развития, уровня знаний и осведомленности, введен австрийским психологом В.Штерном в 1911 году. Норма – 100, 70 и ниже – показатель слабоумия, задержки развития.
– Ну почему же, – возразил Пэйджит. – Я понимаю. "Приятный" можно сказать про Банта Клауса, верно? Или про Братца Кролика?
Терри и Карло улыбнулись друг другу. Пэйджит увидел, что если Терри по-настоящему весело, улыбка у нее широкая и белозубая. Карло улыбался в ответ с такой искренностью, какой отец не замечал у него раньше, и даже слегка оторопел, когда понял, что эта женщина не только симпатична его пятнадцатилетнему сыну – он находит ее привлекательной.
– Безнадежен, – заявил Карло.
Обернувшись к Пэйджиту, они ласково смотрели на него.
– Безнадежен, – согласилась Терри.
Пэйджит улыбнулся.
– Придется применить шоковую терапию. – Он обратился к сыну. – Внесем в разговор нотку суровой реальности. Как у тебя с письменной по английскому?
Тот притворно содрогнулся.
– Контрольная не за горами. И я пропал. – Он обернулся к Терри, помедлив, добавил серьезно: – Спасибо за помощь моей маме.
– Рада помочь. Но моя роль более чем скромная, все делает твой отец. – Она коснулась плеча Карло. – Откровенно говоря, она нашла наилучший выход.
Мальчик, казалось, размышлял над сказанным.
– Ну конечно же, отец упорно работает, – ответил он и, попрощавшись с Терри, поднялся на второй этаж.
Пэйджит смотрел ему вслед, как бы вслушиваясь в звук его шагов, потом обернулся к ней:
– Да, его можно понять. Обстановка у нас в последнее время довольно тягостная.
– Разумеется. – На лице ее была глубокая задумчивость, потом оно вдруг озарилось улыбкой. – Подумать только – всего десять лет назад я была тинейджером.
Пэйджит улыбнулся в ответ.