Стервятники
Шрифт:
Речь шла о координации срока и планов общего вооруженного выступления, которое ВМС намечал на будущий, 1925 год.
Предполагалось, что выступление начнется на востоке, а при удачном развитии событий будет поддержано вторжением в Совдепию с запада силами двадцатитысячной армии барона Врангеля. Звучали и более весомые цифры возможной численности западного экспедиционного корпуса, объемов снабжения войск английским и французским оружием, амуницией и провиантом. Остроумов мог часами, взахлеб, бурно жестикулируя пухлыми
Однако свежеиспеченный китайский подданный Василий Иванович Касьянов оптимизма своего собеседника не разделял. В розовых эмпиреях витал мечтательный монархист, волей случая оказавшийся у денежной кормушки. Из уютных апартаментов французского консульства земля за Аргунью и Амуром казалась синематографической картинкой, желанным народным лубком, запечатлевшим ностальгические, наивные мечты давным-давно оторвавшихся от жизненных российских реалий белоручек, только и умеющих сотрясать воздух в пустопорожней болтовне.
Молоть языком, поправляя накрахмаленную салфетку и освежая пересохшее горло дармовым божоле, в перерывах между подачей блюд и выспренными тостами за страдалицу-Россию, царствующую фамилию и т.п., - это получалось красиво. Но, но по мнению Касьянова, выглядело противно, потому как с действительностью не имело ничего общего. Последнее китайский подданный Касьянов усвоил на практике. Впрочем, чего загадочно фамильярничать?
В ОКТЯБРЕ двадцать четвертого китайский паспорт на это имя получил Захар Иванович Гордеев.
Вернувшись в начале августа из бесславного и разгромного похода в северо-восточное Забайкалье, он в сопровождении верного Ильина добрался верхом до станции Хакэ, а уж оттуда, по железной дороге, в Харбин. Там они с Ильиным распрощались.
Захар Иванович подался в Ханькоу, желая устроиться по медицинской части, но без знания английского языка это оказалось невозможным.
Награбленные в рейде серебро и золотишко таяли на глазах, в ранее гостеприимных гостиных нынче не привечали.
Гордеев переехал в Шанхай и здесь открыл фельдшерский кабинет. Потянулись небогатые пациенты, на пропитание и сносное жилье хватало.
В политику больше не тянуло. Политика для Захара Ивановича почему-то всегда норовила обернуться свинцовой кашей. А потом. Какая, на хрен, политика, когда тебе в спину палит приросший к земле приаргунский или нерзаводский казак, потомственный гуран, которого, вроде бы, большевички и продразверсткой замучили, и реквизициями для военных нужд.
На приглашения Остроумова откликался больше по привычке и для спокойствия повседневной жизни. Можно было послать его со всей этой политической трескотней и маниловщиной куда подальше, но зачем?
Гордеев старательно не признавался себе в затаенном желании обрести силу и мощь, вернуться в Забайкалье на коне и - отомстить красноперым за все!
В свою очередь,
Было оно необходимо Остроумову не ради высокой идеи, а для отчета. О неустанной работе и истраченных на нее ассигнованиях из
Парижа. Приезд Лукомского - это, прежде всего, своеобразная, благообразная и респектабельно обставленная, но ревизия, черт ее побери!
– Нуте-с, батенька, поделитесь своими наблюдениями.
– После взаимного представления перешел к сути беседы подтянутый, элегантно, по последней парижской моде, одетый Лукомский.
– Как мне сообщили, вы уже трижды за последнее время побывали на территории Совдепии. Наслышан о вашей боевой, без преувеличения, героической деятельности.
Гордеев в знак благодарности молча наклонил голову.
– Как оцениваете обстановку в Забайкалье, Захар Иванович? Меня здесь проинформировали, что находящиеся в Китае наши силы значительны и боеспособны, и население Забайкальской и Амурской областей в немалой части готово для восстания.
– Извините, ваше высокопревосходительство.
– Давайте без помпезности, по-товарищески, - взгляд Лукомского источал симпатию и внимание.
– Хорошо, Александр Сергеевич, извольте. Да, мне удалось за последние два с половиной года провести на забайкальских просторах три разведрейда. На юго-западе и северо-востоке Забайкальской области. К сожалению, должен вас огорчить. Порядок у большевиков заметно упрочился. Например, в последний раз, этим летом, пришлось, как говорится, лицом к лицу столкнуться с новой активной силой советской власти в лице так называемого «комсомола». Эта молодая поросль большевиков, коммунистический союз молодежи. Горящие глаза и небывалый энтузиазм, дорогой Александр Сергеевич!
Гордеев внимательно следил за реакцией Лукомского на сказанное, но собеседник эмоций не высказывал.
– Зеленые юнцы, - продолжал Гордеев, - вступают в ЧОН. Это - специально формируемые части особого назначения, подразделения которых, называемые ячейками, создаются в каждом населенном пункте. Ячейки нескольких, допустим, деревень образуют взвод, роту ЧОН. Народное ополчение в чистом виде. Власть неплохо вооружает их, организует военное обучение. Предназначение этих самых чоновцев - оперативное реагирование на появление наших групп и отрядов на красной территории. Пытаются связать по рукам и ногам до подхода регулярных войсковых сил. Мелкая мошка, а кусается больно, ну, а иногда и крепко от них можно заполучить. Вы представьте себе, что население по собственному! почину преследует появившийся белый отряд.