Стигма ворона 4
Шрифт:
— Что за чушь, спрашиваешь? А ничего, что они подпустили под самые стены гигантов, половина гарнизона — вылезшие неизвестно откуда фанатики, а сам комендант при принятии решений учитывал мнение носителей какой-то тринадцатой акады? — огрызнулся Дарий. — И это все — наша вина!..
— С этого простенка вниз нам теперь не уйти, а на следующем стоит патруль — что делать будем? Здесь торчать и ждать свою веревку? — раздраженный бездействием товарищей, выпалил Червь.
А между тем сквозь морозную ночь до слуха Дария снова и снова доносился сорванный голос коменданта.
— Я двадцать лет на заставе! Я никого не предавал!!!
И эти выкрики вонзались в Дария, как раскаленные стрелы.
Он не мог оставить этих людей вот так. Уйти, бросив их, как мясо за ворота во время праздника кормления, выкупая чужой смертью собственную жизнь.
Кто-то должен объяснить, что на самом деле здесь происходило! И как приходилось выживать Уршу без поддержки Внутреннего круга, и какой ценой удерживали свой периметр заставные — все это кто-то должен был рассказать аристократам!
Но главное — этого «кого-то» должны были услышать.
А слушать золотые колена умели только равных себе.
— Давай-ка трансформируйся в свою миниатюрную версию, и во весь дух вдвоем с Гидрой прямо со стены валите в Иркаллу, — приказал Дар. — Попробуйте, может, у вас получится найти там Эша. А я постараюсь немного отвлечь войско. Но учтите, у вас будет всего несколько секунд, поэтому не медлить и не колебаться. Все ясно?
Червь открыл было рот, чтобы что-то возразить, но Дарий не дал ему сказать ни слова.
— Все, пошли! — скомандовал он.
И тут же выпрямился, расправил сияющие стигмами плечи и, подбежав к башне в конце открытого перехода, легко спрыгнул на землю.
Ряды красных всадников встревоженно дрогнули.
— Я — Дарий из Гашананны! — во всю глотку прокричал Дар. — Лишенный стигмы акады, приговоренный Внутренним кругом и изгнанный на передний край круга Внешнего! Как свободный стигматик, я требую встречи с моим братом, Руфином из Гашананны!
Глава 6
За минувшую неделю в Иркалле намело столько снега, что если бы Эш ехал не на гиганте, а на обычной лошади, то из сугробов выглядывала бы только ее голова. А верхом на могучей шее тура даже подошвы сапог не касались обжигающе холодного зимнего покрова.
Разглядывать силки больше не было необходимости — тур, на котором ехал Эш, сам прекрасно знал, как и куда идти.
Дикое зверье от морозов как-то присмирело и попряталось, и Эшу приходилось прикладывать усилия, чтобы добывать пропитание. Развести приличный костер становилось все трудней из-за глубокого рыхлого снега и пустынных мест вокруг без единого деревца.
К счастью, Эшу не требовался огонь, чтобы согреться: энергия духа позволяла ему поддерживать себя в более-менее комфортном состоянии. А прильнув к мохнатой, мерцающей многими стигмами спине тура ему становилось еще теплей, почти как на прогретой у очага перине.
Сложней было решить вопрос с приготовлением пищи. Эшу пришлось научиться морозить тонкие ломти мяса и есть прямо так. Конечно, это было не так вкусно, как горячая похлебка со свежей лепешкой и маслом, но со временем он привык и специфическое блюдо даже стало ему нравиться.
Жаль только, что соль осталась у издохшей лошади в седельных сумках.
Засыпая под монотонное движение своего гиганта, Эш все чаще видел во сне уютный очаг, обжигающую можжевеловку в кружках улыбающихся Ларса, Дара и Шеды. Иногда ему снилась Айя — но такие сны обычно были тревожными и плохо заканчивались.
А еще ему как-то привиделось сквозь дрему то самое злосчастное письмо и приглушенный голос возле уха, предвещающий предательство.
Вот только голос почему-то принадлежал Аварре. И когда Эш проснулся, ему еще долго мерещилось на щеке теплое дыхание проклятого старика.
А Ворон по-прежнему не откликался на зов, и в конце концов Эш перестал его звать. Он снова научился слушать тишину — как в детстве, когда ему в качестве обучения приходилось выживать в одиночку по нескольку недель к ряду.
Стела, к которой он сейчас направлялся, называлась «Змеиный клык». Из всех искусственных камней Единого у нее единственной было название, несмотря на то, что находилась она почти на краю проклятого мира, окруженная белыми пятнами неисследованных территорий. И судя по тому, какой обширной была эта территория, обобщенно названная путешественниками «Кровавой долиной», это устройство отличалось особенно мощным воздействием. Оставалось только надеяться, что власть Создателя в Иркалле стала уже достаточно сильной, чтобы заставить гигантов выкорчевать эту махину из земли и взвалить ее себе на спину.
На спуске с холма к туру Эша присоединилось еще двое мерцающих энергией туров, серебристый тигр, огненно-рыжий медведь и один титан — и это был знак, что до стелы осталось уже немного.
Но когда они все взобрались на следующую вершину, парень с удивлением обнаружил у подножия не дикую заснеженную равнину, а мертвый город.
Прямо из сугробов в бледно-голубое небо поднимались многоэтажные серые здания и уцелевшие участки закрепленных на высоких столбах каменных дорог.
Железные развесистые конструкции, похожие на людей с широко распахнутыми руками, шевелили на ветру обрывками проводов, будто разорванными путами.
А в самом центре, на свободной от снега черной площади, возвышалась стела.
Непроизвольно ссутулившись, Эш принялся озираться по сторонам, ожидая атаки Единого. Она могла прийти откуда угодно — из-за холма, из-под земли или прямо с неба.
Но вокруг стояла тишина, будто никто и не собирался защищать этот камень. И это пугало даже больше, чем армия грохочущих роботов.
Закончились ресурсы? Едва ли.
Ловушка?
Или по какой-то причине Единому неудобно вести сражение в этом городе?