Стихийное бедствие
Шрифт:
— Мы не можем уехать без Юрия Ивановича, — жестко ответил Джузеппе. — Если вам не терпится, проваливайте. Только учтите, на улице полно солдат, наверняка масса дезертиров…
— Хорошо, — прошептала Галина Ивановна, — я остаюсь. — Но глаза у нее наполнились слезами, и она всхлипнула.
— Пошли под лестницу, — приказал Джузеппе, и женщины покорно поплелись следом.
Пространство под лестничным пролетом использовалось под кладовку. Дверь была на замке, но Джузеппе сбил его подвернувшимся под руку пожарным топориком,
Галина Ивановна наотрез отказалась сидеть на полу, но Анюта вновь предложила ей идти куда подальше, и та сдалась. Втроем они кое-как поместились в тесной каморке. Джузеппе обнаружил, что если держать дверцу слегка приоткрытой, то можно наблюдать за входом в гостиницу и увидеть, когда появится Костин.
Некоторое время они прислушивались к звукам боя. Слава богу, подземные толчки прекратились, но зато глухие выстрелы пушек и леденящие душу визги реактивных снарядов, взрывающихся то ближе, то дальше, так что невозможно определить, какая часть города обстреливается сейчас наиболее интенсивно, заставляли их то и дело испуганно пригибать головы.
Словно это могло спасти их от смерти. Здание гостиницы содрогалось. То и дело они слышали звон разбивающихся стекол и глухие удары — видимо, падали со стен картины и летели с подоконников цветочные горшки. Вестибюль постепенно наполнился клубами плавающей в воздухе пыли, и лучи солнца пронзали их, словно прожектора.
Анюта пошарила в коробках, которые принес итальянец, и спросила:
— Вы завтракали, Джузеппе?
— Не успел, дорогая.
— Тогда надо поесть, — распорядилась Анюта.
Они позавтракали печеньем, запивая его соком.
Когда поели, Анюта спросила:
— Который час? Я куда-то задевала свои часы.
Вероятно, расстегнулся браслет, а я не заметила…
— Десять тридцать, — ответил Джузеппе и угрюмо добавил:
— Даем твоему другу еще сорок пять минут. Потом уходим. Прошу прощения, но ничего не поделаешь.
— Понятно, — вздохнула Анюта, — он сам велел выезжать в одиннадцать…
Они сидели молча, занятый каждый своими, не слишком веселыми думами. Время от времени с улицы доносились отдаленные крики, вопли, топот ног.
Галина Ивановна вдруг неожиданно робко спросила:
— Ваша машина… на улице, Джузеппе?
— Нет. Я очень кстати оставил ее в гараже, в отдельном боксе. Ключи со мной, и если мерзавцы не взломали дверь, то она в целости и сохранности. — Он вздохнул. — В отличие от твоей, Анюта. Это на ней приехали Максим и Юрий Иванович? Стекла выбиты, кто-то успел снять колеса…
Галина Ивановна осуждающе глянула на итальянца, будто именно Джузеппе открутил колеса у автомобиля миссии, на котором в последнее время раскатывала Анюта. Затем хохлушка порылась в сумочке и что-то забормотала низким скрипучим голосом. Анюта не обращала на нее внимания. Она прислушивалась
Если стреляют из установок «Град», снаряды упадут кучно, и от гостиницы останется лишь горка из кирпичей и кусков штукатурки. Такое она видела по телевизору, но понимала, что это было лишь бледной копией того, что произошло здесь. Во рту пересохло, и ей захотелось закричать от страха. Но рядом находилась Галина Ивановна, которую Анюта ненавидела всеми фибрами души, и как раз за трусость.
Потом она представила, как это будет выглядеть со стороны. Нет, подобные сопли-вопли не слишком красят женщину.
Анюта вздохнула, и в этот момент снаряд разорвался совсем рядом. Взрывная волна ворвалась в выбитые двери и разметала по вестибюлю жалкие остатки мебели. Галина Ивановна громко взвизгнула и попыталась вскочить на ноги. Анюта резко дернула ее за руку, и та повалилась на пол.
— Сидеть! — яростно прошипела она в лицо ошеломленной женщине. — Сидеть, толстая идиотка!
Иначе вышвырну тебя к чертовой матери!
Галина Ивановна заерзала на месте и, не сводя с Анюты испуганного взгляда, отползла, насколько позволяли размеры каморки, подальше.
Джузеппе поднес руку с часами поближе к глазам.
— Десять минут двенадцатого, — объявил он шепотом. — Думаю, надо пробираться к гаражу.
Анюта вздохнула:
— Что ж, давайте…
Джузеппе осторожно приоткрыл дверь и вдруг радостно прошептал:
— Стоп! Кажется, ваш Костин появился.
— Слава богу! — с облегчением произнесла Анюта и потянулась вслед за Джузеппе, чтобы выглянуть в узкую щель, которую он оставил для обзора.
Но итальянец вдруг замер и жестом приказал ей не двигаться.
— Нет, это не он, — прошептал он разочарованно. — Это солдат. А с ним еще один. — Он тихо прикрыл дверь, оставив лишь щелочку для глаз.
Солдат держал в руке автомат, другой был без оружия. Они вошли в вестибюль, отшвырнули ногами остатки стульев и остановились, вглядываясь в пыльный полумрак. Вдруг один из них что-то сказал, второй рассмеялся, и оба скрылись из вида.
— Пошли в бар, — прошептал Джузеппе.
Действительно, вскоре до них донеслось звяканье бутылок, громкий смех, потом что-то покатилось и, судя по звуку, разбилось.
— Надо немного подождать. — Джузеппе повернулся к женщинам. — У одного из мерзавцев автомат.
Он запросто может выпустить в нас весь магазин.
Но ждать пришлось долго. У Джузеппе затекла нога. Шум в баре прекратился, и он подумал, что солдаты могли уйти из гостиницы через заднюю дверь.
Анюта за его спиной прошептала:
— Который час?
И он так же шепотом ответил:
— Полдвенадцатого.
— Что мы здесь притаились? — неожиданно громко выкрикнула Галина Ивановна. — Они уже ушли, а мы здесь сидим и глотаем пыль!