Стихотворения и поэмы

Уткин Иосиф Павлович

110. РАЗГОВОР

Два товарища хороших Вдоль по улице брели, Два товарища хороших Разговор такой вели: «Я, — сказал который старше, — Не загадываю впредь, Но хотел бы с песней, с маршем За свободу умереть! Если мне судьба свалиться, — Так уж лучше за Мадрид, За испанскую столицу», — Первый парень говорит. А другой глядел на небо, Где сквозили синь и медь. И сказал другой: «А мне бы… Не хотелось умереть. Ни на шаг не отступая, И при жизни я могу Быть героем, уступая Смерть и музыку врагу». 1937

111. «Не гляди так злобно и устало…»

Не

гляди так злобно и устало. Это время паводков и льдин. (Да, разлука — время рекостава!) Ты страдал, Иосиф, не один. Слишком были реки многоводны, Слишком были чувства глубоки. Но конец. Разлука. И свободно Рубят лед пешнями рыбаки. Ледяное поле недвижимо. Только разве, смыслу вопреки, Ледяному вопреки режиму — Под пешней проступит путь реки. Или над халупой рыболова, Как непостигаемый намек, Заструится и свернется снова Одинокий голубой дымок… Март 1938

112. ПРИЗНАКИ ВЕСНЫ

И. Д. Папанину

Был снег, и тем не менее Синица на сосне Обменивалась мненьями С другими о весне. Но, видимо, на ясене Вопросы не ясны: Возникли разногласия По поводу весны. Всё утро, как на диспуте, Перекликался лес. И даже дятел выступил, Когда в дупло залез! А люди, — ну, не глупо ли! — Все доводы проспав, Гадали под тулупами, Кто в этом споре прав. И только школьник маленький — Хотя и был он мал, — Не надевая валенки, Синицу понимал. Повел глазами добрыми И согласился: «Да, Весна. И значит, вовремя Братки Ушли Со льда». Март 1938

113. ОХОТА НА УТОК

Тиха легавая, как мышь, Крадется… — Пиль! Но кряки чутки; И, криком огласив камыш, Обидев суку, смылись утки. А я, по правде, рад за них, Я рад тому, что птицы смылись: Простая радость за родных И за своих однофамилиц. Меня и брали на прицел, И поднимали стойкой сучьей, И если я остался цел, То это лишь счастливый случай. Нет, мне охоты не постичь. Стрелять учиться слишком поздно! Не убивать я создан дичь, А птицам радоваться создан. И пусть, хозяина кляня, Мой пес глядит печально в воду. Что ж критика… она меня Не понимала сроду! Зато всё утро, как-никак, Хотя они давно и смылись, Я слышу благодарный кряк Моих живых однофамилиц! Май 1938

114. ДОЖДЬ В ДЕТСКОМ САДУ

Смолкла птица… Сникла ветка. И срывается с гвоздя Металлическая клетка Полосатого дождя. И не дождь совсем, а мушки На фонарь хотят присесть! И не мушки, а к кормушке Приглашают куриц есть! Нет, не просо! И не птицы Пробегают через сад: Это спицы, просто спицы Мокрым садом колесят! Или — знаю: это льется И не дождь, а — провода. И по ним передается Очень срочная вода! Ну, тогда мы непременно Все узнаем перемены! «Соберите молодежь! Интересно, что за новость Сообщает детям дождь?» Точка… точка, запятая… Ну, конечно… так и есть! Из Мадрида и Китая  Телеграммы детям есть. «Дорогие, — пишут, — детки, Не-пре-мен-но победим!» …Дождь прошел. На мокрой ветке Пар колеблется, как дым. Май 1938

115. УРОЖАЙ

Как доктор выстукаю землю, Склонюсь и выслушаю грудь. Она не спит, Но только дремлет, А ей бы надобно уснуть. Ей год от года тяжелее. Ни сна, ни отдыха ей нет Уж много лет! Не пожалеет Ее никто уж много лет. И только мы, сказать хочу я, Да, только мы — своим жнивьем, Трудом своим — ее врачуем: В ладу с трудом своим живем. Не

потому ли так обильна И к нам признательность земли, Что мы под насыпью могильной Своей земли не погребли? Что, будь то сопки или пади, Где может утвердиться злак, Под смерть и кровь единой пяди У нас отнять не может враг? Да не иссякнут урожаи Страны, где трудятся… И да Погибнет тот, кто угрожает Плодам народного труда! Июнь 1938

116. РАЗГОВОР С МАТЕРЬЮ

Не могу, когда руками машут Матери на бедных сыновей. Я нескромен! Милая мамаша, Что еще? Куда еще скромней?! Ну, а если даже я нескромен И мирскими радостями сыт,— Это — всё, что мне дано, мамаша! Кроме Мне же ни-че-го не предстоит. Вам не то. У вас другое дело. Вы себе живете не спеша — А умрете, похоронят тело, К богу переселится душа. И опять ни голода, ни жажды: Ты себе одет, обут и сыт. И выходит: то, что мне однажды, Вам, мамаша, дважды предстоит. Вы и не торопитесь, понятно, Ну, а мы стараемся успеть: Наработаться, поесть приятно, Песню, понимаете ли, спеть. Потому что если упокоят Нашу неприкаянную плоть — Просто… не пошевелит рукою Для таких безбожников господь! Июнь 1938

117. ЭХО

Я не слезлив. И это с детства. А если как-нибудь потек, — Всегда сдержусь, найдется средство: Ну, зубы сжал… ну, взял платок. Но я смешлив. И вот несчастье: Уж если мне смешинка в рот, — Какой там зубы — тут на части Не то что зубы — череп рвет! И хоть бывает не до смеха, Но если, братцы, прорвалось, Клокочет смех! Грохочет эхо Слез, досмеявшихся до слез… Октябрь 1938

118. «Как ослепительно, как ярко…»

Как ослепительно, как ярко Горит звезда твоих побед! Каким же праздничным подарком Тебя почту? Достойных нет. Но знак подай. И без укора, Тобой воспитанный в борьбе, Я жизнь отдам свою, Которой Мы все обязаны тебе. Октябрь 1938

119. СТИХИ О ПОТЕРЯННОЙ СОБАКЕ

О, как это близко и знаемо! …Толпа тротуаром плывет, А пес, потерявший хозяина, Во мне его ищет… И вот Он тычется мордой в прохожих… Обнюхает боты, пальто, Посмотрит — как будто похожий, А в душу заглянет — не то! Жестоко разлукой терзаемый, Я чувством собачьим томим: Я тоже утратил хозяина Над сердцем дурацким моим. И в банде красавиц прохожих Кидаюсь, как пес, под авто, Я тоже встречаю похожих И в ужасе вижу — не то! 1938

120. НА БЕРЕГУ ВОЛГИ

Хороша, любима повсеместно Песня про Степана-казака! Но одно в ней есть плохое место, Волга матушка-река. Но с одним я в песне не согласен — Ох, уж этот разиновский пыл! — Некрасиво в этой песне Разин С бедной персианкой поступил. Разойдись — никто с тебя не спросит, Уплыви с другими на войну, Но бросать… да и не просто — бросить, А ведь в набежавшую волну?! Если это факт, а не поклепы, — Стыдно за Степана-казака. Не люблю, когда красавиц топят, Волга матушка-река! На меня напраслину возводят. Напустили кумушки туман, Будто я с супругой не в разводе, А в известном роде… атаман. Всё моя поганая осанка! Нет уж, если песня сложена, Я-то в этой песне… персианка, Атаманом, собственно, жена. Говорю по правде (без тумана), Очень многим женам, может быть, Хочется супругой-атаманом, Волга-матушка, побыть. А попробуй на такую моду Кто-нибудь благословенье дать, — Так, пожалуй, в веденье Освода Надо будет загсы передать! Потому, кого бы ни спроси вы, Если он об этом не забыл, — Всякий скажет: «Очень некрасиво Разин с персианкой поступил!» 1938