Стихотворения и поэмы

Уткин Иосиф Павлович

69. ПОЧТА

Далеко мы с тобою И близко, И не ближе семейных границ. Потому так растет переписка Долгих взглядов И длинных ресниц. Но работает Очень не точно И трагически для двоих Эта Слишком воздушная почта Поцелуев и вздохов твоих. Мне неясен Начальник усатый… Как ты Глаз от меня Ни таи, Я боюсь, Не найдут адресата Эти милые письма мои… Слишком дорого стоит общенье И невыгодно, наконец, Неналаженное сообщенье Двух По сути обычных Сердец! Я уверен, Когда мы покроем Всю страну Распорядком торца,— Вдвое, Может быть, даже и втрое Будут ближе друг к другу Сердца. Но пока… Отвечайте скорее! Я с депешей К наркому стучусь: «Что мне делать, Товарищ

Андреев, С этим транспортом Экстренных чувств?.. Я готов Хоть на пушкинских дрогах!.. Но, бровей ее темных темней, Далека, Бесконечна дорога Занесенных разлукой путей». 1933

70. МЫ С ТОБОЙ

Мы с тобой На открытой платформе Под убийственным встали огнем. Так давай, современник, По форме И по совести Грудь застегнем. Так давай, сотоварищ, В обтяжку Подтяни гимнастерку свою, Не годится — Душа нараспашку — Рядовому болтаться в строю! Если все-таки Будет неловко И неладно В солдатской груди, Ты тогда поднимись И винтовку По врагу разряди, Разряди! Табака при себе Не имея, Ты, смотри. Не закуривай с ним… Не всегда я Такое умею, Не всегда я Бываю таким! Забывая пароль И уставы, Непременные в деле таком, Я нередко У самой заставы Толковал и курил С земляком. Вы дурную чувствительность эту Не усваивайте, Друзья! То, что можно, пожалуй, Поэту, То бойцу Ни в какую нельзя… Отгремят, Успокоятся бури, Отдымит И рассеется чад, — Вот тогда И споем, И покурим, И обнимем знакомых девчат. 1933

71. ПОЕЗД

Паровоз вагоны тянет, Пар пускает под откос, Крутит длинными локтями У железных у колес. Паровоз колеса гонит, Пролетает, как снаряд… Только слышно, как вагоны По-японски говорят… То ли в окна, то ли в двери Ветер глянул… и назад: И глазам своим не верит — Столько в поезде солдат?! Глянул ветер… и не верит… И торопится к своим, И летит, летит на север К приамурским часовым. Через пущи через чащи. Через мелкие кусты Мчится он… и по-кошачьи Выгибаются мосты. Он несется росомахой По сугробам снеговым И кидается с размаху На тулупы к часовым! Часовой снимает чайник, Улыбается в ответ: «Зря волнуетесь, начальник, Всё в порядке… пьяных нет». Мы не станем драться сами, Но Союз вполне готов… Нам известно расписанье Всех японских поездов! 1933

72. ДЕТИ ОКТЯБРЯ

…Плыл туман, за ледяной горою, И земля осталась в стороне. Но лицом доподлинных героев Обернулись путники к стране. В южный зной и в северную вьюгу, Вековую тьму растеребя, Так вот выглядят на Севере, на Юге Подлинные дети Октября! 17 июня 1934

73. БАТЯ

По Кузнецкой улице Ехал поп на курице… Едет батюшка пешком, Тарантас накрыт мешком — А навстречу аккурат Подымается отряд. Дескать, батя, что везешь? Дескать, стой, владыко! Дескать, ми-и-и ленькие, ро-о-о-жь. Дескать, батя… а не врешь? Дескать, покажи-ка. Заглянули в тарантас. Увидали… вот так раз! В девятнадцатом году… Ну и батя, ловко! — В огороде, во саду Родилась винтовка?! Знаменитый урожай. «Ну-ка, батя… подъезжай». У попа в глазах черно. «Господи Исусе…» (Трехлинейное зерно Не в поповском вкусе!) Комиссар протер очки. «Что же, благочинный, Угадали мужички Волка под овчиной?» Да как взглянет на лицо, Да как скинет ружьецо! «На заборе про актрис Интересно пишут… Ну-ка, батя… становись. Почитай афиши!..» По

Кузнецкой улице Поп лежит на улице. А на гору аккурат Подымается отряд. Октябрь 1934

74. КОМСОМОЛЬСКАЯ ПЕСНЯ

Мальчишку шлепнули в Иркутске. Ему семнадцать лет всего. Как жемчуга на чистом блюдце, Блестели зубы У него. Над ним неделю измывался Японский офицер в тюрьме, А он всё время улыбался: Мол, ничего «не понимэ». К нему водили мать из дому. Водили раз, Водили пять. А он: «Мы вовсе незнакомы!..» И улыбается опять. Ему японская «микада» Грозит, кричит: «Признайся сам!..» И били мальчика прикладом По знаменитым жемчугам. Но комсомольцы На допросе Не трусят И не говорят! Недаром красный орден носят Они пятнадцать лет подряд. …Когда смолкает город сонный И на дела выходит вор, В одной рубашке и в кальсонах Его ввели в тюремный двор. Но коммунисты На расстреле Не опускают в землю глаз! Недаром люди песни пели И детям говорят про нас. И он погиб, судьбу приемля. Как подобает молодым: Лицом вперед, Обнявши землю, Которой мы не отдадим! 1934

75. ЖЕНИХИ

Мама в комнате не спит. Папа в комнате сопит. И у мамы И у папы Недовольный явно вид. Дочь приветствует в прихожей Двадцати примерно лет, На Онегина похожий, В сапогах казенной кожи, Бедный, видите ль, поэт! А за городом, в усадьбе — Как богат, хотя и сед, — В сорока верстах от свадьбы Славный вдовствует сосед. И у мамы — Грустный вид. И у папы — Грустный вид. Мама в комнате не спит. Папа в комнате сопит. И у мамы И у папы Явно недовольный вид. …Дорогая, дай усесться, Дай мне место поскорей Возле… где-нибудь… у сердца, Рядом с нежностью твоей. Да не бойся, сделай милость… Ты взгляни на старый быт: Мать легла и притворилась, Что не видит И что спит. И никто нас не попросит Не тушить с тобой огня. И никто теперь не спросит, Сколько денег у меня. Сколько денег, Сколько душ? Сколько яблонь, Сколько груш? Кто богаче: ты ли, я ли — И другую ерунду. А соседа… расстреляли В девятнадцатом году! 1934

76. ОТКРОВЕННОСТЬ

Ты устала, дорогая. Триста с лишним дней в году! Дни труда… И ты в трамвае Задремала на ходу. Крепко сомкнуты ресницы. Брови подняты дугой. Кто тебе сегодня снится, Мой товарищ дорогой? Это, может быть, красавец По лицу И по уму. Я деталей не касаюсь… Но завидую ему. Я себя последней спицей Не считаю. Нет! И мне Тоже бы хотелось сниться Многим девушкам В стране. Но тебе, С которой вместе Общим делом Я живу, Для которой столько песен Написал я Наяву, Мне б особенно хотелось Передать во сне привет. Это, верно… мягкотелость? Что ж поделаешь… поэт! 1934

77. РАЗЛУКА

Разлука уносит любовь…

Кукольник

Ветер. Листья облетели. И уже недели две Серебристый шар метели Куролесит по Москве. Но пускай заносит зданья Вьюга, снег… Ты не грусти. Всё равно путей свиданья Никому не занести. И недолгими снегами Ты была разлучена. Жизнь стояла между нами, Как Китайская стена. По в степи дорожной пыли И в пыли людской молвы Мы с тобой не позабыли Климат любящей Москвы. Ну, так дай скорее руки!.. Видишь: жизнью снесена, Сметена стена разлуки, Как Китайская стена. 1934

78. БАРАБАН

Пионерская песня

По ду-плу пу-сто-му дя-тел Два ча-са дол-бит под-ряд. Он к ко-стру как пред-се-да-тель Со-би-ра-ет мой от-ряд… Утро будет синим-синим, Синим будет небосвод, И под синей парусиной Лагерь лесом проплывет. Мы подбили крепко ноги, Подковали каблуки, И далекие дороги Далеко недалеки! Мы горячим сердцем видим Все четыре стороны: Если Гитлер — ненавидим! Если Либкнехт — влюблены!.. Далеко, за синим морем, Есть такие города, Где о берег солью, горем Бьет немецкая вода. Мы в немецкие ворота Грянем как-нибудь опять… Мы их вызовем: «Эй, кто там! Поднимайтесь! Будет спать!» И на площади базарной Вскинет каску динамит, И винтовкой по казармам Бунт солдатский прогремит!! По ду-плу пу-сто-му дя-тел Два ча-са дол-бит под-ряд. Он к ко-стру как пред-се-да-тель Со-би-ра-ет мой от-ряд… <1935>