Стихотворения

Киплинг Редьярд Джозеф

САПЕРЫ

Перевод А. Оношкович-Яцына

(Королевские инженеры)

Чуть из хлябей явился земной простор(«Так точно!» — сказал сапер),Господь бог сотворил ИнженераИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.И когда был потоп и свирепый муссон,Это Ной сконструировал первый понтонПо чертежу инженераИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Поработавши в сырости, солнцем палим,Захмелел старый Ной, чего не было б с ним,Если б жил он среди инженеровИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.И когда с Вавилонскою башней был крах,Дело было у ловких гражданцев в руках,А не в руках инженераИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.И когда под холмом у Евреев шел бой,Сын Навинов скомандовал солнцу: «Стой!»Потому, что он был капитаномИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Перестали в кирпич солому класть —Это первой делала наша часть,Это дело господ инженеровИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Потому-то с тех пор от войны до войныСтраницы истории нами полны,С первых же строк — инженерыИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Мы дороги для них пролагаем всегда,Через заросли джунглей ведем поезда,По обычаю инженераИнженерных ее величества ВойскС

содержаньем и в чине Сапера.С фугасом и миной шлют нас вперед,И то, что пехота атакой возьмет,Сначала взорвут инженерыИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.С киркою и заступом шлют нас назадКопать окопы для тех бригад,Что позвали господ инженеровИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.С полной выкладкой под охраной трудясь,Мы месим для этих язычников грязь,А потом шлют в тыл инженеровИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Мы сушим болото, взрываем утес,А они с путей летят под откосИ доносят на инженераИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Мы им строим колодцы, мосты, очаги,Телеграфы — а провод срезают враги,И за это бранят инженераИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.И когда мы вернемся и будет мир,Из зависти не разукрасят квартир,Предназначенных для инженеровИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Мы им строим казармы, они же кричат,Что полковник — сектант, сумасброд и женат,Оскорбляя нас, инженеровИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Нет благодарности в них искони,Чем сильней наша помощь, тем больше ониИзводят нас, инженеровИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Что пехота? С винтовкой в руке человек!А конница? Так, лошадиный бег!Все дело в одних инженерахИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Артиллерия — та чересчур тяжела,Только мы одни и вершим дела,Потому что мы инженерыИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.Спору нет, за других и понюшки не дашь(«Так точно!» — сказал Сапер),И один только корпус хорош — это наш,Нас зовут — господа инженерыИнженерных ее величества ВойскС содержаньем и в чине Сапера.

СОЛДАТ И МАТРОС ЗАОДНО

Перевод А. Щербакова

(Королевскому полку морской пехоты)

Со скуки я в хлябь с полуюта плевал,терпел безмонетный сезон,Вдруг вижу — на крейсере рядом мужик,одет на армейский фасонИ драит медяшку. Ну, я ему грю:«Э, малый! Ты что за оно?»«А я, грит, Бомбошка у нашей Вдовы,солдат и матрос заодно».Какой ему срок и подробный паек,конечно, особый вопрос,Но скверно, что он ни пехота, ни флот,ни к этим, ни к тем не прирос,Болтается, будто он дуромфродит,диковинный солдоматрос.Потом я в работе его повидалпо разным дремучим углам,Как он митральезой настраивал слухязыческим королям.Спит не на койке он, а в гамаке —мол, так у них заведено,Муштруют их вдвое — Бомбошек Вдовы,матросов, солдат заодно.Все должен бродяга и знать, и уметь,затем и на свет их плодят.Воткни его в омут башкой — доплывет,хоть рыбы кой-что отъедят.Таков всепролазный гусьмополит,диковинный матросолдат.У нас с ними битвы в любом кабаке —и мы, и они удалы,Они нас «костлявой блевалкой» честят,а мы им орем: «Матрослы!»А после, горбатя с присыпкой наряд,где впору башкой о бревно,Пыхтим: «Выручай-ка, Бомбошка Вдовы,солдат и матрос заодно».Он все углядит, а что нужно, сопрети слов не потратит на спрос,Дудят нам подъемчик, а он уже жрет,в поту отмахавши свой кросс.Ведь он не шлюнтяйка, а крепкий мужик,тот спаренный солдоматрос!По-вашему, нам не по нраву узда,мы только и знаем что ржем,По классам да кубрикам воду мутим,чуть что — так грозим мятежом,Но с форсом подохнуть у края землинам тоже искусство дано,И тут нам образчик — Бомбошка Вдовы,солдат и матрос заодно.А он — та же черная кость, что и мы,по правде сказать, он нам брат,Мал-мал поплечистей, а если точней,то на полвершка в аккурат,Но не из каких-нибудь там хрензантем,породистый матросолдат.Подняться в атаку, паля на бегу,оно не такой уж и страх,Когда есть прикрытие, тыл и резерв,и крик молодецкий в грудях.Но скверное дело — в парадном строюидти с «Биркенхедом» на дно,Как шел бедолага Бомбошка Вдовы,солдат и матрос заодно.Почти салажонок, ну что он успел?Едва, до набора дорос,А тут — иль расстрел, или драка в воде,а всяко ершам на обсос,И, стоя в шеренге, он молча тонул —герой, а не солдоматрос.Полно у нас жуликов, все мы вруны,похабники, рвань, солдатня,Мы с форсом подохнем у края земли(все, милые, кроме меня).Но тех, кто «Викторию» шел выручать,добром не попомнить грешно,Ты честно боролся, Бомбошка Вдовы,солдат и матрос заодно.Не стану бог знает чего говорить,другие пускай говорят,Но если Вдова нам работу задаст,Мы выполним все в аккурат.Вот так-то! А «мы» понимай и «ЕеВеличества матросолдат»!

ХОЛЕРНЫЙ ЛАГЕРЬ

Перевод А Сендыка

Холера в лагере нашем, всех войн страшнее она,Мы мрем средь пустынь, как евреи в библейские времена.Она впереди, она позади, от нее никому не уйти…Врач полковой доложил, что вчера не стало еще десяти.Эй, лагерь свернуть — и в путь! Нас трубы торопят,Нас ливни топят…Лишь трупы надежно укрыты, и камни на них, и кусты...Грохочет оркестр, чтоб унынье в нас побороть,Бормочет священник, чтоб нас пожалел господь,Господь…О боже! За что нам такое, мы пред тобою чисты.В августе хворь эта к нам пришла и с тех пор висит на хвосте,Мы шагали бессонно, нас грузили в вагоны, но она настигала везде,Ибо умеет в любой эшелон забраться на полпути…И знает полковник, что завтра опять не хватит в строю десяти.О бабах нам тошно думать, на выпивку нам плевать,И порох подмок, остается только думать и маршировать,А вслед по ночам шакалы завывают: «Вам не дойти,Спешите, ублюдки, не то до утра не станет еще десяти!»Порядочки, те, что теперь у нас, насмешили б и обезьян:Лейтенант принимает роту, возглавляет полк капитан,Рядовой командует взводом… Да, по службе легко расти,Если служишь там, где вакансий ежедневно до десяти.Иссох, поседел полковник, он мечется день и ночьСреди госпитальных коек, меж тех, кому не помочь.На свои он берет продукты, не боясь карман растрясти,Только проку пока не видно, что ни день — то нет десяти.Пастор в черном бренчит на банджо, лезет с мулом прямо в ряды,Слыша песни его и шутки, надрывают все животы,Чтоб развлечь нас, он даже пляшет: «Ти-ра-ри-ра, ра-ри-ра-ти!»Он достойный отец для мрущих ежедневно по десяти.А католиков ублажает рыжекудрый отец Виктор,Он поет ирландские песни, ржет взахлеб и городит вздор…Эти двое в одной упряжке, им бы только воз довезти…Так и катится колесница — сутки прочь, и нет десяти.Холера в лагере нашем, горяча она и сладка,Дома лучше кормили, но, сев за стол, нельзя не доесть куска.И сегодня мы все бесстрашны, ибо страху нас не спасти,Маршируем мы и теряем на день в среднем по десяти.Эй! Лагерь свернуть — и в путь! Нас трубы торопят,Нас ливни топят…Лишь трупы надежно укрыты, и камни на них, и кусты…Те, кто с собою не справятся, могут заткнуться,Те, кому сдохнуть не нравится, могут живыми вернуться.Но раз уж когда-нибудь все равно ляжем и я, и ты,Так почему б не сегодня без споров и суеты.А ну, номер первый, заваливай стояки,Брезент

собери, растяжек не позабудь,Веревки и колья — все вали во вьюки!Пора, о пора уже лагерь свернуть — и в путь…(Господи, помоги!)

Предание«ПРОВОДИТЕ МЕНЯ ДОМОЙ»

Перевод Д. Закса

Я не знал никого, кто б сравнился с ним,Ни в пехоте, ни в конных полках.И уж раз таким он был, то и, стало быть, погиб,Ведь иначе лучшим никак.Что ж, по последней затяжке, и проводите меня!Ну-ка, хлебните из фляжки и проводите меня!Слышите, бьет, бьет барабан,Проводите меня домой!А кобыла его ржала день и ночь,Всполошила наш весь бивак,И не стала брать овса, все, живая тварь, ждала,Ведь иначе твари никак.А девчонка его сержанта нашла,Хоть прошло-то всего пустяк,И поймала на крючок, окрутилась в церкви с ним,Ведь девчонке иначе никак.Мы недавно поцапались с ним, а онНе слабак, и я не слабак.Я теперь и сам не рад, только поздно пожалел,Ведь поправить нельзя никак.Мне такого друга уже не найтиНи у нас, ни в других полках,Я нашивки, кошт отдам, лишь бы жив он был, да что ж?Ведь его не вернешь никак.Что ж, по последней затяжке, и проводите меня!Ну-ка, хлебните из фляжки и проводите меня!Слышите флейты поют, поют,Проводите меня домой!Увозите его! Ему не было равных и нету.Увозите его! Наклоните знамена к лафету.Увозите его! Он уходит к другим берегам.Увозите его! Плачут флейты и бьет барабан.Ну-ка, «тринадцать из строя», и проводите меня!«По три холостых в честь героя», и проводите меня!О, превыше женской любви,Проводите меня домой!

«И ВОСХИЩАТЬСЯ…»

Перевод О. Юрьева

В Индийском океане тишь,Глядит он кротостью самой;Волны нигде не различишь,Кроме дорожки за кормой.Корабль несется, дня уж нет,Пробили склянки — отдыхай…Чернея на закатный свет,Индус поет: «Хам декхта хай».И восхищаться, и дышать,И жить бескрайностъю дорог —Без толку! — мог бы я сказать.Но бросить бы уже не смог!Слежу ли за игрой старшин,Ловлю ли женский смех и гам,Гляжу ли, как офицераНа шканцах провожают дам,Я думаю про что ушло,Взгляд утопивши в синей мгле,И вот я словно бы одинНа опустевшем корабле.Про что ушло, что видел яВ казарме, в лагерях, в бою,Рассказываю сам себеИ правды сам не узнаю;Так странно, слишком странно все…Что ж, это нынче позади.Да, было всякое со мной,Но — больше в будущем, поди.Да, на заметку я попал,Я нарушал закон полка,И сам себя со стороныЯ видел в роли дурака —Познанья цену я платилИ не был ею возмущен,А прохлаждался на «губе»,Мироустройством восхищен. На траверзе возник дымок,И встал над морем там, вдали,Горбучий Аден, точно печь,Которую уж век не жгли.Проплыл я мимо этих скалШесть лет назад — теперь домойПлыву, солдат, отбывший срок,С шестью годами за спиной.Невеста плакала: «Вернись!»И мать вздыхала тяжело.Они мне не писали — знать,Ушли: ушли, как все ушло.Как все ушло, что разглядел,Открыл, узнал и встретил я.Как высказать, что на душе?И я пою. Вот песнь моя:И восхищаться, и дышать,И жить бескрайностъю дорог —Без толку! — мог бы я сказать.Но бросить бы уже не смог!

ПЫЛЬ

Перевод А. Оношкович-Яцына

(Пехотные колонны)

День-ночь-день-ночь — мы идем по Африке,День-ночь-день-ночь — все по той же Африке(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)Отпуска нет на войне!Восемь-шесть-двенадцать-пять — двадцать миль на этот раз,Три-двенадцать-двадцать две — восемнадцать миль вчера.(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)Отпуска нет на войне!Брось-брось-брось-брось — видеть то, что впереди.(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)Все-все-все-все — от нее сойдут с ума,И отпуска нет на войне!Ты-ты-ты-ты — пробуй думать о другом,Бог-мой-дай-сил — обезуметь не совсем!(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)И отпуска нет на войне!Счет-счет-счет-счет — пулям в кушаке веди,Чуть-сон-взял-верх — задние тебя сомнут.(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)Отпуска нет на войне!Для-нас-все-вздор — голод, жажда, длинный путь,Но-нет-нет-нет — хуже, чем всегда одно, —Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог,И отпуска нет на войне!Днем-все-мы-тут — и не так уж тяжело,Но-чуть-лег-мрак — снова только каблуки.(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)Отпуска нет на войне!Я-шел-сквозь-ад — шесть недель, и я клянусь,Там-нет-ни-тьмы — ни жаровен, ни чертей,Но-пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог,И отпуска нет на войне!

ДОБРОВОЛЬНО «ПРОПАВШИЙ БЕЗ ВЕСТИ»

Перевод К. Симонова

Неважный мир господь для нас скропал.Тот, кто прошел насквозь солдатский адИ добровольно «без вести пропал»,Не беспокойтесь, не придет назад!Газеты врали вам средь бела дня,Что мы погибли смертью храбрецов.Некрологи в газетах — болтовня,Нам это лучше знать, в конце концов.Врачи приходят после воронья,Когда не разберешь, где рот, где нос.И только форма рваная мояИм может сделать на меня донос.Но я ее заставлю промолчать.Потом лопаты землю заскребут,И где-то снова можно жизнь начать,Когда тебя заочно погребут.Мы будем в джунглях ждать до темноты —Пока на перекличке подтвердят,Что мы убиты, стало быть, чисты;Потом пойдем куда глаза глядят.Мы снова сможем девочек любить,Могилы наши зарастут травой,И траурные марши, так и быть,Наш смертный грех покроют с головой.Причины дезертирства без трудаПоймет солдат. Для нас они честны.А что до ваших мнений, господа, —Нам ваши мненья, право, не нужны.

ЭПИТАФИИ

Перевод К. Симонова

1914-1918

Политик

Я трудиться не умел, грабить не посмел,Я всю жизнь свою с трибуны лгал доверчивым и юным,Лгал — птенцам.Встретив всех, кого убил, всех, кто мной обманут был,Я спрошу у них, у мертвых, бьют ли на том свете мордуНам — лжецам?

Эстет

Я отошел помочиться не там, где вся солдатня.И снайпер в ту же секунду меня на тот свет отправил.Я думаю, вы не правы, высмеивая меня,Умершего принципиально, не меняя своих правил.

Командир морского конвоя

Нет хуже работы — пасти дураков.Бессмысленно храбрых — тем более.Но я их довел до родных береговСвоею посмертною волею.

Эпитафия канадцам

Все отдав, я не встану из праха,Мне не надо ни слов, ни похвал.Я не жил, умирая от страха,Я, убив в себе страх, воевал.

Бывший клерк

Не плачьте! Армия далаСвободу робкому рабу.За шиворот приволоклаИз канцелярии в судьбу,Где он, узнав, что значит сметь,Набрался храбрости — любитьИ, полюбив, — пошел на смерть,И умер. К счастью, может быть.

Новичок

Они быстро на мне поставили крест —В первый день, первой пулей в лоб.Дети любят в театре вскакивать с мест —Я забыл, что это — окоп.

Новобранец

Быстро, грубо и умело за короткий путь земнойИ мой дух, и мое тело вымуштровала война.Интересно, что способен сделать Бог со мнойСверх того, что уже сделал старшина?

Трус

Я не посмел на смерть взглянутьВ атаке среди бела дня,И люди, завязав глаза,К ней ночью отвели меня.