Сто дней до конца света
Шрифт:
И этот факт очень не радовал Кларк. Отсутствие постоянства, как такового, мешало ей следить за Бейкером каждый день. Иногда он просто исчезал из зоны ее досягаемости, поэтому ей никак не удавалось хоть как-то выяснить повторения в его маршруте. Без этой информации она просто не сможет сделать то, что она запланировала, и уйти при этом безнаказанной.
После того, как она достала пистолет из магазина оружия, на какое-то время ей стало спокойнее, но вскоре пришло осознание, что Бейкера ей не достать. Кларк снова начала нервничать, часто не высыпаться и, к большому неудовольствию своей матери, пропускать работу в госпитале. Она
Кларк потерла веки пальцами, те были тяжелыми от стресса и усталости. Под глазами давно появились темные круги. Она винила во всем Бейкера. Проклятый ублюдок по вечерам постоянно был в компании друзей-сослуживцев, хотя рядового Келли среди них Кларк замечала не часто. Теперь сержант наведывался в чужие дома либо один, либо с кем-то другим. Каждый раз Кларк едва держалась, чтобы не полезть на рожон. Выступать против него, когда тот был не один, было самоубийством. Поэтому ей пришлось начать выслеживать его по утрам, из-за чего времени на сон почти не оставалось, но Кларк это не волновало, ведь заставить себя уснуть и так было не просто.
Удивительно, как эта мания преследования смогла затмить в ней все — и нависшую угрозу со стороны ходячих, и вернувшегося домой отца, и Уэллса, и даже Финна. Парень перестал находить сотню способов навестить ее, и Кларк могла его понять. Золотая девочка, которую он рисовал у себя в голове, внезапно оказалась не той, кем казалась. И пусть. После того, как Финн исчез из ее жизни, она попробовала со стороны взглянуть на их отношения и, как это обычно бывало, ничего не почувствовала. Похоже, Уэллс был прав по части того, что касалось ее личной жизни. Наверное, она просто не там ищет. Так было всегда, вечно целеустремленность мешала ей налаживать контакты с людьми. Один только Уэллс прошел проверку временем. Подумав об этом, она приложила руку к груди, почувствовав, как рисунок во внутреннем кармане куртки слегка шуршит от ее прикосновения. В последнее время он стал ее талисманом, и она предпочитала с ним не расставаться.
Кларк посмотрела за спину, туда, откуда сейчас ее ласкали теплые лучи утреннего солнца. Она заставила себя прикрыть глаза и несколько раз глубоко вдохнула, успокаивая поднимавшуюся нервозность и дрожь в руках.
Пройдя вперед по лужайке, она прислонилась к белой стенке жилого дома и выглянула за угол. Сержант Фил Бейкер шел совершенно один, не строевым шагом, но расслабленной походкой, тихо насвистывая трудно различимую мелодию. Столь ранним утром на ногах были лишь патрульные, да редкие жаворонки, но те предпочитали сидеть дома. Кларк посмотрела в дальний конец улицы, затем снова за спину, проведя взглядом вдоль периметра. Больше никого. На этой улице были только они двое.
Медленно, словно рассчитывая каждое движение, Кларк вытащила из-за пояса пистолет, сняла его с предохранителя и опустила курок. Она пробежала по задним дворам пару домов, чтобы приблизиться на расстояние, с которого можно было с уверенностью попасть в цель. Перемахнув через очередной забор,
Стук-стук-стук. Наконец, сержант появился в поле зрения. Он был беспечен и самоуверен, даже не оглядывался по сторонам. Никому ведь не взбредет нападать на людей, которые спасли всем жизнь три недели назад. В этом он просчитался. Кларк сделала вдох, готовясь нажать на спусковой крючок.
— Не надо, — услышала она шепот.
Кларк было подумала, что от недосыпа у нее начались галлюцинации. Но, обернувшись и увидев рядом с собой Уэллса, поняла, что ошиблась.
— Прошу, пожалуйста, — умоляюще шептал он, вытянув вперед раскрытую ладонь, призывая ее опустить оружие, — не надо.
Кларк ничего не ответила, снова повернулась в сторону улицы и прицелилась в голову Бейкера. Уэллс не переставал умолять ее, словно молитву повторяя свои уговоры. «Не надо, не делай этого, не надо, ты погибнешь, не надо…»
В какой-то момент Бейкер ушел дальше и скрылся из виду. Кларк вобрала в легкие воздух, осознав, что слишком надолго задержала дыхание. Ее руки вновь задрожали, и она убрала пистолет обратно за пояс, после чего повернулась и, схватив Уэллса за воротник, прижала его к стене дома.
— Что ты тут делаешь? — прошипела она, — Ты… ты все испортил!
— Нет, — резко ответил он, — Я только что спас тебя. Кларк, ты что, совсем с катушек слетела?
— Я понимаю, что делаю, — отрицательно мотнув головой, ответила она, — И я не сошла с ума. Ты следил за мной?
— Присматривал, — сказал Уэллс, — с тех пор, как ты вернулась с вылазки. Знал, что ты не просто для защиты его достала. Пойми, я не мог… Я лишь хотел…
— Защитить меня, — поджав губы и часто закивав, закончила за него Кларк, — Я понимаю, но и ты меня пойми…
— Кто этот солдат? Он что-то тебе сделал?
Кларк прислонилась спиной к дому, затем опустилась на землю, уставившись на свои дрожащие руки и потирая ладони друг о друга. Уэллс опустился рядом, готовый выслушать. Он молчал, ожидая, что девушка сама заговорит, когда будет готова.
— В день, когда солдаты отпустили папу, я пошла навестить Веру, проверить, все ли с ней в порядке. Когда пришла на место — дом был вверх дном, а внутри этот, — она кивнула в сторону улицы, — и еще один, его подчиненный. Они ее грабили, а я пыталась… Пригрозила, что расскажу обо всем Фицуильяму, но Бейкер, он… — Кларк почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Это ее разозлило и она резко ударила себя по щеке, — Он угрожал мне, Вере и всем нашим близким… грубо, чуть не сломал мне зубы.
— И ты решила убить их? — с ужасом, не веря своим ушам, произнес Уэллс.
— Второй был просто на побегушках, — сглотнув и вытерев рукавом глаза и нос, ответила ему Кларк, — Он был напуган не меньше нашего. Наверное, сам не ожидал, что все будет так… Но Бейкер, — она сжала рукав Уэллса и посмотрела ему в глаза, — поверь мне, Уэллс, он настоящий дьявол. Мне каждый день казалось, что он придет за мной. Думаю, он меня не трогал, потому что узнал, кто мои родители. Понял, что они молчать не станут, если он к нам заявится.