Столетняя война
Шрифт:
– А ты сражаешься за них?
Томас не ответил, а вместо этого окликнул человека, стоящего рядом с дверью фермы.
– Отец Левонн!
– Томас?
– Это тот ублюдок, который учинил все эти неприятности. Сир Роланд де Веррек.
– Милорд, - сказал священник, кланяясь Роланду.
– Мне нужно поговорить с Робби, отец, - промолвил Томас, - и присмотреть за Женевьевой. Может, ты найдешь сиру Роланду какие-нибудь сапоги?
– Сапоги?
– удивился священник.
– Здесь? Как?
– Ты же священник. Молись, молись, молись.
Томас снял тетиву с лука, коря себя за то, что не сделал этого раньше. Лук, надолго оставленный с натянутой тетивой, мог навсегда остаться согнутым, последовать за тетивой, как говорили лучники, и такой лук становился менее мощным.
Он свернул тетиву, спрятал ее в кошель и пошел в сторону фермы, освещенной слабым светом от тростниковой лучины. Робби сидел в загоне для коровы, который обычно был занят пегой коровой с одним рогом.
– У него была эта птица, - сказал Робби, как только Томас вошел через тяжелую дверь, - сокол. Он называл его каладрием.
– Я уже слышал это слово, - заметил Томас.
– Я думал, каладрии могут обнаружить в человеке болезнь! Но он пытался ее ослепить! Я убил птицу. Мне следовало и его убить!
Томас криво улыбнулся.
– Помню, как Женевьева убила священника, который ее пытал. Ты этого не одобрил. А теперь ты бы и сам убил священника?
Робби опустил голову и уставился на гнилую солому на полу коровника. Он некоторое время молчал, а потом пожал плечами.
– Здесь мой дядя, я имею в виду во Франции. Он ненамного меня старше, но все равно мой дядя. Он убил другого моего дядю, того, которого я любил.
– А этого дядю ты не любишь?
Робби покачал головой.
– Он меня пугает. Лорд Дуглас. Полагаю, теперь он глава моего клана.
– И чего он от тебя потребовал?
– Чтобы я дрался против англичан.
– Чего ты поклялся не делать, - напомнил Томас.
Робби кивнул и снова пожал плечами.
– А кардинал Бессьер освободил меня от этого обета.
– Кардинал Бессьер - скользкий кусок дерьма, - сказал Томас.
– Ага, знаю.
– Почему твой дядя здесь?
– Чтобы драться с англичанами, конечно же.
– И он ожидает, что ты будешь драться рядом с ним?
– Он этого хочет, но я сказал, что не могу нарушить клятву. Тогда он послал меня к Бессьеру, - он поднял взгляд на Томаса.
– Орден Рыбака.
– Что, во имя Господа, это означает?
– Одиннадцать рыцарей, ну, было одиннадцать до сегодняшней ночи, поклявшихся найти..., - он внезапно остановился.
– Злобу, - закончил Томас.
– Ты знаешь, - уныло произнес Робби, - кардинал сказал, что ты знаешь. Он ненавидит тебя.
– Мне он тоже не нравится, - мягко ответил Томас.
– Это меч, - сказал Робби, - как предполагают, магический меч.
– Я не верю в магию.
– Но другие верят, - заметил Робби, - и если он получит меч, то будет обладать властью, так ведь?
– Властью, чтобы стать Папой, - произнес Томас.
– Полагаю, это не слишком хорошо?
– предположил Робби.
– И ты бы стал лучшим Папой. Черт, даже я. Даже эта корова.
Робби криво улыбнулся, но промолчал.
– Так что ты теперь будешь делать?
– спросил Томас, и снова Робби промолчал.
– Ты спас Женевьеву, - сказал Томас, так что я освобождаю тебя от клятвы. Ты свободен, Робби.
– Свободен?
– Робби скривился и поднял взгляд на Томаса.
– Свободен?
– Я отпускаю тебя. Все клятвы, что ты мне дал, исчезли. Ты свободен драться против Англии, если такова твоя воля. Te absolvo.
Робби улыбнулся, услышав эту церковную латынь.
– Ты освобождаешь меня, - произнес он устало, - позволяя мне стать свободным и нищим.
– По-прежнему играешь?
Робби кивнул.
– И проигрываю.
– Что ж, ты свободен. И благодарю тебя.
– Благодаришь?
– За то, что ты сделал сегодня ночью. А теперь мне нужно повидаться с Дженни.
Робби смотрел, как Томас пошел к двери.
– Так что же мне делать?
– выпалил он.
– Выбор за тобой, Робби. Ты свободен. Больше никаких клятв, - Томас задержался в дверях, увидел, что Робби не собирается отвечать, и вышел. Корова подняла хвост и наполнила хлев зловонием.
Скалли распахнул дверь.
– Они чертовы англичане, - запротестовал он.
– Да.
– Но все же это была добрая драка, - сказал Скалли и расхохотался.
– Один сукин сын попытался отсечь топором мою ногу, а я перепрыгнул через оружие этого ублюдка и засунул меч ему в глотку, а он просто уставился на меня, я дал ему поразмыслить об этом чуток, а потом отпихнул.
Черт дери, ну и звук он издал! Думал, он призывает свою мамочку, но какой от этого толк, когда в глотке торчит меч Дугласа, - он снова захохотал.
– Так и есть, на редкость добрая драка, но за англичан?
– Мы дрались за Женевьеву, - объяснил Робби, а она француженка.
– Эта тощая сучка? Вполне миленькая, но я люблю помясистее. Так что будем делать? Что случилось с чертовым рыбаком?
Робби грустно улыбнулся.
– Не думаю, что отец Маршан позволит нам вернуться.
– В любом случае, это была потеря времени. Всё это валяние дурака ради придурочного священника с волшебной птицей, - Скалли нагнулся, поднял пучок соломы и вытер им лезвие своего меча. Кости, вплетенные в его волосы, звякнули, когда он склонился над оружием.
– Так мы уезжаем?
– спросил он.
– Уезжаем?
– Иисусе! Чтобы присоединиться к нашему господину, конечно!
Он имел в виду лорда Дугласа, дядю Робби.
– Этого ты хочешь?
– спросил Робби тихо.
– А чего ж еще? Мы пришли сюда, чтобы выполнить свою чертову работу, а не валять дурака с проклятым рыбаком.
– Я поговорю с Томасом, - произнес Робби, - уверен, он даст тебе лошадь. И деньги.
– Господин захочет, чтобы и ты вернулся.
– Я дал клятву, - сказал Робби, а потом вспомнил, что Томас только что освободил его от обязательств. Теперь он мог сам выбирать свою судьбу.
– Я остаюсь, Скалли.