Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность
Шрифт:
Единственными исключениями были Иран и Ирак. В 1960-е годы у Ирака не было никакого потенциала для создания конфессиональной организации. Коммунистическая партия была самой значимой социальной силой в стране, и ей нельзя было позволить победить. Соединенные Штаты поддержали террористическое крыло партии «Баас», которое сначала искоренило коммунистов, а потом профсоюзы рабочих нефтяной промышленности. Саддам Хусейн подчинился и получал от Запада подачки в виде оружия и торговых контрактов до тех пор, пока совершил фатальную ошибку в 1990 году в отношении Кувейта. В Иране, как я уже писал в одной из предыдущих глав, Запад поддержал деспотичного шаха, модернизм которого был дополнен инструментами для пыток, сделанными на заказ в Британии. За светской оппозицией, которая сделала вполне удачную попытку избавиться от шаха, охотились британская разведка и ЦРУ. Вакуум власти скоро заполнило духовенство, которое правит страной и сегодня.
Это говорит о том, что старый добрый империализм уже давно и целеустремленно преследует собственные интересы — экономические, политические и военные.
Доминирующее положение Западу обеспечили передовая наука и технологии [145] . Он доминировал на региональном уровне до 1917 года, после этого — уже в глобальном масштабе, а со времени кончины Советского Союза занят переделками в мировом масштабе. Одной из них стало расширение НАТО, направленное на изоляцию России от вновь образовавшихся государств (бывших союзных республик) с тем, чтобы гарантировать надлежащую защиту интересов США в этом регионе. Зачем же еще
145
Недостаток военного флота серьезно препятствовал развитию индийской торговли, что ускорило ослабление Индии эпохи Моголов в конце XVII и в XIX веках. Португальские, голландские и английские купцы были вооружены новейшими технологиями. Это стало особенно четко видно в середине XVII столетия, когда португальцы утвердили монополию своего военного флота в Индийском океане, потопив корабли с паломниками, направлявшиеся в Мекку. А позднее, когда британцы использовали свои пушки, чтобы сломить сопротивление укреплений Усун в Китае, ставший на защиту торговцев опиумом, а за пушками стояли христианские миссионеры, готовые обратить этих язычников в свою веру.
146
Интеллектуалы от власти — это те, кто работал для государственной машины США и часто был порожден ею: Киссинджер, Бжезинский, Фукуяма и Хантингтон — типичные представители этого племени, однако гораздо большее их количество работало на менее высоком уровне, в том числе журналисты из «Нью-Йорк тайме» или «Вашингтон пост». Эти интеллектуалы от власти делятся на множество категорий. Один из них помпезно называет себя и себе подобных «историками настоящего». Эта группа состоит из одаренных журналистов, которые кружат над мировым кризисом, как хищные стервятники, стремясь первыми добраться до трупа. Их труды отнюдь не без достоинств, часто они находят интересную и полезную информацию, однако в основе их работы лежит закон самоограничения, поскольку им нужно поддержать хрупкое равновесие между правдой и заказом имперской власти. Их писания, претендующие на то, чтобы называться объективными обзорами, появляются в публикациях по всему миру, однако их «родина» — «Нью-йоркское книжное обозрение», которое со рейгановских времен отражает взгляды либерального крыла Государственного департамента.
Новым типом интеллектуалов от власти является журналист-интеллектуал из стран «третьего мира». Он или она в прошлом были антиимпериалистами, но быстро приспособились к новому порядку, стали экспертами по беззакониям Саддама Хусейна и т. д. Этот тип интеллектуалов от власти был в самом большом почете во время войн в Заливе и в Афганистане, и похвалы, расточаемые таким журналистам имперским государством и его институтами, и их расположение ударили ему в голову. Он начал воображать, что его слова имеют значение, и что он сможет направить политику США в более «прогрессивном» направлении. Он умолял «великую державу» никогда не покидать этот регион, восклицая «Не бросайте нас одних!». Такая мольба — оборотная сторона отчаяния. Целый слой бывших радикалов больше не верит в способность народа к самоосвобождению; и эти люди стали апологетами нового колониализма.
На сегодня в Организации Объединенных Наций 187 членов. Соединенные Штаты имеют военное присутствие в 100 странах. Одной из этих стран является Катар, где находится штаб-квартира телеканала «Аль-Джазира».
Уильям Аркин описывает эту базу читателям «Таймс»:
"Ал-Адид — военная база стоимостью миллиард долларов. Ее взлетная полоса длиной 15000 футов — самая длинная в Заливе. Строительство началось после апрельского визита в Катар в 2000 году министра обороны США Уильяма Коэна. Катар уже разместил на своей территории оборудование для армейской бригады, а в 1996 году — 30 истребителей военно-воздушных сил для «экспедиционного» развертывания. Хотя первоначально развертывание в Персидском заливе таких баз, как Ал-Адид, оправдывали подготовкой к возобновлению военных действий, крупный чиновник из министерства обороны в прошлом году заявил, что укрепления в Катаре “не нацелены на какую-то определенную страну, а являются частью системы, которую мы хотели бы иметь на местах… После 11 сентября 2001 года, в соответствии с документами Пентагона, Соединенные Штаты заключили официальные соглашения о размещении военных баз с Катаром и еще 92 странами» [147] ."
147
Статья Уильяма Акрина «Авиабазы США куют обоюдоострый меч», напечатана в «Лос-Анджелес таймс» от 6 января 2002 года.
Чалмерс Джонсон дополнил провидческое предостережение Эйзенхауэра о «военно-промышленном комплексе», чтобы показать, что этот комплекс стал сейчас глобальным явлением:
«Наряду с прочим, это громадное военное учреждение продает оружие другим странам, что превращает Пентагон в важное экономическое агентство правительства Соединенных Штатов. Продукция военного назначения составляет около четверти валового внутреннего продукта США. Правительство нанимает почти 6500 человек только для того, чтобы координировать программу продажи оружия и руководить ею вместе с главными чиновниками американских посольств по всему миру, большая
148
Чалмерс Джонсон «Отдача: расходы Американской империи и результат», Нью-Иорк-Лондон, 2000 год.
Осознав эти реалии, главный имперский идеолог Збигнев Бжезинский в 1996 году прямо предупреждал Россию: «Россия жизнеспособна как национальное государство. Я не думаю, однако, что у нее есть будущее как у империи.
Если у России хватит глупости на то, чтобы попытаться получить имперский статус, они ввяжутся в такие конфликты, против которых Чечня и Афганистан — просто пикники» [149] . Однако к Соединенным Штатам те же самые правила не применяются. Они не втянули себя в целый ряд конфликтов: Сомали, Босния, Косово. Первая из этих войн стала тотальным бедствием. Тогда для вторжения в страну было использовано прикрытие в виде санкции ООН в соответствии с новой доктриной «гуманитарной интервенции».
149
«Транзишен» от 15 ноября 1996 года. Подвергая жесткой критике демократию в России, Бжезинский никогда не критиковал в подобном духе Грузию, Украину, Азербайджан, Молдову или Узбекистан. Чем объяснить эти двойные стандарты? Не в том ли дело, что Бжезинский является консультантом «Амоко» в азербайджанской «Международной оперирующей компании», картеле, которой проектирует нефтепровод и готовит соглашение, отвечающее основным интересам США в этом регионе? И почему блестящая ученица Бжезинского, «бич Ирака», Мадлен Олбрайт никогда не бичевала режимы в Азербайджане и Узбекистане, где демократии еще меньше, чем в России?
Эта война, как и те, которые должны были последовать за ней, сопровождались хорошо подготовленной пропагандистской кампанией. Политика проводилась и представлялась в самых лучших традициях разведывательных агентств: дезинформация, ложная информация, преувеличение сил и возможностей врага, бесстыдно лживые комментарии телевизионных репортажей и жесткая цензура. Целью было ввести граждан в заблуждение и обезоружить их. Информация или до предела упрощается, или принижается до нудной невразумительности. И еще — отсутствие альтернативной информации.
В случае с Сомали на словах целью «Операции по восстановлению и помощи» было спасение жизнь сомалийцам, которым угрожал голод. Телевизионные каналы послушно показывали все, что им велели. Людям во всем мире было заявлено, что в Сомали умрет 2 миллиона человек, если военное вмешательство США не положит конец гражданскому конфликту и обеспечит доставку продовольствия голодающим людям. На самом деле причиной же большинства смертей была малярия. Войска и общественные организации США прибыли в страну без всякой антималярийной программы, когда именно голод был уже почти преодолен. Общественные организации не хотели военного присутствия США в столице Могадишо. Они просили сбросить тщательно подготовленный десант ограниченной численности в т. н. «голодный треугольник», но эта просьба не была удовлетворена, потому что, как заявил заместитель министра обороны Джеймс Вудс, «они не пошли навстречу настойчивому пожеланию командования США обеспечить применение массовой подавляющей силы».
В начале военной интервенции в 1992 году Колин Пауэлл, в то время председатель Объединенного главного штаба Пентагона, назвал это вторжение «оплаченной политической рекламой» Пентагона.
Прошло меньше года после окончания «холодной войны» и с тех пор, как Пауэлл пытался увеличить и без того немалый военный бюджет в 300 млрд долларов. Операция была провалена. Сомалийцы начали сопротивляться «гуманитарной миссии», недаром в прошлом они поставили непревзойденный рекорд в борьбе против итальянского и британского колониального гнета. Американские солдаты начали погибать, в частности, американский пилот был схвачен и задержан на улице города Могадишо, и транслировавшиеся по телевидению кадры были просто чудовищны. Специальный посол США Роберт Окли успокоил сначала одного, а затем и другого генерала [150] . Силы США и ООН позволили генералу Мухаммеду Херси (Моргану), прозванному «мясником Харгейсы», оккупировать Кисмайо, однако завладеть Могадишо помешало ярое сопротивление горожан. Как и прежде, самые страшные зверства устраивали бельгийские войска. Они убили более семисот сомалийцев, совершили множество изнасилований и грабежей. После того как вертолеты США открыли огонь и было убито около 60 гражданских лиц, майор Дэвид Стокуэлл, представитель ООН, даже не пытался оправдаться: «Это все равно — все люди внизу являлись для нас врагами» [151] . Никто из погибших не был даже вооружен. Если бывший президент Югославии не отвечает за все преступления, в которых он обвиняется, тогда почему верховное командование ООН и США, а также авиадесант должны? Давая критическую оценку данной ситуации, Алекс де Ваал пришел к следующему заключению:
150
Роберта Окли до сих пор помнят как посла США в Пакистане, который вел себя скорее как проконсул и был более дружелюбен по отношению к генералам, нежели к избранным народом политикам.
151
Кейт Ричбург, «ООН оправдывает расстрел толпы в Сомали» / «Вашингтон пост», 11 сентября 1993 года. Бессмертные слова майора Стокуэлла были повторены многими исламистами, защищавшими теракт 11 сентября 2001 года.
«Провал интервенции ООН — США можно понять, только осознав, насколько серьезно силы ООН противостояли сомалийцам в их собственном доме. Когда морская пехота высадилась на побережье в Могадишо 9 декабря 1992 года, на нее возлагались огромные надежды… однако поведение большинства солдат было просто прискорбным. Многие страны посылали авиадесант для выполнения заданий, в которых требовался грамотный политический подход и навыки работы с техникой. Во многих случаях “гуманитарная операция” быстро превращалась в обычные зверства по отношению к мирному населению Сомали…
Еще одна деталь, которую не учитывали ООН и США: они сотворили слишком много зверств и убийств, чем вызвали сильное противодействие сомалийцев. Ко времени сражения 3 октября уже чуть ли не каждый житель Могадишо считал солдат ООН и США своими врагами и был готов сражаться против них до последней капли крови» [152] .
После 11 сентября было много разговоров о новом вводе войск в Сомали с целью отомстить за провал операции 1992 года. 17 октября 2001 года состоялась встреча голливудских магнатов, выдвигавших «новые проекты в поддержку борьбы с терроризмом». Первым таким проектом стал отвратительный, расистский фильм с бюджетом 90 млн долларов «Падение Черного Ястреба», сюжет которого весьма тривиален и направлен на то, чтобы пробудить патриотические чувства и оправдать войну в Сомали. Прошедшая в Вашингтоне премьера была удостоена внимания самого министра обороны США Дональда Рамсфелда и ветерана войны, по сути дела военного преступника, Оливера Норта.
152
Алекс де Ваал. «Военные преступления США в Сомали» / «Нью Лэфт Ре-вью» I, 230, июль-август 1998 года.