Столпы Земли
Шрифт:
— Я получила послание от графа… — начала Элизабет.
И тут Майкл протянул вперед руку…
У Алины холодок пробежал по коже: как же она забыла про письмо, это надо было предусмотреть. Весь план мог теперь рухнуть из-за какой-то глупой оплошности. Элизабет взглянула на Алину: в ее глазах застыла безысходность. Алина судорожно соображала, что бы сказать. Наконец ее осенило:
— А ты умеешь читать, Майкл?
Тот, похоже, обиделся.
— Я попрошу священника.
— Твоя госпожа прочтет послание.
Элизабет, хотя и была до смерти напугана, все же сумела сказать, и довольно твердо:
— Майкл, я сама прочту это послание перед всеми, кто остался в замке. Звони в колокол и собирай людей во внутреннем дворике. Да, и проследи, чтобы на стенах осталось три-четыре стражника.
Как Алина и опасалась, Майкл терпеть не мог, когда Элизабет начинала распоряжаться, да еще таким тоном. И он не мог не взбрыкнуть.
— Почему не дать мне обратиться к ним?
Алина начала опасаться, что ей не удастся убедить этого сумасброда, уж слишком он был упрямый.
— Я принесла графине важные новости из Винчестера, и она сама хочет сообщить их людям.
— Ну и какие же эти новости? — не унимался Майкл.
Алина промолчала, только посмотрела на графиню. Та снова выглядела растерянной, даже испуганной. Алина не успела ничего сказать ей о возможном содержании ложного послания от графа, и Элизабет решила не отвечать начальнику охраны. Она продолжала говорить, словно не слышала вопроса:
— Скажи, чтобы часовые внимательно следили за группой всадников. Они должны появиться с минуты на минуту. Их старший везет свежие новости от графа Уильяма. Как только они появятся, немедленно проведи их ко мне. А теперь ступай, собирай народ.
Майкл, судя по выражению лица, готов был спорить до последнего. Он не двигался с места и все время хмурил брови. Алина затаила дыхание.
— Еще посланники? — сказал он, словно никак не мог сообразить, о чем идет речь. — Эта дама с одним посланием, а двенадцать всадников — с другим?
— Да, именно так. А теперь иди и звони в колокол, — сказала Элизабет. Алина слышала, как дрожит ее голос.
Майкл выглядел побежденным. Он не понимал, что происходит, но и возразить ему было нечего. Наконец нехотя произнес:
— Хорошо, леди, — и вышел из комнаты.
Алина вновь смогла свободно вздохнуть.
— И что же теперь будет? — спросила Элизабет.
— Когда они соберутся во дворике, ты объявишь им, что король Стефан и герцог Генрих заключили мир. Это отвлечет их. Пока ты будешь говорить, Ричард пошлет в замок свои передовой отряд, человек десять. Стража подумает, что это посланцы от графа Уильяма, и не сразу поднимет тревогу. Мост они тоже не успеют поднять. А ты все это время продолжай говорить, постарайся как можешь заинтересовать их. Поняла?
— А что потом? — Элизабет явно нервничала.
— Когда я дам тебе знак, ты скажешь, что сдаешь замок законному графу Ричарду. А он тем временем со своими главными силами двинется на замок. Тут, конечно, Майкл сообразит, что происходит. Но люди его будут в растерянности, ты же прикажешь им сдаться и назовешь Ричарда законным графом. Передовой отряд в этот момент будет уже в замке и не даст закрыть ворота. — Зазвонил колокол. У Алины от страха свело живот. — У нас больше нет времени. Как ты себя чувствуешь?
— Мне страшно.
— Мне тоже. Но надо идти.
Они вместе спустились по лестнице. Колокол на сторожевой башне звонил точно так же, как в те времена, когда Алина была несмышленой девочкой. Она знала, что звон его слышен сейчас далеко в округе. Ричард в эту минуту, наверное, уже шепчет «Отче наш»; как только он закончит, из леса выйдет передовой отряд и направится в сторону замка.
Алина и Элизабет вышли из графского дома и спустились по мостику во внутренний дворик. Графиня вся побелела от страха, но губы ее были плотно сжаты, она решительно шла вперед. Алина улыбнулась ей, чтобы приободрить, а сама вновь накинула на голову капюшон. До этой минуты она не встретила ни одного знакомого лица, но ее в округе знали многие, и рано или поздно кто-нибудь наверняка мог узнать ее. Если Майкл Армстронг пронюхает, кто она такая, он может сразу почуять неладное, несмотря на свою тупость. По пути несколько человек с любопытством посмотрели на нее, но ни один не заговорил.
Они вышли с Элизабет в самый центр внутреннего дворика. Земля здесь была неровной, и Алина встала на небольшую кочку, так чтобы ей поверх голов были видны ворота и расстилавшиеся за ними поля. Передовому отряду пора уже было появиться, но никого пока не было видно. О Боже, в тревоге подумала она, неужели что-то случилось?
Элизабет необходимо было встать на какое-то возвышение, чтобы всем было хорошо слышно. Алина распорядилась принести с конюшни деревянную колоду. Пока они ждали, какая-то пожилая женщина посмотрела на Алину и воскликнула:
— Вот это да! Это ведь леди Алина! Рада тебя видеть!
Алина почувствовала, как сердце ушло в пятки. Она узнала старую повариху, которая служила в замке еще до появления здесь графа Хамлея. Изобразив на лице натужную улыбку, Алина сказала:
— Здравствуй, Тилли. Как поживаешь?
Тилли толкнула локтем соседа:
— Послушай, это леди Алина; надо же, вернулась домой через столько лет. Ты опять будешь здесь хозяйкой?
Не дай Бог, подумала Алина, если эта же мысль придет в голову Майклу Армстронгу. Она беспокойно оглядывалась по сторонам: к счастью, тот находился далеко и не мог слышать их разговора. Зато их услышал один из воинов и уставился на Алину, словно почуяв неладное. Она ответила ему притворно беззаботным взглядом. Воин был одноглазым, наверняка именно поэтому Уильям не взял его с собой на войну и оставил в замке Алине внезапно показалось забавным, что на нее так внимательно смотрел человек без одного глаза, и она расхохоталась, лишь спустя некоторое время сообразив, что смех ее, скорее, напоминал истерику.
Слуга принес с конюшни колоду. Колокол смолк. Как только Элизабет встала на возвышение, Алина успокоилась, толпа тоже затихла.
— Король Стефан и герцог Генрих заключили мир, — торжественно объявила графиня.
Она выдержала паузу, пока по толпе прокатилась волна радостного воодушевления. Алина неотрывно следила за воротами: ну, давай же, Ричард, молила она, пора, не тяни!
Элизабет улыбнулась, дала толпе еще мгновение насладиться известием и сказала:
— Трон будет принадлежать Стефану пожизненно, а после его смерти преемником станет Генрих.