Столпы Земли
Шрифт:
Уолтер так здорово рассчитал свои действия, что Уильям фактически даже не заметил вылетевшую из-за дерева жердь. Он только увидел, как передние ноги коня подкосились, словно силы неожиданно оставили его. Затем задние и передние ноги перепутались, голова опустилась, зад приподнялся, и наконец бедное животное тяжело рухнуло.
Жильбер вылетел из седла. Бежавший за ним Уильям резко остановился подле лежавшего поперек дороги коня.
Приземлился Жильбер удачно. Он перевернулся через голову и встал на колени. Уильям испугался, что он может вскочить и убежать. Но в этот момент из
Однако очень быстро им удалось обрести равновесие, и вскоре, к своему ужасу, Уильям увидел, что в руке у хитрого Жильбера, встающего на ноги, блеснул клинок. Он перепрыгнул через лежащего коня и, когда Жильбер уже поднял свой кинжал, что было сил ударил его дубиной. Удар пришелся по голове.
Жильбер зашатался, но на ногах устоял. Проклиная стойкость своего противника, Уильям замахнулся для очередного удара, но Жильбер опередил его и успел сделать выпад. Уильям был одет для визита, а не для боя, поэтому отточенное лезвие кинжала без труда рассекло тонкую ткань его шерстяного плаща, и лишь благодаря тому, что он резко отскочил назад, кожа его осталась невредимой. Жильбер продолжал наступать, заставляя Уильяма пятиться и не давая ему взмахнуть дубиной. Яростно орудуя клинком, Жильбер все наседал. Уильям уже не на шутку испугался за свою жизнь, но тут сзади к Жильберу подбежал Уолтер и сбил его с ног.
Уильям с облегчением перевел дух. В какой-то момент он понял, что жизнь его висела на волоске, и теперь благодарил Бога, что тот ниспослал ему Уолтера.
Жильбер сделал отчаянную попытку встать, но Уолтер ударил его по лицу, а подоспевший Уильям пару раз огрел — для пущей уверенности — дубиной. После этого Жильбер наконец затих.
Они перевернули его на живот, и Уолтер сел несчастному на голову, а Уильям связал ему за спиной руки. Затем Уильям стянул с Жильбера высокие черные сапоги и обмотал его щиколотки крепким кожаным ремнем от сбруи.
Он встал и, глядя на Уолтера, осклабился. Тот улыбнулся в ответ. Теперь, когда этот старый хитрый вояка был связан по рукам и ногам, можно было облегченно вздохнуть.
Следующий шаг — заставить Жильбера признаться.
Он начал приходить в себя. Уолтер перевернул его на спину. Когда Жильбер увидел Уильяма, на его лице сначала отразилось то, что он узнал молодого Хамлея, затем удивление, затем испуг. Уильям был доволен. «Жильбер уже жалеет, что смеялся надо мной, — подумал он. — Скоро он будет жалеть об этом еще сильнее».
Конь Жильбера уже поднялся. Он отбежал на несколько ярдов, но остановился и оглянулся, тяжело дыша и вздрагивая каждый раз, когда ветер шелестел листвой в кронах деревьев. Уолтер отправился его ловить, а Уильям подобрал свой нож, выпавший из тела раненого животного.
Но тут послышался топот копыт приближающихся всадников. Они могли появиться с минуты на минуту. Поэтому надо было как можно быстрее оттащить Жильбера в сторону и заставить его лежать смирно. Но никто так и не показался, и Уолтер без особых трудностей поймал коня.
Они положили пленника поперек спины его же коня и отвезли в глубь леса, где Уильям оставил своих собственных
Уильям огляделся вокруг, подыскивая подходящее для задуманного им дерево. Он остановил свой выбор на старом вязе, из которого на высоте восьми-девяти футов от земли росла крепкая ветвь.
— Вот на этом суку я хочу подвесить Жильбера, — сказал он Уолтеру.
Слуга расплылся в садистской улыбке.
— Что ты собираешься делать с ним, господин?
— Увидишь.
Обветренное лицо Жильбера побелело от страха. Уильям пропустил у него под мышками веревку, завязал ее за спиной и перебросил через ветку.
— Поднимай, — приказал он Уолтеру.
Уолтер схватил Жильбера, но тот стал извиваться и, вырвавшись, упал на землю. Тогда слуга подхватил дубину Уильяма и принялся колотить ею несчастного по голове, пока он не начал терять сознание, затем снова поднял его. Уильям подтянул свободный конец веревки, несколько раз перебросил его через ветвь и надежно закрепил. Уолтер отпустил Жильбера, и его слегка обмякшее тело повисло в ярде от земли.
— Принеси-ка дровишек, — сказал Уильям.
Они сложили дрова под ногами Жильбера, и Уильям, достав огниво, запалил их. Через несколько минут языки пламени начали подниматься. Жар заставил Жильбера очнуться.
Когда он понял, что происходит, то застонал от ужаса.
— Пожалуйста, — взмолился Жильбер. — Пожалуйста, отпусти меня. Прости, что я смеялся над тобой. Прошу тебя, смилуйся.
Уильям молчал. Стенания Жильбера тешили его самолюбие, но не этого он добивался.
Когда огонь начал обжигать босые пятки Жильбера, он, спасаясь от жара, подогнул колени. По его лицу струился пот. От тлеющей одежды потянуло паленым. Уильям решил, что пора приступать к допросу. Он заговорил:
— Зачем ты сегодня явился в замок?
Жильбер уставился на него широко открытыми глазами.
— Засвидетельствовать почтение графу. Разве это возбраняется?
— С какой это стати?
— Граф только что вернулся из Нормандии.
— И ты не получал приказа приехать?
— Нет.
«Может быть, это на самом деле так», — размышлял Уильям. Допрос пленного оказался не таким простым делом, как ему казалось. Он задумался.
— Что сказал тебе граф, когда ты появился в его покоях?
— Он поприветствовал меня и поблагодарил за мой визит.
Уильяму показалось, что глаза Жильбера подозрительно забегали.
— Что еще? — спросил он.
— Он поинтересовался, как моя семья, как имение.
— Больше ничего?
— Ничего. Почему тебя интересует, что он сказал?
— А говорил ли он что-нибудь о короле Стефане и королеве Мод?
— Ничего. Поверь мне!
Жильбер не мог больше держать колени поджатыми, и его ноги стали опускаться в разгорающийся костер. Но через секунду он взвыл от нестерпимой боли, и его тело забилось в конвульсиях, а колени мгновенно согнулись. Он решил, что сможет ослабить свои страдания, если будет раскачивать ноги туда-сюда. Однако каждый раз, когда ступни оказывались в пламени, из его груди вырывался крик.