Стопроцентно лунный мальчик
Шрифт:
— Не урод. Это радует. Почти так же радует, как то, что он дебил. И отказывается тебя везти, если я не поеду. Жутковато как-то. Но я все равно не могу, у меня на сегодня другие планы.
— Правда? И эти планы для тебя важнее?
— Что может быть важнее, чем поехать на машине за двести километров с тобой и твоим другом-дебилом слушать никому не известную группу в «Собачьем питомнике»? Вообще-то я могу навскидку предложить сразу несколько вариантов.
— Так какие у тебя планы?
Слинни вздохнула — она всегда так делала, когда смущалась.
— Я сегодня встречаюсь с Питом. Помнишь Пита из ротонды? Я обещала с ним пойти на «Крушение трапезоидов».
— Вряд ли ты сегодня увидишь Пита.
— Почему это?
— Весьма надежный источник сообщает, что сегодня вечером Пит будет занят совсем другими вещами.
— Иеронимус, о чем ты говоришь? Вы с Питом даже не знакомы, всего один раз случайно встретились и то чуть не подрались!
— Ничего подобного! Мы вчера очень славно потрепались по дороге на экскурсию в Зону первого ЛЭМа. Я понял, что ошибался на его счет. Он отличный парень. Мы с ним лучшие друзья. Я бы и его пригласил, только у него на сегодняшний вечер другие планы. В районе Телстар-Тауэрс. Увидишь, он тебе позвонит и отменит встречу.
— Телстар-Тауэрс? Ты издеваешься? Ему там совершенно нечего делать! Иеронимус, мы с тобой об одном и том же человеке говорим?
— Давай так: если Пит отменит встречу, а он отменит, даже не сомневайся, ты поедешь со мной и с Брейгелем. Двойное свидание: ты с Брейгелем, я с той земной девочкой.
На долю секунды лицо Слинни перекосилось от глубочайшего отвращения.
— Двойное свидание? С ума сошел? О чем вообще речь?
— Речь о том, что мне обязательно нужно попасть в Зону первого ЛЭМа, чтобы встретиться с той девочкой. На метро я поехать не могу, поезда совсем плохо ходят. Я в тот раз домой добрался только в пять утра. Знакомых с машиной у меня один только Брейгель. Он соглашается меня отвезти при условии, что я организую двойное свидание. Он и ты, я и та девочка.
— Гадость какая!
— Ну почему гадость? С Питом ты ведь не против была куда-то пойти.
— Да, и пойду!
— А я точно знаю, что он позвонит и отменит.
— Не отменит! Питер — порядочный мальчик, не то что твои друзья-дебилы. Он не отменяет свиданий.
— Значит, ты признаешь, что собиралась на свидание?
— Иеронимус, прекрати! Да, у нас с Питом свидание.
— Вы с ним встречаетесь?
— Ненавижу это выражение! Пошлость невероятная, брр!
— Отвечай на вопрос!
— Ладно, Иеронимус. Да, мы с Питом встречаемся. Доволен? Счастлив?
— Почти. А теперь ответь еще на один вопрос. Он твой парень?
— Я не знаю! Что это вообще значит? Мой парень, его девушка… Чушь какая-то!
— Значит, ты не очень огорчишься, если Пит позвонит и скажет, что он заболел или что-нибудь еще в таком духе, а потом ты вдруг узнаешь, что на самом деле он закрутил бешеный роман с потрясающе красивой девчонкой, которая совершенно случайно тоже учится в классе для дебилов?
— Ты… совсем спятил! Я на такое даже отвечать не буду!
— Значит, ты все-таки не готова поспорить, что Пит не отменит свидание?
— Ладно, готова, лишь бы ты заткнулся! Спорим!
— Отлично! Итак, если Пит не отменит свидание, значит, я был неправ. Позор на мою голову, и я всем в школе расскажу, что я псих ненормальный и половину уроков провожу в классе с дебилами. А если все-таки отменит, а он точно отменит, ты поедешь на маленькое такое двойное свиданьице со мной, и Брейгелем, и девочкой, с которой я вчера познакомился. Мы ее заберем у колеса обозрения в Зоне первого ЛЭМа, а потом все вместе отправимся в «Собачий питомник» слушать «Джинджер-канкан». Брейгель говорит, это классная группа.
Слинни вздохнула.
— Ну хорошо, Иеронимус. Будь по-твоему.
— Договорились?
— Ну да.
— Так мы за тобой заедем часика через два.
— Это не понадобится.
— В пять тридцать, будь готова.
— Погоди, в пять тридцать — не рановато ли?
— Ехать далеко. Да ты не волнуйся, ты будешь сидеть на переднем сиденье, рядом с водителем. У тебя же с ним свидание как-никак.
— Все улажено, толстый, — улыбнулся Иеронимус, хлопнув друга по плечу.
— Что улажено? — неподдельно удивился Брейгель, с трудом оторвавшись от перечня ингредиентов на упаковке печенья.
— Я договорился, Слинни поедет с нами.
— Слинни?
— Да, Слинни. Девочка с синими волосами.
Брейгель задрал голову. Он уютно устроился на полу, обложившись со всех сторон пачками печенья.
— Слинни…
Видно было, как он мысленно повторяет это слово, пока оно не обрело смысл. Наконец в его глазах что-то промелькнуло. Брейгель вышел из транса.
— О, конечно, Слинни! Слушай, это классно! Я знал, что у тебя получится! Та самая синевласка! Иеронимус, ты настоящий друг! Ух ты! Свидание с лисохвосткой, от которой все пацаны в школе балдеют! Слушай, а какую куртку мне надеть? Может, фиолетовую замшевую? Иеронимус, как ты думаешь, а гетры стоит нацепить? Девчонкам это обычно нравится! А еще вот что, у меня есть такой шляпентох отпадный, настоящий цилиндр, от маминого дружка остался, который нас бросил. Ну правда классный шапец! Может, я его сегодня надену? Из крокодильей кожи; знаешь, какая редкость — с Земли! Как ты думаешь?
Иеронимус никак не думал. Он молча принялся подбирать с пола пачки печенья и аккуратно раскладывать на полке.
Они купили для мамы Брейгеля ящик пива Перрере «Особое — Экстра». Собрали по карманам деньги и вручили мистеру О’Луни пучок мятых банкнот. На драном антикварном диване возле плексигласового окна храпели двое бездомных, старичок и старушка. У обоих были такие лица, словно во сне к ним вернулась молодость, но молодость, полная тревог и лишений, ведущая к нынешней печальной действительности.