Странники в ночи
Шрифт:
Не ради праздного наслаждения Агирре вызвал из небытия музыку Чжоу, звучание давно позабытых чудесных инструментов - семиструнной лютни цинь, бамбуковых флейт, каменных пластин и целого оркестра из шестидесяти четырех больших и малых колоколов. Только эта музыка могла удержать его от низвержения в темные бездны смятения, охранить от власти ощущения, совсем ему не свойственного - ощущения полной беспомощности.
Но и она казалась ему чересчур громкой, звуки переполняли его. Он сел к письменному столу, заваленному листами бумаги с толкованиями
Утрата контакта с Аней, уехавшей от дома Штерна в санкт-петербургском автобусе, поначалу не слишком обеспокоила его. Такие перебои случались и раньше, а куда направляется Аня, он знал. Но проходили часы, потом проходили сутки. Аня нигде не появлялась. Хрустальный шар, Меч Единорога, Ключ и Врата - ничто не могло помочь найти её, никакая магия. Тогда Агирре, как коршун с небес, обрушился в глубины тайнописи Марко Кассиуса. Дни и ночи напролет он работал, спал урывками, взбадривал себя снадобьями Кали-боа... И он обнаружил ответ, содержащийся в двух латинских буквах R и X - тот, что и привел его к границе отчаяния.
Произошло то, чего он всегда боялся. Империя Эго, слепой спрут, ударила наугад одним из бесчисленных щупалец RX. Агирре, человек Империи, проигрывает из-за нее! Он может многое... Но он бессилен контролировать RX и не в состоянии проникнуть туда. По всей вероятности, этого не смог бы и сам Кассиус, что, впрочем, мало утешало Агирре. Он потерял Аню
/он потерял Великий Шианли/
в тот момент, когда она возвращалась на дачу, откуда два шага до источника Ро! Она шла к источнику, когда на её пути вздыбился дракон RX.
Теперь у Агирре оставалась только надежда - надежда на то, что вдоволь натешившись жертвой, дракон отпустит её. Он не знал, возможно ли такое, а в писаниях Кассиуса не было ответа (или Агирре не сумел его прочесть). Пассивное ожидание, когда от тебя ничего не зависит - есть ли худшая пытка для человека, привыкшего не играть в пьесах, а создавать их? Или он ошибался с самого начала и лишь играл, а создавал Кассиус, и даже не Кассиус, а то огромное и непостижимое, что смутно угадывается за ним?..
Агирре сидел за столом, невидящими глазами уставившись в испещренные черными значками листы бумаги, когда его слух уловил изменение в тонком пении энергетического поля, натянутого между чашами с алмазной пылью. Он встрепенулся, обернулся к хрустальному шару - тот медленно наливался сиреневым светом.
Кинувшись к шару, Агирре всмотрелся в него... И увидел.
Он увидел белую молнию, метнувшуюся сквозь квазиреальность. И тут же проснулась его спящая магия... Благословенный КОНТАКТ! Молния в одно мгновение возродила уверенность и волю. Ибо Альваро Агирре мало что знал об Измерении RX, но отлично понимал после штудий толедского алхимика, что означает такая молния!
Но он понимал и другое. Понимал,
Альваро Агирре содрогнулся... И сразу отбросил предательские сомнения. Разве не получилось так, что Андрей Карелин, его противник, невольно сыграл на его стороне? Андрей вернул Аню, но он вернул её не себе. Он вернул её Альваро Агирре.
12
Яркие огни Компвельта мчались вокруг Андрея, сливаясь в подобие колец Сатурна, когда он геркулесовым усилием приподнял веки. Ни единой мысли в мозгу, вычерпанном до дна, будто колодец, осушенный мучимым жаждой великаном.
"Я лежу на полу, на твердом полу". Такой была первая мысль, а за ней потянулись другие. Как создается здесь твердый пол? Наверное, технология доведена до абсолюта. Затвердевают, когда нужно, сами биты информации. Кроме них, ничего нет. Черт, бред какой-то...
Андрей повел глазами сначала направо, потом налево (яростный, хлесткий удар боли). Вихри огней постепенно утихомиривались. Андрей видел прежний зал с многочисленными экранами-окнами, но теперь добрая половина их зияла темной пустотой. Моола поблизости не было. Очевидно, ему надоело ждать, пока Андрей очнется, и он убежал к своим толпам и восторгам. Перед тем он наверняка прокомментировал молнию, как-нибудь в своем стиле. Например: "Ну и жахнуло! Какой пассаж..." С него станется, подумал Андрей, с этого пустозвона. И ясное дело, Моол не преминул добавить и несколько пафосных фраз, как же без них.
Шатаясь, как пьяница с адского похмелья, Андрей встал и чуть не упал снова. "Если вы в состоянии лежать, не держась за пол, - вспомнилось ему афористичное высказывание Дина Мартина, - то вы ещё не пьяны". Андрей поморщился. Лежать-то можно... Вот ходить труднее, а надо идти. Надо искать выход, которого, быть может, и вовсе нет. Однако это все-таки маловероятно. Если сюда можно войти, можно и выйти... Или не обязательно? Почему бы не представить себе вход, пропускающий по принципу мембраны, только в одну сторону? Гм... Лучше не представлять.
Стариковскими шажками Андрей дошаркал до окна-экрана и выглянул (или заглянул). Точно, вон он, Моол, дирижирует экстатичными толпами, держит речь. Да шут с ним, с Моолом. Проблема в том, что в зале сколько угодно окон и ни одной двери.
Нет, не так. Вот эти два экрана расставлены шире, чем другие, и между ними что-то похожее на сейфовую дверь. На ней тоже имеется экран, но совсем маленький, не больше почтовой открытки.
Наклонившись, Андрей приник к маленькому экрану. То, что он увидел, заставило его отшатнуться... И вновь уткнуться в холодное стекло.