Странники
Шрифт:
Эти размышления в одночасье промелькнули у Шумилова в голове.
— Пожалуй, придется вызывать ребят из РОСНа — сказал он и посмотрел на часы — как думаешь, за сколько они сюда доберутся?
— Еще не вечер — успеют! — пробормотал Царьков, — вот только…
— Что только?
— Только что мы им скажем? Какого хрена мы здесь делаем? Проезжали мимо и хотели закусить шашлычком? А тут глядь — кому-то харакири делают, ну мы и позвонили.
— Я все беру на себя — твердо и в тоже время несколько раздраженно ответил Шумилов, которому начала надоедать занудливость коллеги — как говорит молодежь: «не грузись!»
— Вам легко! Вы повернетесь и уедете в Москву, а тут начнутся разборки. Причем конкретно со мной.
— Ох, и боязливый же ты, как я посмотрю!
Между тем, после небольшой паузы, во время которой из динамика раздавался неясный шум, резко и четко прозвучал голос Шамиля:
— Чё делаешь здесь, журналист? Следишь за мной?
Ответ был слабым, едва различимым. Видимо, Мишина перепугали до смерти, и он еле шевелил языком.
— Послушайте, мы свой сюжет снимаем, я клянусь, он не о вас.
— А о чем?
— Мы… хотели показать рабочий день депутата. Брали у него интервью, у нас в плане было снять его в семье, ну и вообще…
— Ты знал об этом? — Шамиль, очевидно, спросил Гнедыха.
— Да, я им давал интервью, но… — депутат заколебался и замолчал и Шумилов понял мотивы его неуверенности: если он скажет, что разрешил Мишину снимать его в любой обстановке, то получиться, что сам навел на чеченцев и отвечать придется лично ему. А если Гнедых откреститься от журналиста, то может подписать тому смертный приговор, а греха на душу брать не хотелось.
— Чего замолчал? За базар отвечать надо!
— Я им разрешил съемку, но Шамиль, не думал, что они поедут за мной сюда.
— Ты идиот, козел! — закричал Шамиль, — как можно с тобой иметь дело?
— Ну что, вызываем? — тихим голосом спросил Царьков, который отвлек Шумилова от прослушивания — могут ведь и завалить любимца девушек.
— Погоди, еще чуть-чуть — попросил Шумилов, — сейчас может все решиться. Если что, будем стрелять по окнам, отвлечем бандитов, а там: или Мишин сбежит, или менты на шум подкатят.
— План хоть куда! — скептически отозвался Царьков.
— Что испугался журналист? — раздался между тем голос Шамиля, который приобрел вдруг некоторую глумливую окраску — в штаны навалил? Не бойся, мы тебя не тронем, мы прессу уважаем. Это я так, пошутил. Снимай свой фильм, сколько вздумается, но одно условие — не в моем кафе. Ты понял?
— Да, я все понял.
— А кстати, ну-ка покажи нам, что ты там наснимал?
Раздалось шуршание, это Мишин доставал видеокассету из камеры.
— Видишь, вроде ситуация разрядилась — пользуясь неожиданной паузой, сказал Шумилов, — может и обойдемся.
Раздалось несколько щелчков, послышались смазанные звуки, отдаленные голоса, видимо с кассеты Мишина.
— Включи ускоренный просмотр — сказал кому-то Шамиль, — а то будем здесь до утра сидеть, как бараны.
Довольно быстро они просмотрела отснятый материал, но ничего не нашли.
— Забирай свое барахло и двигай отсюда, журналист! — сказал с угрозой Шамиль.
Буквально сразу Царьков и Шумилов увидели, как дверь кафе распахнулась и оттуда словно ошпаренные, выскочили телевизионщики.
— Повезло бедолагам! — констатировал Царьков — могли костей не собрать.
— Не они, а мы. Их кости собирать пришлось бы нам.
Тем временем, Мишин и его оператор быстро пошли по улице к стоящей неподалеку машине. Мишин выглядел каким-то взъерошенным, возбужденным. Его ярко красная куртка была расстегнута и полы её отгибались встречным ветром. Размахивая руками, он что-то говорил своему оператору и поминутно оглядывался при этом, видимо проверяя — нет ли преследователей.
— Я тебе еще одну принес — вдруг раздался голос Гнедыха, причем так явственно, словно он стоял рядом с машиной Царькова и Шумилова — ту, которую ты просил.
— Давай, давай! Здесь именно та съемка?
— Да.
— Копий не делал? — спросил низким голосом чеченец — надеюсь, у тебя хватило ума не лезть в эти дела?
— Конечно, Шамиль, я что больной что ли? Полупанов хотел сделать, его жена мне говорила.
— Так он сделал? — подозрительно поинтересовался Ахмадов, — надо будет навестить его жену, поговорить с ней.
— Нет, Шамиль, не делай этого — просительно проговорил Гнедых — Полупанов ничего не успел — я бы знал.
— Смотри, депутат, поверю тебе на этот раз! Останешься ужинать со мной?
— Извини, надо еще в несколько мест успеть. В другой раз…
— Ну, раз так.
Раздалось шуршание, смазанные звуки шагов — видимо Гнедых вышел. Потом снова заговорил Шамиль, но уже на чеченском языке.
— У вас в конторе есть переводчики? — спросил Шумилов, слушая с досадой непонятный разговор горцев.
— С этим проблемы — задумчиво произнес Царьков, — вот только если кто-то из агентуры? Но я таких не помню. Придется вернуться и на месте порешать.
В это время Шамиль закончил свой разговор с невидимыми собеседниками и чеченцы куда-то засобирались.
— Поехали отсюда — сказал Шумилов — надо срочно перевести разговор Ахмадова. От этого может многое зависеть.