Странствие по дороге сновидений; Середина октября - смерти лучшая пора; Место, где убивают хороших мальчиков; Хризантема пока не расцвела; Старик в черном кимоно; Ниндзя: специальное задание
Шрифт:
Огава даже фыркнул: с какой стати будет к ним обращаться морской офицер, — ведь они с Касима служат в сухопутных войсках!
Словом, американцы добились эффекта, совершенно противоположного своим намерениям. Чем гуще сыпались с неба листовки, тем увереннее чувствовали себя Огава и Касима, ожидая возвращения японской армии. Огава поймал себя на том, что теперь он даже не знает, кого бы он больше хотел увидеть — сотрудников советской разведки или своих японских начальников. Чем дольше продолжалась его маленькая война против американцев, тем большую гордость он ощущал — за себя и за японскую армию, которая на это способна.
По оценке Огава, лучшим местом для высадки императорской армии был южный берег. Огава тщательно его изучил. Японские десантники могли бы оставить свои корабли возле рифов, стремительно преодолеть сотню метров по мелкой воде и выйти на берег неподалеку от гор. Если бы их целью был аэродром, то, по расчетам Огава, он сумел бы провести туда десантников потайными тропами всего за два дня.
Время от времени они с Касима устраивали перестрелку на южном берегу, чтобы приучить жителей острова держаться подальше от этого места: чем меньше будет возможных свидетелей японской высадки, тем лучше.
Весной 1958 гола филиппинские военно-воздушные силы начали л. эоить на горе радиолокационную станцию. Для этою к горе провели новую дорогу. Ближе к ночи Касима и Огаза отправились посмотреть, что там происходит, но неудачно. Кто-то их заметил, Огава выстрелил — и японцы поспешили исчезнуть в ночи. Вскоре после этого их опять стали активно искать.
— Американцы снова затевают какую-то глупость, — раздраженно заметил Огава.
— Черт с ними, — ответил Касима. — Пора нам перебраться куда-нибудь в более спокойное место.
Они ушли на юг, туда, где были избавлены от доносящихся из громкоговорителей надоедливых голосов:
— Лейтенант Огава! Рядовой первого разряда Касима! Мы приехали из Японии за вами. Война закончилась. Пожалуйста, поговорите с нами и возвращайтесь вместе с нами в Японию.
Одна группа американских агентов привезла с собой пластинки с японским национальным гимном и народными песнями и часто их заводила. Эта группа проявила невиданную настойчивость. Американские агенты обошли почти весь остров, заставляя Огава и Касима чаще обычного менять стоянки.
Если бы вражеская армия решила прочесать весь остров, то Огава и Касима отстреливались бы до последнего патрона.
Огава давно решил: он не станет следовать совету японских офицеров, которые в учебном лагере говорили новобранцам, что в безнадежной ситуации последний патрон нужно оставлять для себя. Нет, он не имеет права истратить на себя патрон, которым можно уничтожить еще одного врага. Тем более что советский связной на прощанье сказал ему:
— Товарищ, запомни приказ Москвы — приказано выжить.
Огава и Касима старательно ухаживали за оружием и боеприпасами. Протирали каждый патрон, смазывали, благо запас коровьего жира у них не переводился.
Люди, которые надеялись выкурить Огава и Касима из убежища, никак не уходили. Они появились в мае и в ноябре все еще оставались на острове. Однажды Касима и Огава подобрались поближе к поисковой партии. Они опять услышали голос, говоривший по-японски:
— Касима, выходи из леса! Это я — твой старший брат! Это наш последний день на острове. Пожалуйста, выйди из леса, чтобы мы могли поговорить с тобой.
Голос этого человека действительно походил на голос старшего брата Касима. Солдат сначала решил, что американцы запустили пластинку, но, подобравшись ближе, увидел какого-то человека с мегафоном. Касима не мог увидеть его лицо, но фигура отдаленно напоминала фигуру брата.
«Да, — подумал Огава, — американцы всерьез подошли к этому делу. Нашли японца, живущего в Америке, или пленного, похожего на старшего брата Касима, и заставили подражать чужому голосу».
Человек с мегафоном неумело затянул песенку, популярную в школе, которую когда-то окончил старший из братьев Касима. Это уже превращалось в целое представление. Лейтенант наблюдал за происходящим с большим интересом. Но долго американский агент петь не смог — голос у него сел. Песня осталась недопетой.
Внезапно пошел дождь. Человек с мегафоном подобрал с земли свои вещи и стал спускаться вниз. Огава следил за ним, пока тот не исчез в джунглях.
Со временем Огава узнает, что это действительно был старший брат Касима. «Когда я запел эту песню, я вдруг понял, что это наш последний день на острове, что нам приходится уезжать, не вернув брата, — вспомнит старший Касима. — И я заплакал».
Когда, разочаровавшись в попытках выманить Огава и Касима, враги ушли, они оставили после себя свежие японские газеты и журналы. Во многих номерах были помещены статьи о свадьбе наследного принца, но не было ни единого упоминания о войне. Огава и Касима решили, что эти газеты поддельные, из числа тех, которые американская разведка печатает в своих типографиях и использует для разложения войск противника.
Но американцы не смогли ввести их в заблуждение. Теперь Огава уверился в том, что война прекратится только со смертью последнего японца.
Когда Огава отправлялся на Филиппины, ход боевых действий складывался не в пользу Японии. И у всех на губах было выражение «итиоку гёку-сай» — «сто миллионов готовы погибнуть во имя чести». Это означало, что японский народ предпочтет погибнуть, но не сдастся.
Огава и Касима были убеждены, что, если нужно, женщины и дети станут сражаться с врагом с помощью бамбуковых копий. И прежде чем их убьют, они сумеют уничтожить немало врагов. Пока они еще были в Японии, газеты писали об этом каждый день: «Империю нужно спасти любыми усилиями».
Когда Касима призвали в армию, он принял и разделил принципы присяги, главный среди которых — умереть за императора и империю. Касима даже не был добровольцем, он ждал, когда ему принесут повестку, но, надев военную форму, с первой минуты считал своим святым долгом быть готовым к смерти.
В 1959 году исполнилось пятнадцать лет, с тех пор как он оказался на острове.
Огава было совершенно ясно, что Япония отнюдь не проигрывает в этой войне. Даже если в сфабрикованной американцами газете нет ни слова о ходе боевых действий, ему достаточно сообщений о том, что вся страна празднует бракосочетание наследного принца и в свадебной церемонии в Токио участвуют тысячи человек. Это означало, что Япония переживает подъем.