Странствия хирурга: Миссия пилигрима

Серно Вольф

Витус вскочил и, еще раз стряхнув пыль с дорожной накидки, вошел в комнату. Несмотря на не слишком вежливый прием, он поклонился, как подобало, и поздоровался:

— Добрый день, сэр Фрэнсис.

— Добрый день. Я крайне признателен, что вы нашли возможность не мешкая отправиться ко мне. — Глава тайной службы, одетый против обыкновения в платье темно-синих тонов, восседал за массивным письменным столом. — Присаживайтесь, — указал он на стоявший напротив стул.

—

Премного благодарен.

Уолсингем откинулся на спинку кресла, переплетя кончики пальцев, и молча разглядывал посетителя. «Первое маленькое испытание он выдержал с честью, — подумал он. — Молодой человек умеет владеть собой. Посмотрим, как он поведет себя дальше».

— Простите, что заставил вас ждать, — начал он беседу. — Ваше возвращение в Англию, несомненно, крайне важно, но уж не обижайтесь, существуют более важные вещи.

Легкий кивок — понял.

Губы Уолсингема тронула легкая улыбка. «Так, и эту пилюлю проглотил», — с удовлетворением констатировал он.

— Быть может, вас удивляет, что я позволил себе быть э-э… таким настойчивым?

— Пожалуй, удивляет, сэр Фрэнсис.

— Разумеется, у меня есть на то причины — и согласие ее величества. — Уолсингем сделал вывод, что его гость преодолел и третье препятствие: не стал делать вид, будто не удивлен лихорадочной спешкой и последовавшим за тем долгим ожиданием в приемной. Молодой Коллинкорт начинал вызывать его симпатию.

Витус вытащил из рукава письмо:

— Вот послание, в котором ее величество настаивает, чтобы я как можно быстрее явился к ней. У вас действительно должны быть веские аргументы, позволяющие пренебрегать волей королевы.

«Ого! — промелькнуло в голове у Уолсингема. — Так вот, значит, какого калибра парень, Из тех, что, глазом не моргнув, проглотит обиду, чтобы тут же самому перейти в наступление! Ну что же, Витус из Камподиоса, новоявленный Коллинкорт, ты нравишься мне все больше».

— Приберегите свое письмо, я вам и так верю…

— Это делает мне честь.

— …потому что сам писал его.

— Что… что вы хотите этим сказать?

Уолсингем с удовольствием отметил, что гость все же выведен из равновесия.

— Однако королева собственноручно подписала его?

— Королева многое подписывает. Она не в состоянии предварительно читать каждую бумагу. К тому же ее величество доверяет мне. И вам следует делать то же самое.

Витус убрал письмо.

— Охотно, если вы объясните, почему вызвали меня к себе.

Уолсингем постучал кончиками пальцев друг о друга.

— Возможно, это покажется вам высокопарным, но речь идет не больше не меньше, как о благосостоянии Англии. Взгляните вот на это.

Витус

был потрясен.

— Трактат « De causis pestis»! Моя книга.

— Совершенно верно. Насколько мне известно, у вас еще нет своего экземпляра, поэтому с удовольствием предоставляю вам свой.

Витус не мог вымолвить ни слова от удивления.

— Я понимаю, что у вас сейчас вертится на языке множество вопросов. Извините, если я не смогу ответить на все. Скажу лишь в общих чертах: английская корона имеет повсюду, скажем так, посредников, которые помогают мне. Поэтому я своевременно узнал, что вы написали трактат « De causis pestis»,и позаботился о нескольких экземплярах.

— Но… но каким образом вам удалось так быстро получить книгу?

Уолсингем сделал вид, что в этом нет ничего особенного:

— Быстрота и осведомленность, осведомленность и быстрота — в этом все дело. И то и другое — обязательные условия действенного служения родине. Кстати, королева также прочитала вашу книгу. Она произвела на ее величество большое впечатление.

— Так, быть может, в книге и кроется причина того, почему я сначала оказался у вас, а не у ее величества?

— Вы умный человек. Я желал бы, чтобы среди моих подчиненных было больше людей столь же сметливых. Но перейдем к делу: тот, кто внимательно прочел ваше сочинение, знает, что виновником черной смерти является Pulex pestis— неприметная блоха. Обстоятельство, в которое поначалу не так-то легко поверить.

— Не каждая блоха неизбежно становится чумной, сэр Фрэнсис. В мире, наверное, больше блох, чем звезд на небе, и большинство из них не переносят чуму. К счастью. Иначе человечество давно бы вымерло.

— Тут вы, безусловно, правы. Если не ошибаюсь, вы писали, что чумные блохи появляются на трупах людей и животных, умерших от чумы, что само по себе не так уж удивительно. Далее вы пишете, что по мере остывания трупа чумная блоха покидает его и подыскивает себе новую жертву. Верно?

— Именно так. — Витус терялся в догадках, не понимая, куда клонит его собеседник.

— Стало быть, если хочешь с гарантией повстречаться с Pulex pestis,необходимо обследовать свежие, еще теплые трупы умерших от чумы?

— С трудом могу себе представить, чтобы кто-нибудь страстно желал такой встречи, но это так.

Уолсингем подался вперед:

— Не буду больше говорить обиняками: я заинтересован в том, чтобы приобрести сто, двести, а может быть, пятьсот чумных блох.