Страсть по понятиям
Шрифт:
— Сейчас в погоню бросятся!
— Ничего, будем отстреливаться!
Я просунул руку между спинками кресел, обшарил заднее сиденье. По логике игры там должны были быть автоматы, но, увы, ничего такого я не нашел. Что ж, видимо, наше спасение в погоне было впрограммированно исключительно в мощь нашей машины, которая уже вовсю неслась по городку.
— Он ужин принес, а я ему как врежу! Выскакиваю в коридор, а там второй! Ну, думаю, или пан, или пропал! Выхода уже не было! А он так удобно стоял! Ну, я и вломил. А у него ключи!..
Иван рассказывал взбудораженно, горячечно, через открытое
— Ну, думаю, самому бежать или с тобой! — Ваня не просто говорил, казалось, он еще и подвывал самому себе от дикого восторга. Но я был далек от мысли подтрунивать над ним. Сейчас, после того, что он совершил, Иван имел право быть немного странным. — А как я без тебя! Зинка бы меня убила! Ну, я забрал ключи, открыл тебя… А ты какой-то заторможенный!..
— Я думал, что ты — моя галлюцинация! — Зато над собой я посмеялся от всей души.
— Я так почему-то и понял! — хохотнул Иван.
— Ты, конечно, молодец, но нам очень-очень повезло…
Не просто было вырваться из изолятора, но куда сложней пройти дежурную часть. Но именно этот этап мы преодолели с неправдоподобной легкостью. И это можно было объяснить лишь чертовским везением. Ну, и еще невероятной беспечностью местной милиции. Сейчас-то все дежурные силы уже на ногах, наверняка за нами снарядят погоню. Но пока за нашей спиной все спокойно, ни единого огонька на дороге.
— А куда мы едем? — спохватился я.
— Не знаю. Куда глаза глядят…
В это время вдруг заговорила тихонько шелестевшая до этого радиостанция.
— Бараны! Бараны! — голосом, каким настраивают микрофон, в темпе «раз-два-три», произнес кто-то, — Бараны, вы меня слышите? — уже более эмоционально. — С вами говорит капитан Касаткин! Оперативный дежурный Некрасовского РОВД! Давайте, бараны, возвращайтесь в стойло! Пока не поздно! В противном случае пеняйте на себя!
Нетрудно было догадаться, кого обозленный капитан называл баранами. Это нам он указывал направление движения. И мне в ответ захотелось отправить его куда подальше. Но я сдержался. И просто отключил радиостанцию. По-хорошему, надо было вырвать ее из гнезда и выбросить в окно, но толку от этого не будет. Наверняка где-то в машине установлен радиопередатчик, автоматически выдающий ее координаты. Искать это устройство бессмысленно, да и времени на это нет. Мы под колпаком, за нами ведется наблюдение, но и покидать машину пока рано. Надо как можно дальше отъехать от поселка, по прямой, никуда не сворачивая. А там уж придется ориентироваться по обстоятельствам.
Не стал я выбрасывать радиостанцию, ведь кто-то за эту технику отвечает. Может, нас и по беспределу держали взаперти, но ведь не все местные милиционеры в том виноваты… И за наш побег кому-то достанется. Но в этом случае никакие сомнения меня не одолевали. Может, и не совсем правильно мы поступили, но иного выхода у нас не было. Так что Иван сделал великое дело, я бы даже сказал, сотворил чудо.
— Я
— А где, по-твоему, наш автобус?
— Ну, где мы его оставили. Я не знаю, где мы! Я не знаю, куда поворачивать!
— Ты думаешь, что автобус остался там, где мы его оставили?
— А вдруг?
— И Алина тебя верно ждет?
— Ну, все может быть.
— А Настя забыла и про нее, и про автобус?
— Может, она просто место не нашла…
— Как у тебя все просто, Ваня. Завидую я тебе.
— Ну, просто не просто, а от ментов мы ушли…
— Спасибо тебе, Ваня!
— Издеваешься? — подозрительно покосился на меня парень.
— Издеваюсь? — удивленно глянул на него я.
— А чего тогда лыбишься?
— Это ирония, Ваня. Это я над собой смеюсь…
Я казался самому себе умным, но это не помешало мне попасть впросак. И в милицию угодили, и под статью попали. А Ваня, которого я считал глупым, вытащил меня из этого дерьма… Ну и кто из нас теперь тупица?
— А ехать нам куда? Прямо?
— Прямо, Ваня. Прямо!
Даже в порыве самобичевания глупо было бы признавать правоту Ивана. Не мог наш кемпер оставаться на прежнем месте. Если Настя побывала в руках у Жмыхова, то и стоянку она сдала, и Алину…
— Вань, тебя на убийство крутили? — спросил я.
— А то!.. Все было так, как ты и говорил! Кольчугин сказал, что ты во всем признался. Но я ему не поверил. Не знаю, говорю, ничего, понятия не имею…
— Это правильно. Это хорошо… А Жмыхов к тебе не заходил?
— Нет. А к тебе?
А ко мне заходил… Сказал, что договорился с Ремезовым. И с Настей, сказал, тоже договорился. Настя заявит о краже, а нас задержали на месте преступления… Жмыхов нам ничего не простил… Нас бы давно уже убили, но Жмыхов парень хитрый. Он ждет, вдруг нас хватятся, начнут искать. А никто нас не ищет, Ваня. Ни сестра твоя, ни дядя твой…
— Дядя?
— Да, твой дядя, который заместитель министра внутренних дел.
— Нет у меня дяди.
— Нет. И Жмыхов об этом знает. Он все про нас знает. Но убивать не спешит. Но все равно нас должны убить. Возможно, при попытке к бегству…
Я озадаченно потер виски подушечками ладоней. Уж не для того ли нам позволили бежать, чтобы затем догнать и пристрелить?.. Но нет, это слишком рискованный план. Тем более что за нами никто не гнался. И над головой не слышно было гулкого шума вращающихся вертолетных лопастей. А впереди относительно хорошая дорога, и свет фар высветил указатель — «Киров. 170 км». В этом направлении мы и свернули. Ночь, машины на шоссе-редкое явление.
— А попытка к бегству была, — спустя время продолжил я. — И бегство тоже. И мы с тобой смываемся из этого чертова города!
— Что-то не хочется смываться, — вздохнул Иван.
— Почему? — с интересом спросил я. — Из-за Алины?
— Из-за нее, — удрученно кивнул он.
— Она уже с Ремезовым… Скорее всего…
— А может, до сих пор в автобусе?
— Ну, если Жмыхов — действительно Альберт, тогда, возможно, она до сих пор там и ждет тебя, — засмеялся я, хотя мне совсем не было весело. — Тогда ничему нельзя удивляться…