Страж. Часть 2
Шрифт:
– Нет, – Тильда опустила глаза.
– Проще не назначать день свадьбы, не так ли? Проще испытывать его волю, пытаясь проверить: вы привлекаете его, как раньше, или нет? Это ведь легче, чем спросить напрямую?
– А если он соврет? – Тильда подняла глаза на врача.
– Но, если вы больше его не привлекаете, тогда зачем вообще женится на вас? – доктор пожала плечами.
– Да, ведь всегда можно встать позу, найти предлог и не женится, – ответила Тильда.
– Если он не хочет жениться, зачем он переезжает с вами в другой дом? Если он ничего к вам не испытывает, зачем он вообще продолжает ваши отношения?
– Не знаю. Спросите у него сами, – Тильда отвернулась. – Он ведь ходит к вам
– Как вы узнали? – прищурилась врач.
– Проследила. Он много, куда ходит. И редко бывает дома. Я больше провожу времени в компании Тайрин и Лэймора, чем с ним. И меня беспокоит не то, что он посещает вас, доктор, а то, что он не сказал об этом мне.
– Но вы ведь тоже не рассказываете ему, почему спите в экзопротезе? – вздохнула доктор. – Не говорите, что вам снятся кошмары. Что вы трижды записывались на посещение к Андреа Дебуа и трижды на них не являлись. Что вы навещаете жену вашего погибшего друга и каждую неделю ездите на кладбище, где похоронены ваши друзья.
– Откуда вы знаете, куда я езжу? – с нажимом произнесла Тильда.
– Мортон мне об этом сказал.
– Тогда сейчас, доктор, вы нарушаете врачебную тайну, сообщая мне эти сведения, – на лице Тильды появилось выражение презрения и ненависти.
– Мортон сам попросил меня поговорить с вами на эти темы.
– О-о-о! – Тильда закивала. – Зашибись! – хлопнула себя по коленям. – Ну так пусть сам поговорит со мной на эти темы. А если слабо – тогда пусть и дальше помалкивает!
– Вы пресекаете любую из его попыток поговорить с вами об этом.
– Поэтому я должна проработать все это со своим психотерапевтом, не так ли? – Тильда наклонилась к врачу. – А я не хочу. Хватит того, что мы с вами уже «проработали».
– Мы ничего не проработали, Тильда, – улыбнулась врач. – Успехи есть у Эйлин. Лой старается. А вы – нет. Вы делаете все, чтобы получить желаемое, а именно беременность. И ничего, кроме этой беременности, вас больше не интересует. Поэтому вы набрали массу тела, поэтому живете с Мортоном под одной крышей, по этой причине проходите реабилитацию со мной. Но это не просто галочки напротив заданий, которые Мортон для вас придумал, это ваша жизнь, Тильда!
– Кажется, пора уходить, – произнесла она и встала.
– Убегать от проблем и двигаться дальше во что бы то ни стало вы очень хорошо умеете. А как на счет того, чтобы остановиться и заглянуть в себя? – доктор тоже встала. – Самый трудный бой – это сражение с самим собой. Кому, как ни вам, Тильда, об этом знать?
– Действительно, – хмыкнула она, поправляя рюкзак за плечами. – Кому, как ни мне.
– Тильда…
– Прощайте, доктор Эль, – Тильда вышла и хлопнула дверью.
***
Она вернулась в Резиденцию Норама, собрала сумку, вызвала такси и уехала, ни с кем не прощаясь.
Спустя неделю Мортон один переехал в их Тильдой новым дом. Он знал, что она сняла квартиру, знал, что ее навещает Далий, Эйлин, даже Лой и Тайрин бывали у нее в гостях. Все его окружение было допущено во владения Тильды Свен. Все окружение, только не он сам.
Доктор Эль предупредила его, чем может закончиться постороннее вмешательство в их с Тильдой стеклянный мир. Мортон рискнул, потому что сам из этой ловушки был не в состоянии выбраться. Он любил Тильду. Он хотел быть с ней. Но, в то же время, он желал, чтобы она была с ним по своей воле, а не потому, что лишь пять шагов отделяли ее от заветной цели.
Мортон не соврал, когда сказал, что готов прожить жизнь в одиночестве и без секса. И теперь с каждым днем ему казалось, что сделать это будет гораздо проще, чем он предполагал вначале.
Первое судебное заседание по телу Тайрин было назначено на конец месяца. По делу Эйлин – на несколько дней позже. Мортон понимал, что все равно увидит Тильду в зале суда, или в коридоре, или даже встретит на улице. Понимал, что это станет для него настоящим испытанием воли. Но… В его отношениях с Тильдой всегда были эти чертовы «но».
***
Тильду проводили в комнату для свиданий. Она присела на стул перед защитным экраном и взглянула на Андреа Дебуа, сидящего напротив.
– Неужели все-таки дошла? – натянуто улыбнулся Дебуа.
– Как видите, – ответила она. – Желание встретится с чудовищем лицом к лицу победило отвращение, которое я испытываю к вам.
– А я думал, что ты мной восхищаешься!
– Боже упаси, – Тильда своим выражением лица показала Дебуа все то омерзение, которое бушевало внутри нее. – Насколько же нужно быть обозленным на весь мир, чтобы, даже воплотив все свои гениальные планы мести, попытаться в самом конце поставить жирную кровавую точку. Ребенку едва исполнилось два года, а вы наняли десять человек, чтобы прикончить его в финале вашего гнусного спектакля.
– Как поняла, что занавес должен был опуститься только после его смерти? – спокойно и, как-то, совершенно осмысленно спросил ее Дебуа.
– На картине «Падшая», которую вы выбрали для образа Принцессы Лой, младенец изображен мертвым.
Дебуа прижал кулак к губам и начал смеяться.
– Слишком сложный план, Андреа, вы придумали, – вздохнула Тильда и постучала пальцами в экзопротезе по столу. – Тонкие наводки, намеки, множественные мотивы… Но цель, на самом деле, одна. И это месть. Всем и каждому, кто был причастен к делу 1985 года, а также к изнасилованию и убийству вашей дочери. Я подумала о том, что раз вы долгие годы сотрудничали с «Кольдом», то вполне могли узнать, или сами догадались, кто на самом деле заказал убийство вашего отца. Сложила дважды два и поняла, что «Кольду» вы тоже можете хотеть отомстить. А еще я подумала о том, что ни меня, ни Принцессу Лой, ни Принцессу Эйлин вы точно не пощадите. Слишком уж ненавидите тех трех стражей, дочерями которых мы являлись. У вас у самого отняли дочь. Вы знаете, как сильно это ранит. Так почему бы вам и у этих стражей, пусть даже двое из них уже мертвы, не отнять дочерей, а у их дочерей не отнять их детей? Для Принцессы Лой был уготован образ «Падшей». Но ваш подельник не положил в ноги убитой Сюзанны Виен куклу, хотя это было бы логично для полноты образа, если так можно выразиться. Но если бы он оставил куклу в ногах «Падшей», все бы сразу обратили внимание на ребенка Принцессы Лой и забеспокоились бы. А вам не нужно было привлекать внимание к ее ребенку. Потому Сюзанна Виен осталась без куклы. Да, если бы Винсу удалось убить ребенка Принцессы Лой, внука Майкла Критса и Короля – это был бы финальный штрих, вишенка на торте вашей ненависти. Уже находясь в плену у Винса, после того, как он ввел всем нам препарат для аборта, я подумала еще кое-о-чем. Скажите, Андреа, – Тильда склонила голову на бок, – ваша дочь, Розалинда, была беременна, когда ее изнасиловали, а потом убили?
Уголки губ Дебуа поползли вниз.
– Значит, все-таки да, – Тильда тяжело вздохнула. – «Кольд» и это в ее деле скрыл. Тогда я не могу понять, почему после ссоры с Винсом она пошла в бар и напилась?
– А ты глупостей в своей жизни никогда не делала? – скрипучим голосом произнес Дебуа.
Тильда задумалась.
– Не мне судить, – ответила она. – Но я могу понять чувства молодой девочки, парень которой в любой момент мог умереть из-за порока сердца, пока ждал своей очереди на операцию. А потом она узнала, что этот парень в прошлом обслуживал мужчин. Не знаю, возможно, я бы тоже пошла и напилась. Теперь мне все окончательно ясно. Проекция собственных страданий на тех, кому вы хотели отомстить, все объясняет. Убить дочерей и убить их детей, даже если они еще в утробе.