Стражи границы
Шрифт:
— С Володимиром? Честно говоря, меня туда не тянет. Кстати, Яромир, когда вы занимались медитациями в последний раз?
Я подумал.
— На пляже в Дубровнике.
— Вот вам и стало хуже.
— Но где мне медитировать? — возмутился я.
— Лучше всего в море, — деловито ответил Всеволод. — Я прикажу капитану лечь в дрейф.
— Оставь, Сева, так мы до Александрии и за год не дойдем.
— Лучше плыть до Александрии год, чем довести до нее ваш труп за неделю, — отрезал Всеволод.
Всеволод пошел к Лучезару, а я остался стоять на палубе.
— Что-нибудь случилось? — раздался
— Никак нет, господин боцман.
— В таком случае, возвращайтесь к работе.
Я поклонился и пошел к своим ребятам, как вдруг услышал голос Всеволода.
— А ты часом не зарываешься, господин второй помощник капитана?
— Никак нет, господин полковник.
— Шутки шутками, но с королями так не разговаривают. Изволь выражаться повежливее.
Я обернулся.
— Все в порядке, Всеволод, я попросил обращаться со мной на общих основаниях.
В этот момент, как по заказу, капитан отдал приказ лечь в дрейф. Милорад продублировал приказ для матросов, и я принялся вместе со всеми тянуть за какой-то канат. Лучезар неодобрительно поглядывал на меня.
— Если хотите работать, господин Яромир, то не висите на снастях, как трусы на веревке, а тяните, морского ежа вам в глотку! — рыкнул боцман.
— Что? — я расхохотался. Относиться серьезно к этой ситуации было выше моих сил. Зато матросы рядом принялись тянуть изо всех сил.
Лучезар подозвал к себе боцмана. До меня донеслись его слова.
— Ты часом не совсем в уме повредился? Как ты разговариваешь?
— Да уж повежливее, чем с остальными.
Я не выдержал и подошел.
— Что-то я раньше не слышал от вас таких выражений.
— Простите, господин Яромир, это я для колорита.
— Только не слишком увлекайтесь, — посоветовал я и вернулся к снастям.
Общими усилиями мы убрали паруса и положили корабль в дрейф. Потом мы с ребятами спустили парус с бушприта, и я снова полез в воду. Всеволод — вместе со мной. Он несколько раз наблюдал за моими медитациями в дворцовом парке и решил, что меня нужно подстраховать. Я не возражал. Я никогда еще не пробовал медитировать в воде и, честно говоря, боялся захлебнуться.
Я выплыл на середину купальни, лег на спину и попытался расслабиться. Этот способ медитации дает самые невероятные ощущения, даже когда занимаешься этим на твердой земле. Вацлав рассказывал, что Милан однажды почти что воспарил над землей. А в воде, когда тело и так невесомо, впечатления усиливаются. Я, конечно, не воспарил — я еще на четвертом курсе магического университета научился контролировать расход сил, но всплыл полностью. Через несколько минут я почувствовал себя здоровым.
— Хочешь попробовать, Севушка?
— У меня, наверное, не получится.
— Я помогу тебе. Ложись на спину и расслабься. И забудь, что тебе нужно охранять меня от моих же капризов. Ну, расслабься.
Всеволод поплескался и все-таки расслабился.
— А теперь представь себе, что в этом море не вода, а энергия в чистом виде. Она в воде, она в воздухе, она в лучах солнца. Впитывай ее всем телом.
Я увидел, как Всеволода окутала энергия. Я не удивился. Всеволод — довольно разносторонний человек. Помимо его основной специальности, он закончил факультет инженерной магии. Думается, из соображений честного подхалимажа. Мы с Вацловом ввели магические дисциплины в моду, а Всеволоду, по роду службы, хотелось соблюсти лояльность к начальству. Впрочем, может быть, для него инженерная магия представляет больший интерес, чем потакание королевским капризам.
— Заканчивай, Всеволод.
Всеволод оборвал энергетический контакт и ушел под воду. Я поймал его за волосы и вытащил наружу.
— Спасибо, Яромир.
— Не за что. В первый раз такие вещи лучше подстраховывать. Особенно в воде.
Мы подплыли к трапу и забрались наверх.
— Пожалуйте к столу, господа, — пригласил юнга.
Я неуверенно оглянулся на Милорада.
— Идите, господин Яромир. Здесь и без вас управятся. Но через час после обеда извольте быть на месте.
Я улыбнулся и пошел к столу.
Корабельный кок кормил нас с редким разнообразием. Но это и не удивительно. Водоизмещение «Переплута» триста тонн, грузоподъемность — сто. Груза мы никакого не взяли, только продовольствие. Естественно, при таком раскладе место экономить не пришлось, и Лучезар загрузил продукты на любой вкус. Так он почему-то решил, что на обед нужно непременно пить фруктовый сок, на ужин — простоквашу, а завтрак и не завтрак вовсе без омлета со свежими помидорами. И с редкостной целеустремленностью кок кормил этим всю команду, добавляя к этому обычный перечень блюд. На капитанском столе — чуть больше разных блюд, на столе рядовых — чуть меньше. Но качество всего этого было на одной высоте.
Через час после обеда, как мне и было приказано, я снова присоединился к команде. После дневной медитации я был бодр и свеж, как никогда. Меня только заботило, что если устраивать медитации трижды в день, как в Медвежке, то скорость нашего передвижения существенно снизится. Хотя, Всеволод прав — куда мне торопиться-то?
Следующий день прошел по накатанной накануне схеме. Непривычная физическая усталость способствовала хорошему сну, а Милорад хоть и грозился обращаться со мной, как с обычным матросом, не решался разбудить меня спозаранку, или же приписать к ночной смене. Впрочем, не могу ручаться — может у него и возникало такое желание, да только проще перешагнуть авторитет короля, чем офицера его охраны. Всеволод твердо решил отдохнуть и отоспаться. Поэтому в то время как я развлекался, ставя с матросами паруса, двое молодцов, каждый вчетверо меня шире и тяжелее, бдили, чтобы со мной ничего не случилось.
Глава 13 Эллада
На третий день, после того, как «Переплут» пересек границу, мы увидели берега Эллады.
Пожалуй, для многих из нас, изучавших в курсе истории Эллинских богов, Эллада прочно ассоциируется с Афродитой, купающейся в морском прибое, Посейдоном, охраняющим подступы к заветным берегам, и Афиной, присматривающей за порядком в одноименном городе. Так что я бы ничуть не удивился, завидев прямо на берегу колоннады храмов и мраморных богинь. Но на берегу никаких развалин не наблюдалось. По крайней мере, в бинокль мы разглядели только темноволосых эллинок. Лучезар уверяет, что мужчины тоже имели место быть, но я не обратил внимания. Я разглядывал девушек и занимался сравнительной анатомией.