Стрела Гильгамеша
Шрифт:
– Нужно с ним поговорить. Только как бы его к себе расположить, чтобы он еще больше не испугался.
– Пожалуй, – нерешительно заговорила Мария, – лучше будет, если я одна к нему подойду. Мы с ним вроде уже знакомы… Он так о старинных картах хорошо рассказывал, может, и об этой карте вспомнит. – Надежда с сомнением окинула подругу взглядом. – И что, и что? – заволновалась Мария. – Да знаю я все про этот костюм! Просто сегодня на похороны пошла, а черного ничего нет.
– Я тебе давно говорила, чтобы ты его выбросила!
– А вот и пригодился! А он, – Мария кивнула на Венедиктова, – ничего не заметит. Ему и так уже хватило, то одна жена, то другая, то блондинка, то брюнетка…
– Ну хоть шарфик черный сними. И губы накрась.
– Ой, а помаду-то я в посылку положила…
Надежда протянула ей свой тюбик, и Мария отправилась к скамейке Венедиктова.
Распрощавшись с Марией, Надежда хотела было отправиться домой, но ее не оставляло какое-то смутное беспокойство.
Если Ирина, помощница психоаналитика, работает на кровавого карлу из «Тенистого уголка», то какова в этой истории роль самого Ильи Семеновича? Конрад и его люди используют его гипнотические способности? Но тогда, как только он им будет не нужен, что они с ним сделают?
А они, похоже, уже решили, что справятся без него! Рявкнул же карлик на Ирину, чтобы не смела соваться со своими психологическими методами, что хватит этой белиберды. А психоаналитик свидетель. И если они от Инны избавились, то уж Илья-то Семенович знает гораздо больше…
Надежда набрала номер психоаналитика. Из трубки неслись длинные гудки, никто не отвечал.
В принципе это было нормально: Ирина сейчас находится в другом месте, Илья Семенович тоже может заниматься собственными делами… Но Надежда чувствовала прежнее беспокойство, ей хотелось убедиться, что Илья Семенович жив-здоров. Ну или хотя бы жив.
Она вспомнила, что оставила в кабинете психоаналитика коробку конфет со спрятанным в ней микрофоном. Однако Боб говорил, что передатчик довольно слабый, принять сигнал можно только на небольшом расстоянии. Учитывая же гримасу, с которой психоаналитик принял коробку, вряд ли он ее открывал и пробовал конфеты, стало быть, микрофон может быть на месте.
Действительно, достав из сумки планшет и включив программу, передававшую сигнал, она не услышала ничего, кроме ровного шороха, так называемого «белого шума». Надежда решила все же подъехать поближе к офису психоаналитика, где можно будет принимать сигнал с микрофона.
Сказано – сделано.
Через полчаса она сидела в скверике напротив дома, где был кабинет Ильи Семеновича. Снова достала планшет, запустила программу… и на этот раз услышала очень странные звуки.
Из динамика доносилось приглушенное мычание и хриплые стоны.
Рядом с Надеждой вдруг остановился проходивший мимо подросток и с уважением проговорил:
– Классная запись! Что за триллер? Это из серии про Корявого? Сцена, где его пытают рептилоиды?
Только тут Надежда осознала, что включила планшет без наушников и прохожие могут слышать те же стоны и мычание, что и она.
– Ты почему не в школе? – строго спросила она подростка, выключая звук.
– Ты что, тетя? Уроки давно кончились! – отмахнулся тот и пошел своей дорогой.
А Надежда поняла, что с Ильей Семеновичем происходит что-то очень плохое. И нужно спешить ему на помощь. Хотя, если честно, хорошего отношения он не заслуживал и положительных чувств не вызывал.
Здание, где находился кабинет психоаналитика, было современным, и в нем, естественно, имелся домофон. Войти в такой дом в принципе несложно – нужно нажать несколько кнопок, и кто-нибудь из жильцов непременно откроет. Гораздо сложнее попасть в квартиру.
С другой стороны, замок у Ильи Семеновича тоже электронный, это Надежда помнила по предыдущим посещениям. И то сказать, не стала бы Ирина бегать на каждый звонок, у нее была кнопка возле стола. А это значит…
Не зря Надежда много лет работала инженером, и, говорят, неплохим. Она тут же нашла грамотный выход из положения.
Когда в ее собственном доме выполнялись какие-нибудь электротехнические работы, на это время его отключали от сети. И домофон переставал работать, дверь оставалась открытой. Здесь система такая же.
Подойдя к нужному корпусу, Надежда нашла распределительную коробку электрической сети, убедилась, что поблизости никого нет, открыла коробку и воткнула в сплетение проводов пилочку для ногтей с пластмассовой ручкой. Из распредкоробки брызнули искры, и дом оказался на какое-то время обесточен.
Опасливо оглядевшись по сторонам, Надежда торопливо устремилась к двери. Как бы не накостыляли жильцы, народ нынче сердитый и на расправу скорый.
Замок и правда отключился.
Она вошла в подъезд, поднялась по лестнице (лифт, разумеется, тоже не работал), подошла к двери психоаналитика.
Ура! Расчет оправдался: электронный замок на этой двери тоже отключился.
Без проблем проникнув в квартиру, где размещался офис Ильи Семеновича, тут же услышала доносящиеся из кабинета знакомые звуки – хриплые стоны и мычание.
Надежда пробежала через приемную, влетела в кабинет…
В первый момент никого не увидела, но те же звуки, только куда более громкие, доносились из-за письменного стола. Обойдя его, наконец обнаружила психоаналитика.
Илья Семенович сидел на полу, маленький и жалкий, и горестно стонал. Лицо его было красно, глаза едва не вылезли из орбит, правая рука была прикована наручником к отопительной батарее.
– Боже, что они с вами сделали! – Надежда всплеснула руками. – Это Ирина?
Илья Семенович в ответ замычал, и тут она заметила, что во рту у него кляп, свернутый из носка веселенькой расцветки в ярко-желтые лимоны.
Надежда выдернула носок, Илья Семенович закашлялся, отдышался и наконец прохрипел:
– Слава богу, хоть вы пришли, еще немного – и я бы задохнулся! Дайте мне попить, а то во рту просто наждак…
Надежда нашла бутылку минеральной воды и поднесла к губам несчастного.