Стреломант. Дилогия
Шрифт:
Но мне повезло. Я достал до ручки, ухватился за нее, и всем телом грянулся о дверь! Из легких выбило весь воздух, грудь свернуло в приступе кашля, который я едва подавил – не хватало еще после всего этого все же рухнуть в пропасть из-за какого-то кашля!
Колеса АГАТа пришли в движение, будто Ника только того и ждала, что удара в дверь моей несчастной тушкой, и, будто стрела из лука, тягач рванулся вперед! Прямо с места, без ускорения, словно был привязан к чему-то тросом, и тот только что оборвался!
Инерцией движения меня оторвало от двери, и тут же Ника дала по тормозам, от чего тело снова больно приложило об заднюю дверь.
Этого организм уже не выдержал.
Рука разжалась, я согнулся втрое и упал на землю, заходясь в приступе кашля. Поднятая огромными колесами АГАТа пыль настойчиво лезла в нос и пыталась проникнуть в легкие, усугубляя кашель, будто пытаясь заменить собой истраченные запасы красного дыма. Но это было даже хорошо. По крайней мере, лучше, чем падать в гремящем вагоне в неизвестность. А кашель… Кашель пройдет.
Непонятно только почему Ника остановила АГАТ… Ну да ладно. Это мы скоро выясним. Сейчас только дыхание нормализую… Встану… И выясню.
Где-то над головой хлопнула дверь. Рядом приземлился кто-то легкий. Ника, конечно, кто же еще…
Она взволнованно потрясла меня за плечо:
– Серж! Ты как?! Надо убираться, слышишь!
– Надо… – выдохнул я в перерывах между приступами кашля. – Да… Вай…
– Что «давай», поднимайся! – Ника принялась тормошить меня, пытаясь поднять хотя бы одну мою руку и подлезть под нее. – Тут сейчас все рухнет!
Я не сопротивлялся. Я позволил взвалить себя фактически на хрупкое никино плечо. К счастью, далеко тащиться не надо было – дверь была в каком-то метре. Открытая, ведущая в освещенный салон АГАТа, такой уютный, такой комфортный, такой родной…
Я с трудом сел на пол вагона и откинулся назад, чтобы вкатиться внутрь. Сил подняться с пола уже не было. Да и не нужно было, видимо.
Ника тут же убежала за руль и спустя секунду под полом снова загудело, колеса прошуршали по земле, пробуксовывая, и АГАТ рванулся вперед.
Меня откинула назад и легонько припечатало в заднюю дверь, на сей раз, к счастью, закрытую. Как ни странно, это помогло подавить приступы кашля, и я даже смог подняться, цепляясь за поручень возле двери, и выглянуть наружу через маленькое окошко.
Я почти ничего не успел увидеть. Едва я поднялся на ноги, как тональность работы моторов под полом резко сменилась, АГАТ перекосило, а потом он вырвался из земляного плена, оставляя за собой пыльный шлейф. Все, что я успел увидеть – как обрушивается за кормой глубокая дыра в земле, как проседает ее потолок, и она поглощает сама себя, оставляя лишь глубокую воронку как напоминание о том, что когда-то здесь покоился целый автопоезд.
Вытащив нас из-под земли, Ника снова остановила АГАТ. Я снова сполз на пол, только на сей раз более контролируемо – спиной по двери и в сидячее, а не лежачее положение. Кашель прошел, но в глазах все еще двоилось и периодически темнело, и не было никакой уверенности, что я не вырублюсь с минуты на минуту.
Ника подошла и присела рядом. Я поднял на нее глаза, но кроме размытого силуэта ничего не увидел. Если бы в АГАТе кроме нас с Никой был кто-то еще, я даже не решился бы утверждать, что это именно она.
– Ты как? – сочувственно спросила она.
– Почему ты… Не сделала, как я велел? – сглотнув, спросил я, игнорируя ее вопрос.
Глупый вопрос. Видно же, что я хреново.
– Не понимаю. – Ника удивленно подняла брови. – Ты это о чем?
– Я что велел… делать?
– Давить на газ. Отсоединить вагоны, когда я увижу сигнал.
– А ты что сделала?
Ника закусила губу и посмотрела куда-то в сторону. Глаза ее подозрительно заблестели:
– Ты правда думаешь, что я могла бы отсоединить их сразу? Ты правда предполагал, что я не попытаюсь выгадать для тебя лишних три секунды на спасение? Если да, то ты идиот. Впрочем, ничего удивительного!
– Я не о том… – я вяло приподнял руку и махнул ею. – Я знал, что ты так поступишь.
– Тогда о чем ты? – снова удивилась Ника.
– Я велел давить на газ что есть сил…
Ника кивнула, ничего не сказав.
– Значит, в момент расцепления тягач должен был выстрелить вперед, как камень из пращи, лишившись своего груза. Но этого не произошло. Я выпрыгнул из вагонов прямо к тягачу. Ты понимаешь, что тебя могло утянуть в пропасть вместе со мной? Почему ты не газовала, как я велел? Зачем ты тормозила?
– Ты ударился? – забеспокоилась Ника. – Ты не в порядке, да?
Я поморщился:
– Прекрати паясничать! Я велел тебе не рисковать собой, какого хрена ты меня ослушалась?!
– Да не ослушивалась я тебя! – Ника вскочила на ноги и недовольно уперла руки в бока. – Я честно газовала до упора, до той секунды, пока не увидела на панели сигнал о полном расцеплении! После этого – да, я остановилась, посмотреть, что случилось с тобой! Ну, через секунду, может, полторы, когда среагировала… Я претензии твоей не пойме – я не должна была останавливаться?!
– Погоди! – я поднял руку. – Ты хочешь сказать, что в момент расцепления ты газовала?
– Да! А я тебе о чем твержу!
Я опустил поднятую руку и задумался.
Если бы я не пользовался реадизом, то загремел бы вместе с вагонами в пропасть. Но я использовал реадиз на вагоны… И все равно должен был загреметь в пропасть хотя бы потому, что к тому моменту, когда я выпрыгнул из второго, он уже падал вниз, отсоединенный от тягача. И единственное, что меня спасло – ручка двери нависшего над пропастью АГАТа.