Стрелы и пули
Шрифт:
— Веди себя осторожнее. Если они узнают, что ты для лечения используешь магию, могут возникнуть проблемы.
— Не узнают, со мной работают такие тупицы… Так вот. Девушку зовут Эльза, она очень толковая. Её отец, был мелким торговцем из Райденмарка, это большой город милях в пятидесяти отсюда. Она с детских лет ездила вместе с ним, и отлично знает все окрестные земли.
— Хорошо. Ты выяснила, где мы находимся?
— Выяснила. Ты хорошо сидишь? Не свалишься?
— Давай уж, не томи.
— Богусхольд в прошлом принадлежал барону Тейли Богусу.
— Ну и что тут
— Я тоже. Но земли барона, находятся на территории Серебряной марки.
Стало тихо. Я озадачено поскрёб в затылке.
— Знаешь, милая, иногда мне кажется, что кто-то играет нами в какую-то глупую игру. Столько совпадений подряд быть просто не может.
— Хватит говорить загадками, — разозлилась Герда. — Объясните толком.
— Объясняем. О том, что Марта, родом из этого Мира, ты уже знаешь?
— Знаю.
— Теперь же выяснилось, что мы находимся на территории Серебряной марки, наместником которой является наш давний знакомый, граф Невилл Джардинс.
— То есть как, наместник?
— Понимаешь, территория королевства Илора, поделено на районы — марки. Во главе каждой марки стоит королевский наместник — маркграф. Это не наследственная должность, маркграф назначается королём. Теперь понятно?
— Теперь да. Значит здешний наместник — ваш друг?
— Ну не совсем друг… — протянул я, а Марта скептически хмыкнула, — скажем, так — хороший знакомый.
— Понятно.
— Я могу продолжать? — поинтересовалась волшебница.
— Разумеется.
— Так вот, Эльза говорит, что Джардинс начал военные действия и был наголову разбит.
— Разумеется. Хватило бы пары танков, чтобы разметать его конницу. Он сам уцелел?
— Да. Сейчас перешел к партизанской войне. Столь поспешное строительство внешних укреплений, вызвано именно действиями его отрядов.
— Понятно. Что она тебе ещё рассказала?
— Много всяких ужасов. К рабам относятся хуже, чем к животным, часто убивают ради развлечения, их жизнь абсолютно ничего не стоит. Позавчера я ездила на угольную шахту, там творится полный кошмар. Шахты постоянно заливает, насосы не справляются, в нижних штольнях люди сутками работают по пояс в ледяной воде. Неделю назад сломались два насоса, так пока их чинили, утонуло почти восемьдесят человек.
— Кошмар.
— Да. Эльза говорит, что когда раба забирают для работы в шахте, остальные прощаются с ним как с покойником. Живыми оттуда не выходят. Её отец тоже там погиб. Впрочем, и в остальных местах положение ненамного лучше. Свой перевод в госпиталь, она расценивает как дар судьбы.
— Везде всегда одно и тоже. Стоит, какому-нибудь мелкому подонку, дорваться до власти, как начинается беспредел.
— Я могу убить Гения, — тихо сказала Герда. — Я его каждый день вижу. Если вы раздобудете для меня оружие…
— Прекрати говорить глупости. Его смерть ничего не изменит. И без него найдётся много охотников порулить. Не думаю, что они станут менять исправно работающую систему. А ты только зря погибнешь. Не забывай, наша главная задача не воевать с Гением, а искать похищенных друзей. Марта, у тебя всё?
— Да.
— Хорошо, тогда моя очередь. Я примерно знаю, где находится Рингер.
— Правда?
— Ага. К северу от замка, за горным хребтом, находится часовня Священной чаши. На самом деле, там целый комплекс построек — сама часовня, размером с большую церковь и несколько гостиниц для паломников. Охраны — море, в основном штурмовики из личной гвардии Гения, вся территория обнесена рядами колючей проволоки, кругом вышки с пулемётами, доты и несколько врытых в землю танков.
— Ого! Не слабо. Но почему ты думаешь, что Рингер именно там?
— Потому, что в часовне размещена его лаборатория. Мой помощник, Альберт, монтировал там подстанцию и видел своими глазами всё, включая профессора.
— Туда можно проникнуть, изменив внешность?
— Нет. Они устроили многоступенчатую систему защиты, так просто не пройти.
— Плохо. Кстати, Эльза рассказывала мне об этой часовне.
— Правда? И что именно?
— В ней находилась одна из самых почитаемых здешних святынь — чаша, высеченная из целого куска лазурита. Накануне Праздника Солнца, ну ты знаешь, это когда Малое солнышко показывается из-за спины Большого, часовня тщательно запиралась и опечатывалась. Наутро, её отпирали, и оказывалось, что Чаша полна воды. Посмотреть на это чудо, съезжались паломники со всех окрестных земель. Кстати, замок захватили накануне очередного праздника, вот почему среди рабов так много аристократов. Эльза с отцом также попались именно тогда.
— Ясно. Но подумай, какое всё-таки элегантное разводилово придумали местные умники, — хмыкнул я. — Напоминает "святого Клауса" к которому ты ездила меня лечить.
— Верно. Мне тоже кажется, что с Чашей нечисто. Ну да бог с ней. У тебя всё?
— Не совсем. Ты рассказывала о чудовищных условиях жизни рабов, но граждане, живут не многим лучше. Ребята, мои помощники, сначала таились, я ведь "особа высшей категории", живу в замке и всё такое, но постепенно мы смогли подружиться, (ты же знаешь, дорогая, я умею быть таким душкой), и стали более откровенны.
— О, это интересно.
— Разумеется. Большинство граждан, недовольны своим положением, их ведь сюда затащили насильно, не спрашивая, вроде тех бедняг, что ехали с нами в поезде. Условия жизни чудовищны, бараки переполнены, мест не хватает, спят вповалку на полу, кругом вши, клопы и прочие домашние любимцы. А новички всё прибывают, за последнюю неделю поступило почти триста человек. Пайки становятся всё меньше, лекарств нет… ну это, ты и сама знаешь. Ещё немного и вспыхнет бунт.
— Было бы здорово.
— Возможно. Во всяком случае, мои мальчишки, готовы идти бить морды охране уже сейчас. Кроме того, многим не нравится то, как власти поступают с местными жителями. Знаешь, эта жестокость к рабам, вызывает сочувствие. Некоторые даже делятся с ними своими пайками. Альберт, например, совсем прямо как ты, взял шефство над одной девчонкой, своей ровесницей. Кормит, защищает.
— Молодец, какой.
— Ага. За неё он порвет любого, кстати, не только он один. Боюсь, в ближайшее время, у Гения начнутся серьёзные проблемы. Ну а тебе, что удалось узнать, Герда?