Структура и динамика психического (сборник)

Юнг Карл Густав

588 Это различение, широко распространенное среди первобытных людей, вполне совпадает с моей теорией бессознательного. Согласно моему взгляду, в бессознательном различимы две части. Одну из них я называю личным бессознательным. Она включает все психические содержания, забываемые в течение индивидуальной жизни. Их следы навсегда сохраняются в бессознательном, даже если сознательная память о них утрачивается. Кроме того, личное бессознательное содержит все сублиминальные (подпороговые) впечатления и восприятия, не имеющие достаточной энергии, чтобы достигнуть сознания. К ним относятся те бессознательные комбинации представлений, которые слишком слабы и неотчетливы, чтобы стать сознательными. Наконец, личное бессознательное вбирает в себя все психические содержания, несовместимые с сознательной установкой. Это целая группа содержаний, главным образом, те, которые оказываются морально, эстетически или интеллектуально недопустимыми и, соответственно, вытесняются. Человек не может постоянно чувствовать и думать возвышенно, правильно и правдиво; стараясь поддержать идеальную установку, он автоматически вытесняет все то, что ей не соответствует. Если какая-либо одна функция, например, мысль, развита в высокой степени и преобладает в сознании, то функция, например, чувства естественно окажется вытесненной и погрузится в бессознательное.

589 Другая часть бессознательного психического есть то, что я называю безличным или коллективным

бессознательным. Его содержания принадлежат не одному какому-либо лицу, а, по меньшей мере, целой группе лиц; обыкновенно они суть принадлежность целого народа или, наконец, всего человечества. Содержания коллективного бессознательного не приобретаются в течение жизни одного человека; они есть врожденные формы инстинктов. Ребенок хотя и не имеет врожденных идей или представлений, но обладает высокоразвитым мозгом, который наделен определенными возможностями функционирования. Этот мозг унаследован нами от предков; он является хранилищем психической деятельности всей человеческой расы. Таким образом, ребенок при вступлении в жизнь уже обладает органом, готовым действовать точно так же, как действовали подобные органы на протяжении всей человеческой истории. В мозгу заложены преформированные инстинкты, которыми обусловлены и изначальные образы, всегда составлявшие основу человеческого мышления и чувства – всей сокровищницы мифологических тем⁵. Конечно, нелегко доказать существование коллективного бессознательного у нормального человека; однако явные следы мифологических образов можно найти в его сновидениях. Существование коллективного бессознательного легче обнаружить на примерах известных случаев умственного расстройства, в особенности шизофрении, где мы находим иногда поразительное обилие мифологических образов. У некоторых больных появляются символические образы, которые невозможно объяснить опытом их субъективной жизни, но лишь историей ума всего человечества. В подобных случаях мы сталкиваемся с чем-то вроде первобытного мифологического мышления, проявляющегося в особых, присущих ему первичных формах, несхожих с нормальным мышлением, постоянно использующим сознательные переживания⁶.

590 Личное бессознательное содержит комплексы, принадлежащие индивиду и составляющие неотъемлемую часть его психической жизни. Если некий комплекс, который должен был принадлежать эго, становится бессознательным по причине вытеснения или снижения его уровня интенсивности ниже порогового, то данный индивид испытывает ощущение потери; когда же утраченный было комплекс снова становится сознательным, благодаря, например, психотерапевтическому лечению, то его обладатель переживает прилив психической энергии⁷. Многие неврозы исцеляются таким путем. Но если, с другой стороны, комплекс коллективного бессознательного соединяется с эго, то есть делается сознательным, то субъект бывает поражен необычностью его содержания. Оно ощущается им как нечто жуткое, сверхъестественное, нередко опасное. Иногда оно может восприниматься и как помощь со стороны сверхъестественных сил, наиболее же часто представляется вредным, болезненным влиянием, приводящим к настоящей физической болезни или же психическому отчуждению от нормальной жизни. Индивидуальное сознание всегда изменяется по своему характеру из-за соединения с ним содержаний, которые в норме должны были бы оставаться бессознательными. Если врачу удается удалить подобное болезненное содержание из сознания, больной чувствует избавление от давившей на него тяжести. Внезапное вторжение подобных чуждых содержаний часто имеет место на ранних стадиях многих душевных расстройств. У больного возникают причудливые мысли, все кругом кажется ему изменившимся, лица окружающих представляются чуждыми или искаженным до неузнаваемости и т. д.⁸

591 Содержания личного бессознательного представляются нам частью нашей собственной психики; содержание же коллективного бессознательного – чуждым, точно привходящим извне. Реинтеграция личного комплекса приносит облегчение, нередко она оказывает исцеляющее воздействие; тогда как вторжение комплекса из коллективного бессознательного часто оказывается неприятным или даже опасным явлением. Подобный комплекс представляется обладающим некоей сверхъестественной силой; другими словами, он порождает чувство благоговейного страха. Здесь очевидна параллель с первобытными верованиями в духов и в души: души соответствуют комплексам личного бессознательного, духи же – комплексам коллективного бессознательного. Научная точка зрения достаточно прозаична, ибо она называет «психологическими комплексами» существ, внушающих благоговейный страх, почитаемых как сверхъестественные и обитающие в тени первобытных лесов. Но, принимая во внимание необыкновенную роль, которую вера в души и духов играла в истории человечества, нельзя довольствоваться простым фактом существования подобных комплексов: нужно и далее изучать их природу.

592 Эти комплексы легко можно продемонстрировать с помощью ассоциативного эксперимента⁹. Сама процедура весьма проста. Экспериментатор называет слово-раздражитель испытуемому, и испытуемый реагирует на него как можно быстрее, произнося первое же пришедшеее ему на ум другое слово. Время реакции измеряется секундомером. На первый взгляд, можно было бы ожидать, что на все простые слова ответ будет даваться примерно с одной и той же скоростью, и что только «трудные» слова потребуют более продолжительного времени реакции. Но в действительности это совсем не так. Иногда имеет место неожиданно замедленная реакция на очень простые слова, в то время как ответ на «трудные» слова может быть получен весьма быстро. Более внимательное обследование показывает, что время ответа увеличивается обычно тогда, когда слово-раздражитель несет в себе эмоционально значимое для испытуемого содержание. Тщательное изучение индивидуальной психологии испытуемых субъектов привело меня к заключению, что удлиннение времени реакции обыкновенно вызвано наличием чувства, ассоциированного со словом-раздражителем или же с ответом. Само же это чувство всегда обусловлено тем, что слово-раздражитель задело какой-либо комплекс. Длительное время реакции не есть единственный симптом, обнаруживающий существование комплекса. Существуют и многие другие симптомы, которые здесь невозможно рассмотреть подробно. Чувственно окрашенные содержания обычно связаны с чем-то, что испытуемый хотел бы сохранить в секрете – вытесненными болезненными переживаниями, о некоторых из которых не знает даже он сам. Когда слово-раздражитель затрагивает комплекс, ассоциаций иногда не возникает вовсе, иногда же они, напротив, являются в таком изобилии, что испытуемый не может выбрать между ними, иногда он автоматически повторяет слово-стимул, или дает один ответ и сразу же – другой и т. д. Кроме того, если мы, закончив весь ряд опытов, заставим испытуемого субъекта повторить данные им ответы, то заметим, что нормальные реакции запоминаются им, те же, которые находятся в связи с комплексом, легко забываются.

593 Исходя из этих фактов можно сделать заключение о свойствах автономных комплексов. Комплекс вызывает известное нарушение умственной реакции, вследствие чего ответы даются с задержкой или искажаются; он вызывает неподходящую реакцию или сглаживает воспоминание о данном ответе. Комплекс вмешивается в сознание и нарушает его произвольность; поэтому мы называем его автономным. Если мы имеем дело с нервно– или душевнобольным субъектом, мы видим, что комплекс, нарушающий реакцию, принадлежит собственно к главному содержанию психической

болезни. Эти комплексы не только меняют время реакции, но и являются причиной, вызывающей болезненное состояние. Я исследовал некоторые случаи, в которых испытуемый субъект отвечал на известные слова-раздражители не связанными с ними и как бы бессмысленными словами, вырывавшимися у него наперекор его сознательным намерениям, точно его устами говорило чуждое ему существо. Подобные слова исходят от бессознательного комплекса. Комплексы, активированные внешними раздражителями, могут вызвать внезапное замешательство или сильную эмоцию, депрессию, состояние страха и всевозможные душевные расстройства. Действия комплексов подобны действиям независимых существ, так что первобытные представления о духах превосходно обрисовывают такие образования.

594 Эту параллель можно развить и далее. Некоторые комплексы возникают благодаря тяжким переживаниям, наносящим психические раны, которые не заживают порой годами. Нередко тяжелое переживание разрушает ценные качества индивида. Это порождает бессознательные комплексы личного плана. Первобытный человек в подобном случае справедливо говорит об утрате души, ибо при этом действительно исчезает известная часть психического. Многие комплексы возникают таким путем. Но если этот источник понятен без труда, ибо относится к сознательной жизни, то еще один, не менее важный источник комплексов темен, и в нем трудно разобраться, потому что он зависит от восприятий и впечатлений, проистекающих из коллективного бессознательного. Индивид обыкновенно не сознает, что подобные восприятия вытекают из бессознательного: они представляются ему вызванными внешними конкретными причинами. Таким образом, он рационализирует внутренние впечатления, природа которых ему неизвестна. На самом же деле эти впечатления суть иррациональные содержания его собственного ума, которых он ранее никогда не осознавал; они не порождены каким-либо внешним опытом. Первобытный человек на своем языке совершенно верно выражает подобное переживание, называя его невидимым духом, являющимся ему из потустороннего мира, другими словами, из мира теней. Мне кажется, что такого рода впечатления возникают в тех случаях, когда субъект до глубин своего существа потрясен каким-либо важным внешним событием, совершенно разрушающим его прежнюю установку, или же если известные содержания коллективного бессознательного получают прилив энергии, позволяющей им влиять на сознание. То же самое может произойти и в тех случаях, когда жизнь целого народа или обширной группы людей подвергается глубоким политическим, социальным или религиозным изменениям. Подобные переживания всегда приводят к смене прежней психологической установки. Перемены и потрясения, возникающие в ходе истории, обыкновенно объясняются действием внешних причин, но я придерживаюсь того мнения, что величайшие перемены в истории человечества вытекают из внутренних условий и что они всегда вызваны внутренней психической необходимостью. Ибо мы нередко видим, что внешние условия служат лишь поводом для проявления давно подготавливавшейся новой установки. Примером здесь может служить развитие христианства. Политические, социальные и религиозные условия влияют на бессознательное, ибо все факторы, вытесненные из сознательной религиозной или философской установки человеческого общества, накапливаются в бессознательном. Это постоянное накопление равносильно постепенному нарастанию энергии психических содержаний бессознательного. Некоторые лица, одаренные (наделенные) особо утонченной интуицией, ощущают изменения, происходящие в коллективном бессознательном; иногда им даже удается выразить свои восприятия в форме идей, сообщаемых ими окружающим. Подобные новые идеи распространяются с большей или меньшей быстротой, в зависимости от степени готовновсти бессознательного других людей к их восприятию. Бессознательная готовность может быть более или менее всеобщей, и тогда люди в состоянии воспринять эти новые мысли, или же они, наоборот, наталкиваются на сильное сопротивление. Новые идеи не только враждебны прежним, но весьма часто они выражаются в крайне неприемлемой форме.

595 Как только активируется какое-либо содержание коллективного бессознательного, в сознании возникает определенное беспокойство и замешательство. Если такая активация может привести к крушению ожиданий и надежд индивида, существует опасность того, что коллективное бессознательное займет место реальности. Это состояние болезненно. Если, с другой стороны, эта активация оказывается результатом психологических процессов в бессознательном людей, индивид может чувствовать угрожающую дезориентацию, но итоговое состояние при этом не является патологическим, по крайней мере, для отдельной личности. Тем не менее, умственное состояние людей как целостной группы может быть сравнимо с психозом. Если перевод бессознательных переживаний на коммуникативный язык оказался успешным, возникает эффект освобождения. Побуждающие силы, заключенные в бессознательном, канализируются в сознание и образуют новый источник энергии и силы, который может, однако, подпитывать и опасное воодушевление масс¹⁰.

596 Духи не всегда опасны и вредны. Когда они находят свое выражение в идеях, они могут оказывать и благотворное воздействие. Известным примером перевода содержаний коллективного бессознательного на понятный язык является чудо Пятидесятницы. Язычникам апостолы представлялись помешанными, людьми, находящимися в состоянии экстатического опьянения: «А иные, насмехаясь, говорили: а они напились молодого вина» (Деяния Апостолов 2:13). Но именно это состояние стало для них источником могущественной идеи, явившейся выраженим бессознательных ожиданий людей и с удивительной быстротой распространившейся по всей Римской империи.

597 Духи – это комплексы коллективного бессознательного, проявляющиеся тогда, когда индивид утрачивает адаптацию к реальности или же ищет замену прежней неадекватной установке, характерной для всего народа. Соответственно, духи оказываются либо патологическими фантазиями, либо новыми, прежде неизвестными идеями.

598 То, что считается духами умерших, психологически возникает следующим путем: когда человек умирает, психологическая чувственная связь его родственников с ним, являющаяся приложением психической энергии к реальности, обрывается. Вследствие исчезновения (смерти) объекта эта энергия оказывается ни к чему не приложенной, остается лишь идея или образ умершего. Энергия переносится на этот образ и, если привязанность была сильна, то образ оживает и становится духом. Так как дух забирает известное количество энергии из сферы реальной жизни, то он может быть и вреден. Поэтому первобытные люди нередко утверждают, что характер умерших меняется в неблагоприятную сторону, что они всегда пытаются навредить живущим. Этот взгляд, очевидно, основан на наблюдении, что упорная привязанность к умершему обесценивает жизнь человека и может даже стать причиной возникновения психического расстройства. Патогенный эффект проявляется в форме утраты либидо, депрессии и физической немощи. Существуют также универсальные отчеты о таких постмортальных проявлениях, как привидения и призраки. Они основаны, главным образом, на психических фактах, которые нельзя просто игнорировать. Очень часто причиной поспешного отметания крайне интересных фактических свидетельств, которые оказываются навсегда утраченными для науки, оказывается страх оказаться обвиненным в суеверии – который, как ни странно, сопутствует всеобщему просвещению. Я не только получил множество свидетельств такого рода от своих пациентов, но неоднократно и сам наблюдал подобные вещи. Но мой материал слишком ненадежен, чтобы строить на нем поддающиеся проверке гипотезы. Тем не менее, я вполне убежден, что духи и подобные им сущности имеют отношение к психическими фактам, которые наша академическая мудрость отказывается признавать, хотя они вполне явственно проявляются в наших сновидениях.