Ступени
Шрифт:
Часов в одиннадцать сели за накрытый стол, чтобы проводить уходящий 1989 год. Натке было очень жаль, что этот, самый необыкновенный год ее взросления уходил в историю, но отрадно было встречать наступающий в семье, где Натка полюбилась, где нашла свое вдохновение, где приобрела новую жизнь. Она была рядом с любимым человеком, которому готова была отдать свою душу, самую себя. И в этот сказочный вечер она молила высшие силы о том, чтобы они сберегли семью, оберегали любовь и счастье.
Натка с Павлом позвонили во Фрунзе, чтобы поздравить родителей с наступающим Новым годом. Она попросила прощения у мамы, что не может находиться рядом, но это обстоятельство не уменьшало ее любви к матери и отцу. Натке так
А сейчас душа замирала от восторга, что ее любимый был с ней, поддерживал ее и учил этой незамысловатой, но в то же время сложной жизни. Все самые яркие моменты были связаны в памяти Натки только с Павлом. И это было искренней правдой, которая пройдет через года, согревая в минуту отчаянья сердце и душу Натки. А сейчас она ждала, что новый год принесет ей только светлые моменты, откроет новые горизонты и изменит ее жизнь только к лучшему.
Часы били двенадцать. Бокалы были наполнены искристым шампанским, а мысли потекли в высшие атмосферы, прося для всех безграничного счастья. На последнем бое курантов Натка с Павлом поцеловались. Вот он, Новый 1990 год!
Через несколько минут пришли соседи и предложили объединить веселье, что и было принято на «ура». Смотрели телевизор, танцевали под музыку, наполняли бокалы. В эту ночь скучно не было никому. До четырех утра продолжалось веселье, пока легкая усталость не начала гнать всех по диванам да кроватям.
Убрав наспех посуду в раковину, все разошлись по комнатам.
– Ты хочешь спать?
– спросил Павел.
– Даже не знаю, чего я больше хочу: спать или еще раз спать, но только с тобой.
– В этих словах скрыт сакральный смысл, - притянув к себе Натку, сказал Павел.
– Таких заумных слов я не знаю, но чувствую, что волшебная ночь для нас с тобой еще не закончена.
– Конечно. Сегодня ночь свечей, поэтому мы сегодня будем наслаждаться именно игрой света и пламени, и будем представлять, что мы, как в стародавние времена, освещаем наш храм естественным источником. Подожди меня, я сейчас.
Павел вышел из комнаты, а у Натки душа ликовала от предчувствия чего-то необычного. Что он еще там придумал?
Через некоторое время он вернулся с подсвечниками и пятью свечами, которые были расставлены в разных концах комнаты. Павел зажег фитили и выключил свет. Комната погрузилась в полумрак, в котором по стенам и потолку двигались тени от колеблющегося пламени.
– Ну вот, подготовка к главному действу завершена. А теперь иди ко мне, моя Радость. Мы сегодня просто обязаны быть счастливыми, чтобы дать задел на весь этот начавшийся год.
Павел протянул Натке руку. Она вложила свою ладонь в его, и он повел Натку в медленном танце. Она положила голову ему на плечо, чтобы услышать биение сердца, чтобы чувствовать его дыхание. Они кружили в ритме сердец. Потом его рука легла Натке на затылок, мягко массируя голову. Резинка, стягивающая Наткины волосы, была стянута с них, и локоны каскадом упали на ее плечи. Кожа головы заныла от легкой боли, но рука любимого человека гладила, успокаивала, разливала тепло, идущее от макушки к ногам. На Натке было надето платье по фасону из журнала Бурда терракотового цвета с пуговицами спереди и расширяющимся книзу воланом.
– Ты специально сшила такое платье, которое можно легко снять, расстегнув лишь пуговицы.
– Не знаю, мне просто понравилась модель, а о легкости снятия я не задумывалась, - засмеялась Натка. Даже если бы на мне был другой фасон, это не помешало бы тебе освободить меня от одежды.
– Но, это платье мне нравится. Потому что напоминает твои сарафаны, халатики, и вообще, пуговицы спереди – это очень возбуждающе. Руки так и тянутся пройтись по ним.
–
– Нет, Сударыня, Вы не так выразились. Любящий нахал!
– потянулся Павел к ее лицу.
– А у Вас от пламени свечей искрятся зрачки, Павел Юрьевич. Не демон ли Вы?
– заглянула Натка в глаза Павлу.
– Ох, каким эпитетами ты меня сегодня награждаешь. Мои зрачки искрятся радостью, что видят тебя здесь, сейчас, в эту ночь. И если демон, то нежный и любящий. А сейчас я хочу вспомнить, какой вкус твоих губ.
Он прижался теплыми губами к ее, и тут же потолок закружился в вихре света. Натка закрыла глаза, чтобы только ощущать, чувствовать, осязать. Ей больше ничего и не надо было.
Пуговицы на платье были расстегнуты, и оно мягким ворохом легло у Наткиных ног. Горячие руки легли на спину, проводя пламенные полосы по коже. Натка не хотела оставаться безучастной, поэтому тоже помогала Павлу освобождаться от одежды. Они стояли в своей первозданной красоте, согревая теплом, и ощущая каждой клеточкой волны наслаждения другого.
Павел развернул Натку к себе спиной, и нежные поцелуи стали покрывать ее макушку, спускаясь к шее, лопаткам, а руки дополняли эту ласку. Ноги Натку не держали. Она дрожала как лист на ветру, но не от холода. Токи гуляли по ее телу, свиваясь в спирали, а его руки и губы продолжали эту сладкую муку. Спешить не хотелось. Надо было выпить чашу наслаждения до конца, бережно смакуя каждое прикосновение, каждый взгляд. Натке необходимо было видеть его лицо, вдохновенное и чувственное, поэтому она повернулась к нему, прижавшись грудью к торсу, заглянула в глаза, как будто хотела увидеть его душу, его чувства. Губы сами потянулись к эти глазам, к этим бровям, к ресницам, которые нежно щекотали поверхность, возбуждая еще больше своей мягкостью.
Павел мелкими шагами повел Натку к постели. Сел на край сам, а губы его продолжили исследовать грудь, живот, бедра. Натка застонала от этой ласки. Сознание не выдерживало безумства ощущений. Она положила руки на его плечи и легким толчком заставила лечь на простынь. Сама же села на его бедра, а руками начала ласкать тело, которое вздрагивало при каждом прикосновении. Ее душа ликовала от того, что она тоже может быть источником его наслаждения. Павел согнул ноги в коленях, дав Натке дополнительную опору, а она тут же стала исследовать эти мышцы бедер, голени, стоп. Руки Натки были прохладны, а кожа его тела горяча как огонь. Казалось, что вот-вот пойдет пар или тело рассыплется на множество искр. Тени гуляли по комнате, по этим телам, визуально делая их прозрачнее, живее, чувственнее. А они просто наслаждались, жили, любили. До самой победной, финальной точки, уносящей к небесам с этой грешной земли.
УТРО НОВОГО ДНЯ.
Утро было таким светлым и непривычно тихим. Страна спала. Не было ни звуков голосов, ни машин, ни пения птиц. Вакуум.
Натка разлепила сонные глаза. Ухо щекотало дыхание. Она повернула голову и улыбнулась. Сказочная ночь перетекла в волшебное утро, когда никуда не надо было торопиться, а просто можно валяться вволю, сколько душеньке угодно.
Натка изучала взглядом лицо спящего родного человека. «Почему мы такие беззащитные во сне? Какие ангелы забирают нас в эти минуты сна? Куда устремляемся мы, к каким мирам уносимся? С таких лиц надо писать картины. Именно в эти мгновения вся правда о нас отражается на наших ликах», - так размышляла Натка, боясь пошевелиться, чтобы не вспугнуть очарование этого нового утра. Она смотрела долго. Но тут почувствовала, как мышцы любимого напряглись в легком потягивании. Потом его нос ткнулся ей в шею, а руки сгребли в охапку и теснее прижали к себе. Натка улыбнулась от такого ненавязчивого действа. И вдруг услышала: