СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
Я дура... дура... ДУРА!
– Я не виновата, что Оля не купила мужские костюмы, как я просила... – сквозь зубы и рвущиеся слезы пробормотала я.
– Как не купила! – вскинулась Оля. – Да там целый чемодан в машине, у меня отличный вкус!
– Почему чемодан еще не здесь? –поинтересовался у единственного одетого мужчины белобрысый. Непонятно как услышав мои переживания.
– Там солдаты во дворе... – тихо ответил тот.
– Нужен старикан и Оля... – сквозь слезы буркнула я. – Пусть старикан-лакей
Но меня никто не слушал. Они сами быстро что-то делали, потом кто-то позвал Олю...
Саня заканчивала одежду на мне и вытирала полотенцем мои слезы.
– Нельзя быть такой плаксивой... – тихо сказала она.
Вырвавшись и отвернувшись, чтоб она не видела моего лица, я увидела, как внизу привратник тащил чемоданы, а Оля равнодушно затягивалась сигареткой на крыльце, глядя на старенького привратника.
– Гениально, – сказал белобрысый, убийственно поглядев на это, подойдя сзади. – Ты опять не задумываясь послала лучшую подругу на гибель!
– И она пошла? – с любопытством спросила я, заворожено наблюдая за ситуацией.
– А что ей оставалось?
Саня недовольно присвистнула сзади.
– Ты же сам участвовал в разработке этого комикса! – укоризненно сказала она, мрачно глядя на эту картину и кусая зубы, ибо стрелять ей было не из чего. – Твои бойцы сами разработали все по одному ее слову... Кто этот несчастный старик?
Она поглядела вниз.
Я не слышала, как там все происходило, но увидела, что военные помогли донести чемоданы. Они занесли их в больницу.
Оля как раз бросила сигарету и лениво зашла вслед за надрывавшимся даже над сумкой дедулей. Ей было наплевать на солдат, она на них смотрела как на пустое место. Официанты. Она позволила им себя обслужить.
– Интересно, где она работает? – буркнул белобрысый.
Я не желала говорить, что Оля попросту менеджер. Тем более что они собирались открыть новое агентство.
– В модельном бизнесе... – соврала я, желая выпятить ее заслуги. Я слышала как-то, что такие слова были связаны с одеждой.
– Демонстрирует новые модели от Сухарева и Микояна... – хмыкнул белобрысый.
– От Калашникова...- мрачно перебил его генерал. – Уверяю вас, если вы захотите проверить, где она числится, то окажется, что она работает в какой-то захудалой фирме обычным бухгалтером, как ваша д...
– Но это действительно так... – растеряно сказала я.
– Угу... – буркнул генерал. – Как и то, что первая партия этих ручных пулеметов была недавно продана в развивающиеся страны... Отличная реклама оружия в боевых точках со съемкой прямо с поля боя!!! Такие деньги за демонстрацию модели платят!!! Теперь многомиллионные сделки не сорвутся!!!
Он был в гневе.
Но замолк, ибо двери открылись.
Вошла недовольная Оля, командуя солдатами. Слава Богу, в комнате никого не было голых, кроме тех, что сейчас мылись в ванной.
Солдаты занесли чемоданы в комнаты, поставили, поблагодарили, и, заикаясь, задом вышли из комнаты. Не знаю, что там случилось, но никто ничего не заподозрил – может потому, что больницу перед этим тщательно обыскивали профессионалы.
– Они уехали! – раскрывая дверь в комнату, тихо сказал один из бойцов во врачебном халате. – Никого не убили!
Я промолчала.
– Но у меня сильное желание врезать кому-то здесь! – уже громче сказал он.
Я не услышала.
– Оля, я не могу больше на это смотреть, как вас убьют... – тихо сказал белобрысый, обращаясь к той наглой стерве, которая хладнокровно курила вместо Оли сигарету в номере. Лениво опершись на дверь и смотря на них с равнодушным интересом, будто они не живые, как я видела сквозь дырочку, пока Саня заканчивала прическу. – Я больше не допущу подобного как старший по званию!
Я не поняла, к кому это.
– Вы одеты? – снова спросила я.
Они дернулись, поспешно раскрыли чемоданы, и Оля быстро раздала им пакеты с надписями размеров одежды. А потом как-то мгновенно утеряла вдруг свой стервозный вид, вдруг сообразив, что находится среди голых тел, смутилась и поспешно ретировалась за занавеску. Отчаянно покраснев при этом.
– Не подглядывайте! – сказал ей вслед один из бойцов, смущаясь.
Оля быстро переоделась сама в другой костюм, и сделала себе другую прическу, а потом занялась Саней.
Я помогала ей. То есть терла полотенцем голову Сане. На большее моя помощь не годилась.
Так сказала мне по секрету Оля. В ужасе заметив, что я тоже взялась за расческу, по обезьяньи повторив ее движения.
– Ты привыкла убивать, Queen, но Сане пока надо произвести своим лицом впечатление на мужчин, и очаровать, а не убить их видом... – без обиды сказала она. – Я тебя научу...
Я ахнула.
– Твоя Юлька как королева, значит и ты – красавица... – невозмутимо продолжила она. – И не возмущайся, в этом я понимаю лучше, тебе надо учиться...
Я послушно согласилась. Не могла же я сказать, что я не могла найти на помаду деньги, когда единственная собака была голодна. Фила-бразильеро мутант. Она ела куда больше меня. Я делилась с ней последним.
Саня хмыкнула.
Я рассердилась и так резко повернулась, что выглянула за занавеску. Они были почти одеты.
– Так... – сказала я, показывая пальцами. – Ты, ты, ты едете с нами, а ты... – я мстительно ткнула пальцем в белобрысого, – едешь куда хочешь!
– Почему? – возмутился он, замерев.