СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
Мне стало отчаянно жаль несчастного ребенка.
– А обычный, не гоночный, подойдет? – вспомнила я кучу байков, которые Иван отправил на автодром. Неужели Иван не подарит один?
Мальчишка покачал головой.
– У них ограничители скорости, да и не предназначены они для экстремальных условий. Могут не выдержать. Взрослому, может, и разрешили бы в шутку поучаствовать, хотя против гоночных они слабы, но мне, ребенку, никак... Да и нет у меня денег даже на обычный. Я на автодром к дяде Ивану ходил, я часто у них тренировался, у них там кучу байков откуда-то привезли, думал одолжить, может, повезет, и он даст на гонки, – он вздохнул, – да только там солдаты, все окружено, никого не пускают, и Ивана нет уже третий день... За ним самим охотятся...
– Гонки сегодня? – вздохнув, спросила я.
– Завтра... – шмыгнул ребенок.
– А если гоночный, но сверхскоростной? – осторожно спросила я. – Тебе не запретят участвовать? Там есть ограничения по скорости?
– Нет! – даже засмеялся он. – Эти гонки ведь по сверхсложной специальной риск-трассе, там скорость особого значения не играет – сплошные повороты, извивы, горки, трамплины, пропасти, бревна. Фирмы, наоборот, изощряются, им это реклама... На этих гонках ограничений на машины нет!
– А если мотоцикл с пропеллером, его не снимут с гонок? – осторожно спросила я.
– Издеваешься, да... – обиделся ребенок. – Сказано же – любые модели...
Он все также плакал у меня на груди.
– А иностранные документы у тебя есть? – осторожно спросила я. – Паспорт, виза? Ты ж еще маленький!
– Я езжу везде по паспорту старшего брата, мы с ним копии, – тихо ответил он. – Так удобнее, ибо я часто бываю за рубежом, у брата два паспорта... Он недавно получил... Да и у тренера есть мои настоящие документы со специальным разрешением, если можно, я пользуюсь ими...
Тяжело вздохнув, я вытерла ему слезы платком. Ребенок. Что с него возьмешь? И что с ним будет? Я не сомневалась, что если не тренер, то кто-либо другой может потребовать стоимость похищенного мотоцикла... А это ого-го-го! Останусь без мотоцикла, – убеждая саму себя, подумала я. А по двору можно, в конце концов, пройтись в платье “Версачи” с правительственным мобильным громадным телефоном с вот этаким экраном ого-го-го! И с рубинами на ушах. Правда, правое ухо, разорванное пулей киллера, все еще болело. И я его закрывала волосами.
– Если ты мне покажешь, что ты можешь водить мотоцикл лучше меня, я дам тебе его на гонки...– я выставила перед ним свой мотоцикл. – И вообще, это будет твой командный мотоцикл вместо того, чтоб с тебя не требовали возврата денег. До тех пор, пока милиция не найдет украденный гоночный мотоцикл...
– Но ты даже не представляешь, сколько он стоит! – вскричал мальчишка, наконец рассмотрев мою машину. – Ты с ума сошла! Тебя муж убьет...
– Почему же, представляю... – печально сказала я. – Тебе тоже не нужно этого знать, чтоб не упасть в обморок. И он не мужа, а мой личный... Но если у тебя его украдут, то я убью тебя собственноручно... – пригрозила я. – Я надеюсь когда-либо его увидеть, когда ты завоюешь первое место и получишь премию... Достаточную, чтоб купить на место потерянного себе гоночный мотоцикл, а этот вернуть мне... Так и скажешь в команде... Описание его в небольшом багажнике сзади, а документы на него вот...– я вынула документы из кармана на груди. – А вот это – смотри – турбина, которая может давать дополнительный разгон в тех случаях, когда уже ничего не помогает... Также она может удлинять прыжок... Благодаря ей он может достигать той скорости, которую не могут достигать обычные мотоциклы... Это что-то вроде гонки с лидером на велосипеде, когда велосипед идет за мотоциклом в два раза быстрее, может слышал?
Я еще что-то несла. Честно сказать, я не слишком разбиралась в устройстве этих турбин... Малыш смотрел на мотоцикл завороженными глазами. Я объяснила ему, что помнила, где тормоз, где инструкция. А потом достала инструкцию.
– Этот документ ты должен изучить как Библию, прежде чем садиться... – потряся ей, сказала я. – А теперь садись за руль, я должна удостовериться, не пудрил ли ты мне мозги, и можешь ли ты вообще участвовать в гонках!
Ребенок взял инструкцию, быстро посмотрел...
– Мы разбираем и собираем их своими руками сами, и сами же чиним... – бросил он мне. – А вот турбина... Я все запомнил, но нужно пробовать... – сказал он мне, бросая инструкцию...
– Постой, а как тормозить ты выучил? – запоздало вспомнила я.
– Ногами... – хихикнул он. Но показал все сначала вблизи, а потом дальше. Несмотря на свой размер, мустанг слушался мгновенно даже детской руки...
Просмотрев несколько кругов, я неохотно согласилась, что он не хуже меня (мальчишка сделал ужасное лицо)... Он упорно осваивал свою новую модель, добиваясь абсолютного повиновения... Некоторые штуки были недоступны и мне. Я внимательно смотрела, потом взяла и повторила за ним... Почесала голову...
– Ну ладно, экзамен ты сдал...
Я, словно мама, проверила у него все документы. Вернее, я делала вид, что проверила, я просто дотошно спрашивала обо всем, а он рассказал и проверил все сам, шаг за шагом, я с детства этому научилась. Слава Богу, что все иностранные и наши документы на гоночный мотоцикл они подготовили заранее. Только вписать марку и номер двигателя, да прикрутить временные номера.
Пришлось вывернуть карманы и найти остатки долларов. Милый мальчик все предусмотрел, да вот только забыл, что на Западе бензин стоит в несколько раз дороже, особенно высококачественный... А еда это была такая мелочь, что он о ней и не думал... Она в его “прайс” даже не входила... Также не учел он, что при путешествии по чужой стране, если он будет добираться самоходом, может возникнуть очень много трогательных неожиданностей, типа ласкового штрафа или неожиданной платы за туалет, когда русский трогательно пронзительно скачет от неожиданности по холлу, а потом делает под пальмой в кадке, ибо мелочи у него нет...
– Может, его застраховать? – неловко спросил мальчишка, вспомнив случившуюся уже кражу со стоянки.
– Во-первых, денег нет... – похлопала я себя по карманам. – Во-вторых, ты пропустил страховочный полис в инструкции. Его на год застраховала сама фирма от кражи и угона... Она знала, куда ехал этот мотоцикл и сколько он стоит... А вот от повреждений в авариях ни одна фирма страховать не захотела...
– Почему? – удивился мальчик.
– Видишь ли, – осторожно сказала я, не зная, стоит ли говорить это ребенку. – Это сверхпрочный и сверхскоростной мотоцикл для экстремальных гонок со смертью... Он такой крепкий, что если он разобьется, то гонщику никакой страховки уже не понадобится...
Ребенок отчаянно захихикал.
– Да и видишь ли, – осмотрительно сказала я, – когда мой “жигуль” дошел в гонках до финиша, его совсем нельзя было назвать машиной... – намекнула я на то, что его ждет. – Из всей машины целой осталась только запаска!
Мальчишка вдруг обнял и поцеловал меня, уезжая, расплакался, назвал почему-то мамой или сестрой, и поехал. Ребенок решил добираться своим ходом, и заодно привыкнуть к мотоциклу в экстремальных условиях...
Я осталась и похлопала себя по карманам. Произошло значительное опустошение, но я могла еще идти.