СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
Я услышала шум лифта, и быстро подписалась: “твоя Пуля”.
Положила записку в инструкцию. И быстро запаковала снова. Сумев сделать это одна.
А потом услышала, что солдаты за стенкой кончили полностью шерстить отдел через один и ворвались в соседний. Мой будет следующий. Справа солдаты, обыскивающие с двух сторон, уже тоже входили в соседний. Там топали ноги. Это было нехорошо.
Лифт за поворотом открылся.
Плюнув на все, я открыла большой холодильник рядом с моим, благо его только начали упаковывать, когда я пришла покупать. Я быстро вытянула решетки и залезла внутрь, осторожно прикрыв дверь за собой.
–
Меня, вернее мой холодильник, быстро обтянули специальным пакетом, вложили в ящик и вынесли в лифт. Это я так думала. Вообще грузчики работали скоро. Лифт загудел, приятно покачиваясь.
Потом оба холодильника вынесли и поставили. Среди других вещей. Кажется, грузчики куда-то ушли, ибо бухнули, гады, мой холодильник, просто нещадно. Другого мне было ничего не слышно.
– Все проверили? – кажется, кто-то где-то пролаял очень далеко.
– Командир, да буквально пол часа назад мы каждый ящик вскрыли, отсюда начали. Это склад вещей, приготовленных к отправке. Менеджеры нас чуть не убили! – вскрикнул кто-то, кого явно били.
– Ну так где она?! – бешено зарычал кто-то, и его голос был слышен прямо надо мной.
– Опять вскрывать? – услышала я.
Голос затих. А может, мне не было слышно. В холодильнике было тепло. А потом меня опять куда-то понесли...
Я зевнула. Меня куда-то положили. Я опять зевнула, отчаянно стараясь быть бодрой. Я знала, что должна быть бодрой, чтоб сражаться, если меня откроют. Не знаю почему, но когда я оказалась в положении лежа, на меня вдруг нахлынула такая усталость. День был тяжкий...
Пол мягко качался... Качался... Качался... Я, конечно, готовилась к драке... Было так тепло и уютно в этом немецком холодильнике... Мне снились такие хорошие сны...
– Это что такое!? – вопил кто-то и безумно ругался. Я сладко потянулась, не обращая внимания. Сын моей тетки, который после отъезда брата жил в нашей квартире вместе с теткой тоже вопил, чтоб я вставала и убирала, готовила, выносила мусор, но плевать я на него хотела. Мой Филя, – это мой фила-бразильеро, собака переросток, не дал бы ему даже пикнуть, если б он приступил от лая к действию.
– Я вот возьму ее и застрелю! – проревел мужик незнакомым голосом.
Глаза мои мигом открылись. От того, что я увидела, у меня волосы стали дыбом. Я сидела в холодильнике, а рядом, на своей кухне, бесновался толстенький мужик во фраке с драгоценностями, а возле него стояли и недоуменно смотрели на меня мужики в форме универмага. Это была явно чья-то квартира.
Мужик вытащил пистолет.
– Ой! – пискнула я, выпрыгнула и сделала книксен. Мужик застыл с пистолетом. А я, церемонно поклонившись, станцевала и спела танец куклы из табакерки, как маленькая девочка, разводя юбку в сторону руками. Детскую песенку я закончила совершенно из другой оперы трижды повторившимся рефреном:
– С днем рожденья тебя! С днем рожденья тебя! С днем рожденья тебя! – пискнула я, поклонившись и шаркнув ножкой.
– Вот блин! Что это!? – прорычал мужик.
– Это сюрприз на ваше день рожденье... От фирмы... – быстро проговорила я. – Я могу спеть еще одну песенку. С днем рождения Вас! – уважительно сказала я.
– Но у меня нет дня рождения! День рождения у моей жены Женечки! – недоуменно сказал мужик.
– Вот козлы, опять не туда отправили! –
Клиент замычал что-то в ярости. Он был готов.
Грузчик почему-то рыдал, стыдливо отвернувшись...
Глава 54.
– Где тут туалет? – ткнула сигаретой я хозяина.
– Там... – он ткнул в ту сторону.
Я пошла по квартире, туалет не нашла. Ну и громадная квартира, комнат семь, черт возьми! Я надела оставшиеся драгоценности на себя, сережки опять в уши... У двери наружу стоял мужик военной форме с пистолетом. Из-за дверей в комнаты слышались голоса, поздравления, звон бокалов.
– Мужик, где тут покурить можно? – я показала незажженную сигарету, облокачиваясь на стол перед ним. – Совсем я в вашем доме запуталась... Пошла туда, там ужасно ругаются, кричат, какой-то холодильник, все загорожено...
– Пойди покури на лестничной площадке... – решил тот. – Пока там разберутся... Это подарок привезли...
У меня ничего не было, завещание, документы на мотоцикл и “Феррари” лежали в пакетике на груди, сигаретка, наглый взгляд, платье от Версачи, драгоценности...
Он открыл дверь. Я, пожав плечами, вышла.
– А там у вас безопасно?
– Посторонних в наш дом не пропускают! – отрезал тот, теряя фамильярный тон.
Я вышла. Нажала кнопку лифта, задымила сигаретой, облокотившись на стену.
А потом вышла на лестничную клетку и рванула вниз. Приспичило мне. Секунд двадцать, и лестница кончилась. Как раз в дом входили люди. Я пьяно бросила бравому секьюрити:
– Пойду покурю на улице, я с именин Женечки...
Останавливать меня он не стал. Я вышла без ничего в руках, с сигаретой, телевизоры не несла. Вряд ли он меня вообще увидел. Постояла пару секунд, покурила, потом увидела кого-то далеко, замахала ему рукой, выкинула вонючую сигарету, и, улыбаясь и махая, огибая машины гостей, быстро кинулась к нему, обходя людей.
– Алеша, ты! – с этими словами я обняла его, с размаху повиснув на шее.
Он был как раз на остановке, и я его обнимала, когда подошел рафик.
– Я разве вас знаю? – покраснел молодой человек. – Я Петя!
– Ой, извините, я ошиблась... – залепетала я.
Я смутилась ужасно. Мне хотелось исчезнуть. Когда маршрутка отошла, меня на остановке не было. Я просто спутала дверь от неловкости и ушла не туда. Конечно, когда от него уходила.
В маршрутке я протирала глаза. Спать хотелось ужасно. Я зевнула. Совершенно не представляю, сколько я проспала. Вокруг был совершенно девственный город. Ни танков, ни патрулей с автоматами, ни баррикад из блоков и бетона, ничего. Обычная муравьиная жизнь... Такое впечатление, что мне все приснилось. По “Русскому радио” передавали очередную развлекательную программу. Они будут веселиться, даже если будет землетрясение.