Судьба-Полынь Книга I

Болдырев Всеволод

Нет, ну что за человек?! Мгновение назад едва ли душу не раскрывал: винился, со скорбью говорил об Карей. И вот опять его несет по бездорожью. Шалопутный, да и только.

Ная красноречиво потянула из ножен одну из «Сестренок».

— Понял. Отваливаю, — выставил парень примирительно перед собой ладони. — Но если передумаешь, я рядом, — Тезир хохотнул, отскочил в сторону, заметив, как она схватила в шутливой угрозе камень. — Знаешь, а мне понравилось сражаться с тобой бок о бок. Может, и дальше поработаем в паре?

— Забудь, — отрезала девушка.

— Ну, не стоит утверждать столь категорично, — осклабился он. — А вдруг

тебе понравится. И не только работать… — ловко увернулся от брошенного камня, чмокнул, изобразив поцелуй. Шут, да и только.

— Тэзир, — окликнула его Ная. Он обернулся с надеждой. — Ты замечательно командовал сегодня. Мы бы погибли, не собери ты нас в кучу.

— Спасибо хоть на этом, — произнес балагур разочаровано. Он ждал от нее совсем других слов. Но все мы ждем иного: от жизни, друзей, возлюбленных.

Едва Ная прикрыла глаза после его ухода, как опять послышались чьи-то шаги. Издеваются они что ли. И чего всех тянет поговорить с ней именно сейчас?

— Спишь? — прозвучал тот же вопрос.

— Пытаюсь, — буркнула она недовольно, не раскрывая век.

— Ой, извини, — пискнула Мышка, порываясь уйти.

— Сиди уж, — ухватила ее за руку Ная. — Давай, говори, зачем пришла.

— Сама не знаю, просто волнуюсь. Тревожно на сердце, — девушка нервно переплела пальцы.

Тоже мне, нашли наперсника, души им облегчать и напряжение снимать. Прогнать бы, сказать, что самой муторно, а они еще лезут со своими разговорами. А как прогнать, когда человеку скоро через границу смерти проходить? И, может, от сказанного тобой слова зависит, вернется он оттуда или нет.

Ная накрыла ладонью сплетенные пальцы Саи.

— Волнуйся, тревожься, только голову не теряй как Карей.

— Жалко ее, правда? Такая страшная смерть.

— Смерть в любом виде страшна. А Карей мне не жалко. Она потерпела небольшое поражение и тут же сломалась, забыла все, чему учили, с кем готовили сражаться. Чего она ждала? Что путь будет усыпан цветами, а существа хаоса от одного движения пальцев покорно склонятся перед ней? Это в сказках все красиво. А на деле, чтобы выжить, придется забыть о жалости и боли, стать сродни тем злобным, коварным тварям, которые пытаются прорваться в наш мир. В сущности, мы мало отличаемся от них, только вынуждены умирать каждый раз заново, перешагивая грань. И, чтобы вернуться назад, должны сохранять ум холодным и трезвым и ни в коем случае не паниковать. Незыблемая оплошности не прощает.

— Ты так красиво умеешь говорить, — восхитилась Сая.

Ная поморщилась.

— Это не я, это Кагар-Радшу сказал. Любит он витиевато изрекать простую мысль, — она кивнула на воронят, машущих им руками. — Вставай. Зовут уже.

Глава 13 Ард

Бочки были пыльными, тяжелыми, крепкими, стояли одна к одной, стянутые толстыми веревками.

— Долго вез. Много дорог изъездил. Но это — первоклассный товар, — торговец взмахнул рукой, и двое помощников скатили по доскам на землю первую бочку. Мужчина достал из деревянного ящика кран и молоток, с обвязанным тряпицей бойком. — Прошу, молодой хозяин. Пара чаш у меня найдется — оценишь качество.

Вино и вправду оказалось лучше некуда. Темное, в меру сладкое, в меру хмельное, с насыщенным запахом. Но Арду был милее запах пыли — запах странствий.

— Возьмем четыре, — юноша протянул торговцу завернутые в сукно монеты. — Если

готов к обмену, могу предложить ящик пшеничного вина. Оно не то чтобы плохое на вкус, просто в наших краях такое крепкое редко пьют. Десять бутылок из толстой глины, в ивовой оплетке — все, как положено. Ты ведь дальше собираешься отправиться? На севере качества этого вина оценят по достоинству. Мало что согревает нутро и будоражит кровь лучше.

— Юн, но отнюдь не глуп, — усмехнулся торговец. — Парни, выкатывайте еще одну бочку! А ящик — в мою повозку. Чего хорошему напитку киснуть в подвалах вашей замечательной таверны? На северном побережье полно тюленьего жира и китового уса, на которые можно обменять пойло.

Чуть позже, когда они сидели за столом в общем зале, ели моченый виноград и распивали травяной чай, Ард спросил:

— Что слышно в мире? Последние купцы, заезжавшие к нам, привозили только незначительные сплетни о войне горных кланов, — это не было сплетнями, поскольку клан Херидана призвал воина четыре седмицы назад. Тот не хотел уезжать с насиженного места, но и отказаться не мог — боялся опозорить род.

— Все тихо. Мир — болото, вряд ли уже изменится когда-нибудь. Знаю, что где-то на востоке разлилась Елга. Затопила участок леса и размыла тракт. Слыхал еще, что в предгорьях Рассветных снегов вообще творится нечто невообразимое — тучи скрыли скалы, дождь хлещет постоянно, иногда валит снег, а по ночам на тропах снуют чудовища. Правда или нет — судить не возьмусь, но добровольно к тамошним племенам не сунусь даже ради барышей. Побережье Кораллового моря приглянулось пиратам: построили две заставы, развернули охоту за рыбацкими и торговыми суденышками. Туда тоже лучше не соваться. А о большем не знаю. Мне интересны лишь края, где есть шанс заколотить монету.

— Всегда думал, что странствующие купцы — не простые торгаши, а еще и искатели приключений. Неужели не любопытно узнать, как живут в других уголках Гаргии?

— Абсолютно наплевать. Поверь, парень, имей я возможность зарабатывать, не вставая с любимого кресла — хрен бы меня кто с места сдвинул! Каждый раз, когда дела заносят в края дикарей или к племенам не шибко дружелюбных божков, поджилки трясутся. Из десяти моих лучших товарищей, с которым изрядно поплавал по реке судьбы, в живых осталось трое. И большинство сгинуло не на большаках. Их сжигали, потрошили, топили в реках, замуровывали в скалах и скармливали волкам. Почему? Потому что богам так угодно. Чужая смерть — живым наука. Я теперь знаю, куда ехать не следует!

Ард слушал внимательно, отвечая короткими кивками.

Мир, может, и болото, но происходило в нем гораздо больше интересного, чем выходило со слов купца. Его волновали лишь края, где удавалось заработать, и события, тому мешающие. Юноше претил такой узкий и убогий взгляд на мир. Добровольная слепота. Увечье. Вместо знаний видеть одни монеты…

Жизнь в Гаргии не замирала никогда. Если где и трясина — то здесь, в таверне.

Поздно вечером, когда жена отправилась на кухню за холодным вином, разгоряченный Ард лежал на кровати, глядел в окно и вновь вспомнил, как они покинули роднари. Ехали веселые, он чувствовал себя самым счастливыми человеком во всей Ваярии. Перед ним лежал новый мир! Открывалось столько возможностей! За спиной светился огнями Файхалтар, задорно плясали снежинки в порывах ветра. Жизнь, казалось, только начиналась…