Судьба Вайлет и Люка
Шрифт:
Могу ли я это сделать?
Однако, когда она открывает дверь, все мысли о спасении, страхе и замешательстве вылетают из моей головы.
— Я собирался спросить тебя, готова ли ты, но, кажется, у меня есть ответ.
— Я подумала, что приложу немного усилий, чтобы подготовиться, учитывая, что это мое первое свидание и все такое, — улыбается она, ее покрасневшие губы невероятно сексуальны, а волосы кудрями спадают на ее обнаженные плечи. Ее зеленые глаза обрамлены черным, а короткое красно-черное платье, которое она носит, так плотно облегает ее тело, что я серьезно чуть
Поэтому вместо этого я подставляю ей свой локоть, и в ответ она смеется.
— Я думала, ты сказал, что ты не джентльмен, — говорит она, взяв меня за руку.
— Ты серьезно задеваешь мое самолюбие, — шучу я, выводя ее в коридор, мы оба в слишком веселом настроении, на мой вкус, но я виню себя в своей мгновенной трезвости. — Вот я выставляю себя напоказ, а ты надо мной смеешься.
Это только заставляет ее смеяться еще сильнее.
— Покажи себя. Как храбро с твоей стороны.
— Это очень смело с моей стороны, особенно сравнивая с тем, с чем я обычно сталкиваюсь. — Я открываю дверь и выхожу наружу, увлекая ее за собой вниз по лестнице.
Небо бледно-розовое, когда солнце садится за горы. Воздух теплый, но я нервничаю, и это странно. Я не знаю, что мне делать, кроме как продолжать идти вперед вместе с ней.
Решив, что вся эта джентльменская история продолжится, я открываю ей дверь. Это только заставляет ее смеяться еще больше, когда она забирается внутрь машины, не утруждая себя придерживать платье, и я мельком вижу ее задницу, едва прикрытую тонким куском кружевной ткани. Сжимая руку, я закрываю дверь и запрыгиваю в грузовик, говоря себе успокоиться. Что это не то, о чем сегодня вечером нужно думать. Я завожу грузовик и сдаю назад, а она начинает перебирать кассеты в моем грузовике, пытаясь подобрать музыку к сегодняшней поездке. Она полностью разрушает мою систему, но я позволяю ей, и это сложно, да и в общем вся ситуация была сложной.
— Моя запись для траха. — Она читает этикетку с юмором, глядя на меня и прикрывая рот руками, смеясь себе под нос.
Я хватаю кассету и бросаю ее на пол под сиденьем.
— Наверное, мне следует выбросить эту штуку.
— Почему? — Она прижимается спиной к двери. — Ты планируешь больше никогда не трахаться?
Я провожу языком по зубам, моя сдержанность чтобы не трахнуть ее в грузовике прямо сейчас, рушится.
— Все зависит от обстоятельств.
— Каких?
Не говори этого.
— Таких, как пройдет сегодняшний вечер.
— Значит, ты хочешь сказать, что трахнешь меня только в том случае, если все пойдет хорошо, — говорит она, сдерживая ухмылку. — Или что, если сегодня вечером все пойдет не так, ты вернешься и будешь трахать каждую шлюху в коротком платье.
Я качаю головой, мое тело вибрирует от желания остановить грузовик, бросить ее на сиденье и сделать то, что у меня хорошо получается.
— Знаешь, такие слова заставили меня подумать, что ты не девственница.
Она упирается локтем в спинку сиденья и кладет голову на руку, играя со своими волосами, продолжая кусать нижнюю
— Может быть, я говорю их только для того, чтобы вывести тебя из себя, чтобы я смогла увидеть этот напряженный взгляд в твоих глазах.
Я крепче сжимаю руль и выруливаю на оживленную улицу, которая проходит рядом с нашей квартирой. Уличные фонари освещают тротуары, дома и деревья, окаймляющие дорогу. Невысокие горы — это тени на расстоянии, а городские огни мерцают в самом центре города. Я еду в этом направлении и включаю музыку, не в силах придумать ответ на ее резкое замечание.
— О, мистер Стоически Отчужденный только что сдался? — Она накручивает прядь волос на палец с самой красивой настоящей улыбкой на губах, которую я когда-либо видел, и это того стоит.
— Наверное, да, — смиренно говорю я. — Ты должна гордиться собой.
Ее губы поворачиваются вниз.
— На самом деле «нет».
Я повернулся.
— Я думал, тебе нравится побеждать. Я нажимаю на тормоз, чтобы остановиться перед светофором.
— По большей части да, — говорит она мне с кокетливым выражением в глазах, которое заставляет меня задаться вопросом, как ей удается так долго оставаться одинокой. Конечно, она может стараться держаться подальше от людей, но почти невозможно не тянуться к ней. — Но я как бы надеялась, что ты продолжишь удерживать этот напряженный взгляд.
Мой член начинает твердеть в джинсах. Я не в своей тарелке, но я выкапываю свои пыльные навыки флирта, которые я использовал, когда впервые встречался с девушками.
— Потребуется гораздо больше, чем несколько дразнящих замечаний, чтобы получить этот взгляд от меня, — говорю я, поворачивая голову к ней и сверкая дерзкой улыбкой. — Намного, намного больше.
Она закусывает губу, сдерживая смех.
— Хорошо. — Она барабанит пальцем по губе, как будто глубоко задумавшись, а затем ее глаза загораются идеей. Она передвигается по сиденью, и я жду в предвкушении того, что она собирается сделать, чтобы выиграть эту игру, которую она начала.
Она становится на колени, откидывая волосы в сторону, ее грудь на уровне моих глаз.
— Зеленый свет, — говорит она с высокомерной улыбкой.
Я еду вперед, пытаясь обращать внимание на дорогу, но когда она наклоняется ко мне, я отвлекаюсь на тепло ее тела. Затем она наклоняет лицо к моему плечу, и ее волосы падают мне на щеку. Уже одно это заставляет мои пальцы сжаться на руле. Я слышу ее вздохи, когда она наклоняется и целует меня в шею. Это мягкий, едва ли поцелуй, но он заставляет изнуряющую потребность взрываться через мое тело.
— Вайолет, я… — я замолкаю, когда она начинает страстно целовать мою шею, проводя языком по моей коже, пока ее пальцы скользят по моей груди. Я стараюсь держать глаза открытыми, на дороге, на транспорте впереди меня, сбоку от меня, но затем ее пальцы скользят вниз и натыкаются на мой член, и я серьезно готов потерять контроль.
— Черт возьми, — ругаюсь я, и она начинает отступать. Я поворачиваю грузовик в сторону, когда она садится назад, ее глаза широко раскрыты, когда она вглядывается в дома у обочины, где мы припарковались.