Сумеречная роза
Шрифт:
– Значит, они оба находились там?!
– Да, ради безопасности, так сказал Дикон. Однако лучше, если бы они оставались на севере, но не в Йоркшире, поэтому выбрали Вулвестон. Дикон говорил, что старый лорд не раздражает врагов, что его не будут подозревать, особенно если остальные – в Шерифф-Хаттоне. Когда стало известно, что Тюдор высадился в Уэльсе, Дикон решил разделить мальчиков для их безопасности, но не сообщил мне деталей. Что же стало с юным Ричардом?
– Я не знаю, сэр. Мне сказали только, что он уехал на воспитание.
– А старый лорд не… о-о, я забыл. Дэйви говорил мне, что он умер от жуткой болезни, но он не упоминал о мальчиках, и я решил, что они благополучно спаслись. Никаких имен не называли? Что за семья у воспитателя? – спросил он, пронзительно глядя на нее.
– Нет, потому что все то малое, что я знаю, я слышала от солдат, которые забирали меня. Но… – Она помедлила, наморщив лоб, как будто вспоминая. – Отец упоминал одно имя, но оно не может быть связано с принцем Ричардом, потому что это он назвал человека, который присягнул Тюдору.
– Кто? Один более вероятен, чем другие.
– Человек по имени Тирелл.
Ловелл расслабился.
– Джеймс никогда не станет человеком Тюдора.
– Но он стал! Сэр Джеймс поклялся в верности Тюдору, так же как и Роджер. Честно говоря, сэр, он сохранил все свои владения в Уэльсе и все титулы. Тюдор даже сделал его шерифом Гламоргана.
– Джеймс – умный парень, – задумчиво произнес Ловелл. Он наморщил лоб и, помолчав, добавил: – Уэльс будет лучшим местом, чтобы спрятать принца Йоркского, а у Джеймса там огромные владения. Если он убедил короля в своей преданности, с нашим Ричардом, может, все и в порядке.
– Но если он перешел на сторону противника, сэр, что, как я боюсь, он и сделал, даже если принц с ним, Ричард не может оставаться в безопасности!
Ловелл улыбнулся, и его лицо заметно просветлело.
– Нет более верного йоркиста, чем Джеймс Тирелл. Что бы он ни сделал, миледи, вы можете не сомневаться в необходимости его поступков для обеспечения безопасности его королевского высочества. – Вдруг его осенила догадка. – Они не могут знать, что Эдуард мертв.
– Они ушли до того, как он умер, сэр, по крайней мере мне так сказали.
– Вы уверены, что солдаты, занявшие замок, не узнали в мальчике Плантагенета?
– Как они могли? Почти все – валлийцы и шотландцы. Их командир валлиец. Он никогда не был ни на севере Англии, ни в Лондоне. Он поверил, что мальчики – мои братья, и даже не подозревает, что они королевской крови.
Ловелл кивнул:
– Хорошо, тогда, вероятно, если Тирелл не знает, что мальчик – единственный выживший наследник…
– Но вы уверены, сэр? Как же первоначальное обручение короля Эдуар…
– Генрих Тюдор сам объявил их законнорожденными, чтобы жениться на Элизабет, – мрачно констатировал Ловелл, – но даже и ранее притязания Йорков на престол считались гораздо более вескими, чем ланкастерские.
– Но если так, – заметила Элис, – и если Ричард Йорк тоже мертв, тогда Элизабет – истинная наследница, разве нет?
Ловелл улыбнулся, но покачал головой:
– Мы никогда не увидим женщину на троне, моя дорогая. Никакая армия не поддержит ее. Вообще-то однажды царствовала такая – Матильда, кажется, ее звали – и, может быть, кто-то до нее, но другой никогда не будет. Управлять такой важной страной, как Англия, – занятие не для леди. Ни Маргарита Анжуйская, ни Маргарет Боуфорт не пытались претендовать на престол.
– Ну, Элизабет надеется, что будет править вместе с ним, – заявила Элис, – но пока он ничего не говорил о ее коронации.
– Генрих предпочитает править один. Он хотел соединиться с белой розой, но не хочет, чтобы думали, что она нужна ему для того, чтобы удержаться на троне. Он должен придумать, что надо сделать.
– Я сделаю, что смогу.
– Не делайте ничего, – твердо приказал он. – Благородная дама не может принимать участие в проделке, которую я замышляю. Гораздо безопаснее вам заняться вышиванием.
– Но я хочу помочь!
– Может быть, ваша помощь понадобится в будущем, леди Элис, – проговорил Ловелл, – но сейчас я должен придумать безопасный способ, как сообщить сэру Джеймсу Тиреллу, что под его покровительством находится жизнь более ценная, чем он может думать.
– А вы не можете послать к нему доверенного человека?
– Такое сообщение нельзя доверить никому, чтобы информация не попала в руки Тюдора. Сейчас Генрих ведет себя так, будто мальчиков никогда и не существовало.
– Знаю, и Элизабет тоже уверена в их смерти, хотя она и говорила, что ее мать сомневается.
– Вы не сказали ей о том, что знаете?
Элис отрицательно покачала головой.
– Вот и хорошо. С самого начала было ясно, что Гарри не знает, где искать принцев, потому что если бы знал, то бы взял их под стражу. А если бы он считал, что они умерли, то публично обвинил бы Дикона в их убийстве еще до Босворта. Гарри не сделал ни того ни другого. Значит, он ничего не знает.
Элис упрямо настаивала:
– Если сэр Джеймс Тирелл сдал Ричарда, когда присягнул королю, разве они не скрывали бы это из страха, что Эдуард тогда может объявиться? Они же не знают о его смерти.
– Тирелл не больше предал своего короля, чем я. Знаю, вы не в силах такое понять, поэтому вам лучше просто поверить мне. И принять еще один факт: Гарри Тюдор отдал бы правый глаз, чтобы узнать, где он может найти принцев, поэтому не должно быть никакой связи ни с одним известным йоркистом со стороны сэра Джеймса. Нельзя отправлять никаких посланий от меня. Разумеется, если вам просто случится встретиться с ним в Лондоне… Когда вы собираетесь возвращаться, миледи?