Сумерки
Шрифт:
Новая волна дрожи прокатилась по моей спине. Я бросила взгляд на Эмметта, с облегчением обнаружив, что тот не смотрит в мою сторону. Мощные горы мышц, перекатывающиеся под его кожей, выглядели сейчас намного страшнее.
Эдвард проследил за моим взглядом и усмехнулся. Я посмотрела на него в нерешительности.
— Ты тоже как медведь? — тихо спросила я.
— Скорее как лев. Так, по крайней мере, мне говорят, — легко ответил он. — Может быть, наши предпочтения в чём-то показательны.
Я попыталась улыбнуться.
— Может быть, — повторила я за ним, но сознание наполнилось противоречивыми
— Ни в коем случае! — его лицо сделалось белее обычного, в глазах внезапно вспыхнула ярость. Я откинулась назад, потрясённая и — хотя никогда не созналась бы в этом — напуганная его реакцией. Он тоже отодвинулся, скрестив руки на груди.
— Слишком пугающе для меня? — спросила я, как только совладала с голосом.
— Если бы это было так, то я взял бы тебя с собой на охоту сегодня же вечером, — сказал он резко. — Тебе необходима изрядная доза страха. Нет вещи более благотворной для тебя сейчас, чем страх.
— Тогда почему? — настаивала я, стараясь не обращать внимания на сердитое выражение его лица.
Он некоторое время смотрел на меня.
— Позже, — произнёс он, наконец. Одним плавным движением он оказался на ногах. — Иначе мы опоздаем.
Я огляделась и убедилась, что он прав — кафе почти опустело. Когда я была с ним, время и пространство теряли очертания, отчего я полностью утрачивала связь и с тем, и с другим. Я вскочила, хватая сумку со спинки стула.
— Тогда позже, — пришлось согласиться мне.
Я не забуду.
11. Осложнения
Все с интересом следили, как мы идём к своему столу. Я заметила, что на сей раз Эдвард не отодвинулся к краешку парты, а наоборот сел как можно ближе — наши локти почти соприкасались.
Одновременно со звонком — потрясающая точность — в дверь, пятясь, вошёл мистер Беннер. Он тащил высокую металлическую стойку на колёсиках, на которой стояли тяжёлый с виду древний телевизор и не менее старинный видеомагнитофон. Значит, будем смотреть фильм — класс радостно загудел.
Учитель с трудом запихал кассету в магнитофон и выключил свет. В наступившей темноте я вдруг с невероятной отчётливостью осознала: Эдвард совсем рядом, всего в дюйме от меня. Неужели это вообще возможно — сильнее, чем прежде, с такой немыслимой остротой, ощущать его присутствие? По телу пробежал электрический разряд, и, стремясь справиться с всепоглощающим желанием прикоснуться к любимому лицу, я скрестила на груди руки и сжала кулаки. Да что же это такое?! Я схожу с ума.
Пошли вступительные титры, в комнате стало чуть светлее. Не удержавшись, я бросила быстрый взгляд на Эдварда и смущённо улыбнулась, обнаружив, что он сидит в такой же позе, со сжатыми кулаками, и наблюдает за мной. Он усмехнулся в ответ, в глазах блеснул потаённый огонь, заметный даже в темноте. Я поспешила отвернуться — вот только головокружения мне сейчас не хватало. Смеху-то будет, если я опять свалюсь в обморок!
Время тянулось невозможно медленно. Я не могла сосредоточиться на фильме, даже не понимала, о чём он. И напрасны были все попытки расслабиться — я словно оказалась в поле тяготения мощного магнита. На борьбу с притяжением уходили все силы, так что я по-прежнему судорожно сжимала кулаки, даже не чувствуя, как немеют мышцы и ногти впиваются в ладони. Время от времени я посматривала на Эдварда и отмечала, что он напряжён не меньше моего.
Когда урок закончился, и мистер Беннер включил свет, я облегчённо вздохнула и вытянула перед собой руки, сгибая и разгибая задеревеневшие пальцы. Эдвард тихонько рассмеялся.
— Что же, было интересно, — хрипло пробормотал он, внимательно глядя на меня.
— Мммм, — вот и весь мой ответ.
— Может, пойдём? — спросил он и гибко поднялся.
Я едва не застонала — сейчас же физкультура! И осторожно встала, опасаясь, что странное притяжение, возникшее между нами, плачевно скажется на моём чувстве равновесия.
Он молча проводил меня до спортзала и остановился в дверях. Я повернулась, чтобы попрощаться, и… слова застряли в горле. Его искажённое страданием лицо, выдававшее огромную внутреннюю борьбу, было сейчас невыносимо прекрасным. Неудержимое желание дотронуться до него вернулось с прежней силой.
Преодолевая что-то в себе, он нерешительно поднял руку и легонько, кончиками пальцев погладил меня по щеке. Холодное прикосновение оставило на моей коже тревожно жаркие следы — меня словно обожгло, но боли я не почувствовала.
Не сказав ни слова, он повернулся и размашисто зашагал прочь. А я побрела на урок, пошатываясь, как в бреду. Переоделась, по-прежнему пребывая в трансе и едва замечая людей вокруг. Чувство реальности вернулось только в тот момент, когда мне вручили ракетку. Довольно лёгкая, она, тем не менее, могла стать серьёзным оружием в моих неловких руках — обеспокоенные одноклассники уже украдкой посматривали на меня. Тренер Клэпп велел нам разбиться на пары.
К счастью, Майк ещё сохранил остатки рыцарства — подошёл ко мне и предложил:
— Хочешь играть со мной?
— Спасибо, Майк. Знаешь, ты не обязан этого делать, — я состроила извиняющуюся мину.
— Ничего, буду держаться от тебя подальше, — хохотнул он. Всё-таки временами Майк может быть очень милым.
Началось всё совсем не гладко. Я как-то умудрилась треснуть себя ракеткой по голове, в том же махе задев Майка по плечу. Остаток часа я провела в дальнем углу корта, спрятав «оружие» за спину для пущей безопасности. Оказавшись в невыгодной ситуации, Майк, тем не менее, повёл себя молодцом, выиграв в одиночку три гейма из четырёх. Когда раздался свисток тренера, объявляющий об окончании урока, партнёр даже поздравил меня с победой, чего я совсем не заслужила.
— Итак, — начал он, когда мы уходили с корта.
— Что «итак»?
— Ты и Каллен, да? — спросил он с вызовом. Возникшее было чувство признательности немедленно испарилось.
— Это не твоё дело, Майк, — предостерегла я, мысленно отправляя Джессику в тартарары.
— Мне это не нравится, — всё-таки пробурчал он.
— Ты-то тут при чём? — огрызнулась я.
— Он так на тебя смотрит … будто съесть готов, — не обращая на меня внимания, продолжал Майк.
Я подавила подступающую истерику, но не смогла сдержать нервный смешок, как ни старалась. Майк сердито уставился на меня. Я помахала рукой и скрылась в раздевалке.