Сувенир для бога
Шрифт:
"Тран!" - тут же подтянулась Амелиска - теперь ее душа пела походный марш.
Расстояние между судном хлопов и берегом стремительно сокращалось. Очертание трана становилось все четче, все угрожающей. Спереди необычный транспорт хлопов был похож на кита или допотопную подводную лодку, как сыпью, усыпанную красными заклепками. Задрав на мгновение морду, тран полез на пристань. Показались восемь громадных колес - сначала лопатя воду, затем круша хлипкие опоры и доски. Следом тяжелое низкое днище с ужасным грохотом утюжило остатки пристани.
Амелиска, подняв над головой короткий меч, вскоре примкнула к одному из отрядов отважных соплеменников. Девушка
Дьяченко увидел, как Братислав, находившийся слева от пристани, позвал его жестом. Но вместо того чтобы последовать его зову, Валька устремился в самую гущу оленеподобных воинов. Он еще надеялся нагнать Амелиску.
Тем временем тран, провалив под собой громадный участок настила, наконец замер посреди пристани. Ужасное железное чудовище было вымазано в красно-бурый грунт, за ним волочились пучки рыжих и лиловых водорослей. Наверху с угрожающим скрежетом откинулись люки - их оглушительный лязг острой болью полоснул по Валькиному сердцу. Он вздрогнул: ему почудилось, что на тракторные колеса необычного подводного судна намотаны человеческие волосы и кишки. Бр-р! Зажмурившись, Дьяченко помотал головой, пытаясь поскорей отделаться от чудовищного наваждения. Бр-р! Открыв глаза, вздохнул облегченно: слава Богу, никакие то не внутренности и не волосы, а необыкновенной длины трава, которой сплошь был увешан тран.
Отроки разделились на три примерно равночисленных отряда. Первый неровным полукольцом обступил стального кита. Второй, построившись в каре, охранял короба с жертвоприношениями людей. Третий отряд затаился в бесхитростном и, по всей видимости, ненадежном оборонительном сооружении с низкими глиняными стенами и единственной башней, сложенной из морских камней. С всевозрастающим напряжением отроки ожидали хлопов. Наконец демоны появились.
Они выскакивали из распахнутых люков, точно ужаленные. Обличьем своим они напоминали громадных хищных крыс - по крайней мере крысиными были их головы, хвосты и задние лапы. Одеты звероподобные хлопы были в великолепные белые плащи, подбитые пурпурными лентами
Приземляясь на сильные лапы, демоны лихо стучали по пристани, словно палачи хлыстом, тяжелыми хвостами. Несколько отроков, взвыв, мигом отпрянули - бедолаги угодили случайно под слепую раздачу. Хлопы, видя, как корчатся от боли оленеголовые, прыснули со смеху, вереща противными писклявыми голосами. Ну вылитые крысы!
Тут же из рядов отроков выступило с полсотни хорошо вооруженных воинов, выставив перед собой лес копий и длинных и относительно широких, диаметром с руку, трубок. Дружиной оленеголовых бойцов командовал Братислав.
Хлопы, встретив первое сопротивление, недовольно загудели, ощетинились частоколом мечей и увесистых палиц. Они принялись задирать отроков, скаля зубы, выкрикивая непонятные резковатые фразы, продолжая стучать хвостами по мокрому настилу, осыпая противника тучей грязных брызг. Отроки не остались в долгу: отругивались по-своему, даже пару раз пальнули в воздух из диковинных мушкетов. Атмосфера накалилась до предела: казалось, еще миг - и начнется жестокая рубка.
Дьяченко остановился шагах в тридцати от пристани, не решаясь подойти ближе. Вот странное дело: по словам Амелиски, он был бесплотным созданием, душой, но... но умирать в очередной раз ой как не хотелось! Свежи еще были воспоминания о предыдущей смерти. И кто ему скажет, случись что с ним снова, куда теперь приведет его новая цепочка превращений? Вот уж поистине пути души неисповедимы.
Дьяченко старался не упускать из виду Братислава. Благо рост ментора делал его заметным издалека. Валька увидел, как голова предводителя отроков быстро заскользила над рогами его соплеменников, устремившись в сторону неприятельских рядов. Братислав крикнул что-то властным голосом, от толпы бранящихся хлопов отделился громила со свирепой наружностью, рыкнул в ответ. Голова у демона была громадной, больше смахивая на голову дикого кабана, чем на крысиную. Вожак хлопов оглянулся было на своих бойцов, будто искал у них поддержки... как вдруг сделал коварный выпад в сторону Братислава - с плеча рубанул мечом. Но ментор ловко парировал, и вот уже его копье замерло в опасной близости от горла свирепого хлопа.
Противостояние, казалось, стало еще невыносимей, перевалив за новую точку терпения. Казалось, еще один случайный или сознательный жест, выпад, окрик - и столбик взаимной ярости и гнева поднимется на новую отметку. Хотя куда уж выше?
Враждующие стороны застыли друг против друга, прислушиваясь, кого из них первыми позовет смерть. Очень тихо стало. Даже хвосты хлопов угомонились, скрючились мертвыми гадюками. Зато снова стали слышны свист ветра и хлесткие удары волн о берег. Тишина была похожа на созревший нарыв - вот только кто возьмет на себя смелость проколоть его?
Не отводя взгляда от соперника, Братислав резко опустил копье. Повернувшись спиной, шагнул к ближайшему голубому коробу. Громадный демон дернулся было за ним, но пронзительный крик остановил его - уж больно неожиданно он раздался. Кричала женщина. Бросившись наперерез вожаку крысоголовых, она кинулась ему под ноги, неловко упала, громила грубым рывком вскинул над головой хрупкое тело девушки. У Дьяченко, наблюдавшего эту невероятную картину, перехватило дыхание: в спасительнице Братислава он узнал Амелиску. Дочь спасла отца! Слишком поздно - только сейчас до Вальки дошло, как же дорога она стала ему...
Вразнобой загоготало хлопское воинство. Ахнув хором, отроки зароптали, зазвенели оружием, но так и не тронулись с места, видимо, ожидая немедленных указаний от своего предводителя. А тот, ничем не выдав своих настоящих чувств, повел себя так, будто ничего из ряда вон выходящего не произошло. Будто ропот его верных подданных и гнусный смех лютых врагов - всего лишь шум поднявшейся бури. Будто девушка, оказавшаяся заложницей у ненавистных пришельцев - не дочь его кровная. Зато дочь его истинная - неизбывное чувство долга, святая обязанность спасать души людей... Никому не ведомо было, что на самом деле испытал Братислав перед тем, как повелел передать хлопам жертвоприношения людей.
– Мы приготовили вам дары, посланники Виораха. Эти дары собраны неутомимыми смертными, верующими в богов своих и спасение душ. Мы готовы признать за вами право выбора, но в свою очередь требуем от вас выполнения обязательств, обещанных нам вашим повелителем. Эрро - достойная плата за человеческую душу. Погляди, Ксилл, какие здесь сокровища!
– Никогда ты так долго не говорил, ментор. Ты словно чего-то боишься, - насупившись, злобно заметил вожак крысоголовых.
– Я вижу, тебе безразлична участь твоей дочери, - Ксилл обернулся - несчастная девушка переходила из лап в лапы, пока не оказалась прижатой к испачканному красной глиной колесу трана. При этом Амелиска вела себя, как настоящая дочь царя - ни стоном, ни шепотом, ни жестом не выдала страха, охватившего ее юную душу. А как она хотела позвать на помощь!..