Свадебное путешествие Лелика
Шрифт:
Среди толпы также резко выделялись туристические группы, которые никуда не торопились, а наоборот — шли очень медленно, разглядывая все вокруг и фотографируясь на фоне экзотических сооружений, которых в этом квартале было пруд пруди.
— Интересно, — спросил Лелик, ни к кому особенно не обращаясь, — куда они все так целеустремленно идут?
— Вероятно, ищут себе проституток по вкусу, — ответил Славик, доедая пирожное. — Шляются туда-сюда, как последние сволочи.
— Ой, — удивился Лелик. — Тебя
— Меня всегда пробивает на вселенскую любовь, потому что я славный и хороший человек, — объяснил Славик. — В отличие от тебя. Ты злой и грубый. И Максимку все время шпыняешь. А люди на улице — вообще редкостные уроды. И что самое противное, они этого сами не понимают.
Лелику стало совсем грустно. Даже Славик его сейчас не любил. А Лелику хотелось, чтобы его сейчас хоть кто-нибудь любил. Он себя ощущал таким одиноким в этом огромном мире.
— Никто меня не любит, — пожаловался Лелик Славику. — Даже ты.
— Сходи к проститутке, — посоветовал Славик. — Она тебя полюбит. За деньги, но пылко.
— Я не люблю проституток, — признался Лелик.
— А ты с ними хоть раз дело имел? — бестактно поинтересовался приятель.
— Нет, разумеется, — поджал губы Лелик и зачерпнул ложечкой кусочек жульена с грибами. — Я брезгую. Как подумаю, что этого тела до меня касались сотни рук…
— А ты в столовых тоже никогда не кушал? — лениво спросил Славик, который от пирожного пришел в какое-то сонное и отрешенное состояние.
— При чем тут столовые? — удивился Лелик.
— Там тарелок, ложек и вилок тоже касались сотни губ, — объяснил Славик. — Сотни сладострастных и жирных губ. Мерзких, противных и мокрых губ, с которыми ты поневоле совокупляешься, облизывая ложку или вилку.
Лелика передернуло.
— Поэтому не очень понятно, — продолжил Славик, — чем тебе не нравятся проститутки. Не целуй их в губы, и все дела. Кто тебя просит их в губы целовать? И пользуйся презервативом. И это будет на порядок чище и эстетичнее, чем жрать в столовой после сотен этих мерзких людишек, каждый день насилующих своими паршивыми ртами ложки с вилками.
— Слушай, — задумчиво сказал Лелик. — Может, еще по space cake взять? Эк тебя пробило. Мне нравится. Я тоже так хочу… Ты меня любишь? — на всякий случай спросил Лелик.
— В жопу любовь, — хладнокровно ответил Славик. — Никакой любви не существует. Есть только похоть и проституция. Причем настоящие проститутки — самые чистые и светлые из всех. Потому что они не лицемерят. Они берут деньги и делают тебе хорошо. А остальные твари не называют себя проститутками, но зато берут намного больше денег, а хорошо тебе не делают.
— Не понял, — сказал Лелик. — Ты с Оксанкой, что ли, перед отъездом поссорился?
— Ненавижу баб, — сказал Славик. — Все зло от баб.
— Собственно, я тут подпишусь под каждым словом, — осторожно ответил Лелик, — но ты не помнишь, как твое пирожное называлось? У тебя было какое-то красненькое, а у меня беленькое. Я хочу красненькое, как у тебя.
— «Космический экстаз» мое называлось, — сказал Славик. — И мне такое же возьми, пузырь.
— Кто пузырь? — потрясенно спросил Лелик.
— Ты пузырь, — хладнокровно ответил Славик. — Наел пузо.
— Ну, знаешь, — возмутился Лелик. — Я понимаю, что ты под кайфом, но оскорблять меня не нужно.
— Это не оскорбление, — объяснил Славик. — Это констатация факта. Пузырь — он и есть пузырь. Я раздумал. Тебя даже проститутка не полюбит.
— Не буду я брать красное пирожное, — сказал Лелик. — А то я тебе такого наговорю… Слушай, а что ты такое курил, что сразу на любовь пробивало?
— Ты себе хочешь такое взять? — спросил Славик.
— Нет, себе я возьму красное, — ответил Лелик. — Счет один ноль в твою пользу, и я хочу его сравнять.
— Мне тоже красное, — приказным тоном сказал Славик. — Мне надоело всех любить. Я хочу резать правду, в том числе и матку.
— О, — сказал Лелик, глядя на улицу. — Идет наш друг Макс. Ты посмотри, как шел, так и идет — целеустремленно. Я завидую его целеустремленности.
— Ты всегда ему завидовал, — сказал Славик. — Потому что он лучше тебя. Умнее и тоньше.
— Что тоньше — факт, — согласился Лелик, решив не обращать внимания на выступления находящегося под кайфом Славика. — Эй, Макс, — крикнул Лелик приятелю. — Мы тут.
Макс поднял голову, увидел друзей, затем недоуменно обернулся, как будто за собой ожидал увидеть еще одну копию Лелика со Славиком, затем снова посмотрел наверх, принял какое-то решение и зашел в кафешку…
— Как прогулочка? — бодро спросил его Лелик, когда Макс поднялся к ним на балкончик.
— Нормально, — пожал плечами тот. — Проводил рекогносцировку. Собирал данные. А вы когда отстали-то? Я думал, вы за мной идете…
— За тобой и Валерий Куц не угонится, — объяснил Лелик. — Мы поняли, что ты все равно круги будешь нарезать, поэтому решили немного отдохнуть. Хочешь пирожное с коноплей?
— Конечно, хочу, — ответил Макс. — Мог бы и не спрашивать. Мне что-нибудь поядренее. Съем пирожное и пойду в бой. Я уже кандидатуру наметил.
Лелик отправился за фуражом и купил еще три пирожных с кофе: одно красное и два желтых. Красное он купил себе, а желтые Лелик поставил перед друзьями.
— А почему тебе другое? — спросил Макс, и Лелик вдруг заметил, что рот приятеля при этом разъехался до ушей, а потом и вовсе вылез за пределы лица. «Жульенчик подействовал», — подумал Лелик и обрадовался, что хоть не зря платил деньги.