Свеча на ветру
Шрифт:
Значит, они опять поссорились и Крисси в знак протеста умчалась домой. Но тогда где же она? Непонятно.
В открытке упоминался четверг. Ральф не поставил дату, а почтовый штемпель расплылся. Но Кендал точно знала, что речь шла о прошлом четверге. Где же тогда пропадала Крисси, если не была в Италии с Ральфом? Кендал охватил ужас при воспоминании об истериках младшей сестры после развода. Но тогда Крисси донимала Кендал звонками днем и ночью. И уж конечно, если она вернулась, то не могла не услышать о беде, постигшей ее сестру и Джеррада, и забыла бы о своей депрессии. Так почему
У Кендал закружилась голова от мысли, что Крисси могла остаться в Италии с кем-то еще, кроме Ральфа. Но нет, маловероятно. Такие авантюры совсем не в духе ее сестры. Так что же произошло? Где находится Крисси, если она покинула Ральфа неделю назад, в прошлый четверг? В четверг — за день до того, как Мэтью...
Кендал выронила открытку, испугавшись, что с Крисси, как и с Мэтью, могло случиться что-то страшное. Ее мысли вертелись вокруг событий прошлой недели.
Полиция вначале предполагала, что Мэтью похитили ради выкупа. Но потом они сказали, что, вполне вероятно, Мэтью украл кто-то...
Чья-то ледяная рука сжала ее сердце. Милостивый Боже! Во что она уговаривает себя поверить?
— Нет! — вырвался крик из ее груди. Не разбирая дороги, Кендал ринулась наверх. Конечно, Крисси была готова на все ради ребенка. Она перенесла два аборта перед своей последней беременностью, что сделало потерю того малыша еще более трагичной. Но ведь Крисси так любила Мэтью... Невозможно даже предположить, зачем ей понадобилось увозить его.
Кендал тихо всхлипнула. Джеррад прав: она становится настоящим параноиком. Иначе с чего бы решила, что ее сестра — похититель? Причем своего племянника. В этом нет ни капли здравого смысла. Кендал собралась с духом и заглянула в шкаф Крисси. Там не было ее чемодана. Но откуда ему взяться в шкафу, стала рассуждать Кендал, если Крисси, возможно, до сих пор находится в Италии? Может быть, вопреки ожиданиям Ральфа, не вернулась, а отдыхает в тихом уголке Италии? Она имеет право получить хоть какую-то компенсацию за еще один болезненный разрыв со своим бывшим мужем.
На всякий случай Кендал снова проверила вещи сестры, чтобы убедиться, что ничего не исчезло.
— Нет! Этого не может быть! — прошептала она задыхаясь и опустилась на двуспальную кровать. В более счастливые времена здесь спали Крисси и Ральф. Так, значит, Крисси вернулась. Но где же она? А Мэтью? О Боже, где же сейчас Мэтью?
Потрясенная Кендал вздрогнула от телефонного звонка, раздавшегося рядом. Помедлив несколько мгновений, она схватила трубку. Костяшки пальцев, вцепившихся в трубку, побелели, пока Кендал, затаив дыхание, ждала первых слов звонившего.
— Крисси?
О этот нерешительный, слегка озадаченный голос, который Кендал узнала бы когда угодно. Голос Джеррада.
— Крисси, это ты?
Кендал уставилась на телефон. Ее тонкие брови сошлись к переносице. Зачем Джеррад звонит ее сестре в такую рань, если хорошо знает, что она в отъезде?
— Крисси? — В голосе Джеррада опять послышалось колебание, словно он заподозрил, что на другом конце провода не хотят отвечать. — Это Джеррад. Мне нужно поговорить с тобой о Кендал, о Кендал и Мэтью.
Кендал охватило смятение.
— Крисси? — глубокий голос зазвучал настойчивее.
Едва понимая, что делает, Кендал с грохотом бросила трубку. Она не могла сейчас разговаривать с ним! Она вообще ни с кем не могла разговаривать! Все вокруг казалось лишенным смысла. Ей почудилось, что и она сходит с ума.
Джеррад хотел поговорить с Крисси о ней. О ней и Мэтью! О чем таком, касающемся Мэтью, он собирался поговорить с Крисси? Что имел в виду, набирая этот номер?
Кендал вздрогнула, когда телефон внезапно разразился серией звонков. После пятого звонка она сняла трубку.
— Крисси? — На этот раз голос Джеррада зазвучал еще более настойчиво.
— Это не Крисси. Это Кендал, — прошептала она слабым голосом.
— Кендал? — потрясенно переспросил он. — Какого черта ты там делаешь? Да еще в это время! Я проснулся, а тебя нет. Я пришел в полное отчаяние, пытаясь догадаться, куда ты делась.
— О Джеррад! Крисси... я думаю, что Мэтью с ней, — вырвалось у Кендал прежде, чем она успела осознать смысл своих слов.
На мгновение Джеррад замолчал.
— Что заставило тебя так подумать? — наконец спросил он нерешительно.
— Я просто уверена. Здесь открытка от Ральфа. Крисси уехала из Италии больше недели назад. Она вернулась сюда, я знаю. О Джеррад!..
— Оставайся там. Я скоро приеду.
Он, как всегда, сохранял самообладание, и теперь Кендал была благодарна ему за это. Спускаясь, чтобы подождать мужа внизу, Кендал пыталась рассуждать логически.
Если бы Крисси забрала Мэтью, то куда бы она его увезла? Зачем ей вообще понадобилось забирать Мэтью?
Крисси мечтала о ребенке. Но завести его таким оригинальным способом? Украсть собственного племянника?
У Кендал навернулись слезы на глаза, когда она вспомнила, как Крисси любила Мэтью. Иногда Кендал даже думала, что именно Мэтью удержал ее сестру от окончательного надлома после неудачной беременности и разрыва с Ральфом. А причиной и того и другого явилось безжалостное поведение Джеррада.
Но в каком же состоянии пребывала Крисси, если решилась на такое? Кендал ужаснулась. Если только Крисси к этому причастна... Внезапно ей вспомнилось, что Джеррад совсем не удивился ее словам. Не назвал ее предположение нелепым или смехотворным. Не был им шокирован. Лишь спросил, почему она подозревает Крисси, причем так, будто сам был почти уверен в этом. Словно знал или догадывался... Неожиданно ей пришли на ум слова Джеррада, произнесенные им прошлой ночью в пылу страсти:
— Я что-нибудь сделаю, чтобы оставить тебя здесь. В моей постели. В моей жизни. Знай об этом...
«Что-нибудь», — раздавалось в ее голове. Кендал опустилась на диван, потрясенно прижав ладони к губам. Мало ли что говорил Джеррад, он не мог похитить Мэтью! Он огорчился так же, как и она сама.
Все, что он сказал и сделал, каждый жест, каждое слово снимали с него всякие обвинения.
Но мужчины — блестящие актеры. Из темных тайников памяти всплыло предупреждение матери, полученное много лет назад. Сейчас оно звучало едкой насмешкой: никогда не доверять мужчине. Разве мать была не права?