Свет и сумрак. Рассвет Обреченных
Шрифт:
Карета с семьёй маркиза въехала в город. Сразу за воротами на белой аллее возвышались двенадцать каменных монументов, посвященных двенадцати богам Кимбрийского королевства. После них начиналась вымощенная широкая дорога, разветвляющаяся в разные стороны. Никуда не сворачивая, они миновали несколько таверн, въехав на рынок. Здесь первое, что кидалось в глаза это острые Гудейские мечи, лежащие на длинных деревянных столах торговых лавок. Вместе с ними можно было выбрать подходящую по размерам алебарду, тяжёлую секиру и любое всевозможное оружие или доспехи на любой рост и вкус покупателя. Но больше всего Ориона заинтересовала следующая часть рынка, где лежали магические изделия. Проезжая мимо них, он с открытым ртом, смотрел на обереги, с вкрапленными звездными камнями, эликсиры и колбы с переливающейся жидкостью, и, конечно, древние пергаменты с зачарованным оружием.
Обогнув спальные районы, они оказались возле стены второго круга. Ворота здесь охранялись намного меньшим числом и по ширине сильно уступали внешним. Задача стражей здесь заключалась в том, чтобы огородить богатые слои населения от торговцев, ремесленников и снующих повсюду нищих. За ними стояли дома, сделанные из белого дорогого камня, с фамильными гербами из позолоченных букв. Все они как один завлекали роскошными видами и соревновались в изысканности архитектурного творения и в красоте ухоженности садов, лужаек и просторных террас. Но было и еще кое-что, что не могло не заинтересовать Ориона и обратить его внимание. Двенадцать высоких выдающихся строений, расположенных словно по часовой стрелке жемчужного квартала. Все они были посвящены изучению определенного ремесла и обучали детей, имеющих на это право. За редким исключением, в эти стены могли попасть талантливые и одаренные дети из провинций и бедных семей. Но даже если им это и удавалось сделать, то отношение к ним было пренебрежительное и по большей части халатное. Считалось, что такие ученики могли принести с собой дурное влияние, воздействующее на основную массу воспитанников. Отличались в выборе своих учеников лишь несколько домов таких, как например «Дом Силы» куда привозили даже северян, и школы, непосредственно связанные с магией.
Наконец они въехали в последние ворота и перед ними раскрылся во всей красе королевский дворец. Своей величественностью он поражал любое воображение, казавшись чудом архитектурной задумки и шедевром человеческого творения. Он был настолько прекрасен, что Орион несколько минут не мог оторвать своих глаз и ему невольно приходилось ехать с открытым ртом.
– Такая высокая башня, – вырвалось у сына маркиза.
– Это Донжон, Орион, – отец вместе с ним взглянув в окно. – Так называемая крепость внутри крепости. Самое последнее непреступное место, где может укрыться королевская семья, если остальные стены падут.
– Мне кажется, если взобраться на самый верх, то мы сможем увидеть даже наше поместье.
Софья затянула его обратно.
– Нет, Орион, его ты не увидишь, но отчасти ты прав, на самом верхнем этаже видно очень многое. Весь город у тебя как на ладони и даже то, что находится далеко за ним. Незаменимая башня при обороне города.
Карета остановилась возле дворца. Первая придворная, уже ожидавшая их, открыла дверцу:
– Милорд, ваши покои ожидают вас и вашу семью. Позвольте я провожу вас.
Маркиз вместе со своей семьёй проследовал в замок, где через длинные коридоры из мраморного пола и настенных картин, их проводили в покои, где они должны были подготовиться к вечернему балу. Софья, тут же попросила сделать для нее горячую ванну с маслами лаванды и ромашки, а Сиагрий позвал цирюльника. Все придворные понимали значимость вечернего события и носились по коридору, словно за ними гнались дикие собаки. Наблюдения за ними вызывало у сына маркиза смертную скуку.
До начала торжества ещё хватало достаточно времени, чтобы Орион смог уединиться и заняться тем, чем ему хотелось всю долгую дорогу – углубиться в книгу «Инквизиторы Света». На следующей странице был нарисован горящий убийца, которого казнил священнослужитель при помощи магии света. Иподьякон Иверий запрещал ему изучать эти пиктограммы, хотя и закрывал глаза, когда он пристально смотрел на изображения символов. Эта магия была слишком сложной не только для одиннадцатилетнего мальчика, но и для инквизитора или флэя второго круга. Сам иподьякон был не силен в боевой магии и знал лишь ее основы. Священнослужители, как и флэи, обладающие звездной силой, имели соответствующую вышивку на воротнике, указывающую на круг их обучения. У первых были кресты, а у вторых соответственно звезды. Иверий имел всего один символ на своей одежде. Он с трудом закончил первый год обучения в епархии священнослужителей и получив единственный ранг больше не смог развить его. Орион вспомнил про таинственный амулет, который передал ему иподьякон прямо перед отъездом. Древнее, познавшее время изделие, представляло собой золотой круглый предмет, с исходящими огненными лучами. В его центре находился синий звёздной камень, обрамленный еще одной внутренней окружностью и решеткой.
Подойдя к зеркалу, он решил покрасоваться перед ним, воображая себя одним из архимагов. Однажды инквизитор заезжал к ним в замок и ночевал в покоях иподьякона. Тогда на его груди Орион впервые увидел звездный камень. Его амулет очень напоминал то, что сейчас он вешал себе на шею. Магический предмет, коснувшись груди вызвал небывалый прилив энергии. Его наставник иподьякон на занятиях рассказывал ему о силе звездного камня, но он даже и представить не мог, что она такая мощная. Как никогда, именно сейчас ему хотелось применить одну из пиктограмм и разжечь огнем полу догоревший камин или зажечь свечи в дальнем углу комнаты. В этот момент ему казалось, что от напора его силы свеча не просто вспыхнет, а растечется и растворится, словно брошенный снежок в камине.
Дверь открылась и в комнату забежала маркиза.
– Как же я обожаю королевские дубовые ванны, с их нежным и приятным ароматом душистых цветов. Это просто не передаваемо Сиагрий, – умиленно и восторженно нахваливала Софья. – Только ради них я бы снова и снова проделала бы весь этот утомительный путь.
Распаренная и немного покрасневшая, она поудобнее уселась в кресло, запрокинув голову.
– Сиагрий слуги подготовили нашу одежду к балу?
– Все готово, – Сиагрий бросил взгляд на висевшие часы. До бала оставалась всего ничего.
Орион аккуратно спрятал амулет под рубашку, чтобы никто не смог увидеть его. Прилив такой силы ему безумно нравился, и он не хотел с ним расставаться больше никогда.
Вскоре все приготовления были сделаны, и семья Роклоров ожидала лишь, когда дверь откроется и придворный позовёт их спуститься в зал. Сиагрий, с аккуратно подстриженной бородой, сидя на стуле, нервно перекладывал одну ногу на другую. Его белый парадный мундир, черные сапоги и белые перчатки были классическим стилем и иконной мужской одежды на королевском приеме. Совсем по-другому дела обстояли у их спутниц. Здесь можно было выбрать любое направление в цветовой гамме, самое разнообразное платье и любое украшение. Софья никому еще не показывала сшитое Сцилой платье и когда она его одела, даже слуги не могли отвести от нее глаз, хотя прекрасно понимали, чем это могло закончиться. Цвет айвори ей подходил как нельзя лучше, а контур платья, сшитого из дорогого шелка, подчеркивал ее изящную и стройную фигуру. Серебристая подвеска сочеталась с ее цветом волос и гармонировала с красивым румяным лицом и выразительными зелеными глазами.
*****
Бал начался с торжественного шествия, где каждая пара выходила в зал, заняв предварительно свое место в колонне. Оно определялось согласно королевской крови, статуса и достатка. Сиагрий с Софьей шли предпоследние, но и это была честь для их дома, потому как попасть сюда уже являлось своего рода достижением. Когда все приглашенные предстали перед королем, распорядитель объявил о начале танцев. Кавалеры сделали поклон и протянули руки, приглашая своих спутниц на медленный вальс, который сменился хороводом, а затем и контрдансами. Самые лучшие менестрели, собранные со всех концов мира, получали заслуженные аплодисменты после каждого прозвучавшего произведения. Наконец, по завершению котильона первая придворная оповестила всех о небольшом перерыве и в зал тут же вошли слуги с хрустальными фужерами с игристым вином.
– Ты меня совсем загоняла, Софья, – уставши и почти без сил произнес маркиз, облокотившись на спинку дивана. – В могилу меня сведешь, чтобы стать победительницей бала.
– В могиле ты будешь бесполезен, любимый. А сделать так, чтобы нас запомнили это еще тебе под силу, – Софья любезно улыбнулась и отпила из фужера.
Маркиз не стал спорить с женой. Он знал, как она мечтала стать лучшей на балу. И хоть ему и показалось, что в своих намерениях она немного перегибала, все же ее усердие и непоколебимые старания в достижении этой цели, несомненно могли бы поднять репутацию их дома.