Светлая полоска Тьмы
Шрифт:
— Подожди, Млежек, — чуть приподнял затянутую в черную перчатку кисть аристократ на вороном жеребце. Это был крепкий мужчина средних лет с гордой осанкой. От пронзительного взгляда его бледно-голубых глаз у меня мурашки поползли по загривку, а ведь я даже смерти не боялся. Пан внимательно осмотрел нашу ватагу: — Если вы так хороши, как утверждаете, я возьму вас на службу, но сперва вы должна это доказать.
— Как, вельможный пан? — спросил Упырь.
— На колени, мразь, когда с паном разговариваешь! — зарычал сотник.
Упырь не гордый — тут
— Если впятером одолеете одного моего солдата — возьму вас, — поставил условие вельможа.
— Так это мы с радостью, — стоя на коленях, поклонился ему Упырь.
— Выбери кого-нибудь из молодых, Млежек. Хочу посмотреть, чему ты их научил. Пусть узнают цену наемникам.
— Как прикажете, пан Станислав, — сотник повернулся к солдатам и крикнул: — Эй, Вацлав, покажи пану, на что годен.
Один из элеаров спрыгнул с коня. Выхватив нож, я метнул его. Рукоятка попала точнехонько в висок парня. Он рухнул в пыль. Убивать его было бы опрометчиво, да и условием было одолеть, а не прикончить.
— Ах ты…, - начал было сотник, но пан жестом прервал его.
— Ты принят, — он пронзил меня ледяным взглядом. — Остальных повесить.
— Смилуйтесь, вельможный пан! Мы же даже не попробовали, — запричитал Упырь.
— Хорошо, пусть будет по-твоему. Если хоть один из вас выстоит — живите, а если нет — такова ваша доля.
— Благодарствую, вельможный пан, — Упырь поднялся с колен.
— Кирша, твоя очередь, — выбрал Млежек следующего бойца.
Кирша двигался как кошка. Опасный противник.
— Ну что, парни, спляшем? — он широко улыбнулся моим товарищам и вытащил саблю.
Я отошел в сторонку, это не мой бой. Можно сказать, мне повезло: в сече с таким, как этот Кирша, я бы не совладал. За пять лет наемничества я, конечно, научился махать мечом, но это было не мое. В основном я стрелял из засады или метал ножи, когда противник подбирался поближе. В рукопашной я тоже не плошал, но предпочитал до нее не доводить. Парни меня прикрывали из-за меткости, которая нередко спасала им шкуры.
Упырь вытащил свой фальшион со скошенным обухом и охотничий нож. Рутгер снял с плеча моргенштерн и расставил ноги в боевой стойке. Томаш достал меч из ножен и стал обходить Киршу по дуге. Тот даже глазом не повел. Пройдоха, как всегда, спрятался за Упырем и Зубастиком. Он вытащил свой тесак, его любимая удавка была сейчас бесполезна.
Рутгер замахнулся. Кирша присел, уклоняясь от шипастого шара. Подавшись вперед, он кончиком сабли полоснул Зубастика по бедру. Тот охнул и припал на колено раненной ноги. Обратным движением Кирша ударил его гардой в висок. Рутгер повалился на землю, потеряв сознание. Первый был готов.
Не прекращая движения, панский воин сделал легкий разворот вправо, чтобы не оставлять за спиной Томаша. Я оценил выгодность его позиции: бесчувственный Рутгер валялся на пути Упыря и Пройдохи, Меч оказался сбоку, а не сзади. Томаш атаковал сверху. Кирша легко отбил этот выпад, шагнул вперед и кулаком достал противника в челюсть. Меч отшатнулся и замотал головой. Элеар выбил его оружие и следующим ударом отправил в дорожную пыль. Тот попытался дотянуться до упавшего клинка, но был добит навершием эфеса по темени. Минус два.
Настала очередь Пройдохи. Кирша обходил его слева, когда он атаковал из нижней позиции. Воин с силой парировал вниз, от чего Бартош упал на колено. Удар ногой в челюсть довершил начатое. Вот и третий готов.
Упырь медленно шел на противника, поводя фальшионом из стороны в сторону. Неожиданно он прыгнул вперед, в коротком замахе пытаясь рубануть сверху, а ножом достать сбоку. Кирша отскочил, уходя от обоих клинков. Он разгадал маневр Упыря: если бы он отбил удар, то подставил бы незащищенный бок под кинжал. Сделав молниеносный выпад, он с силой уколол коварного Упыря в плечо, отчего рука того повисла плетью.
— На колени, — прорычал он, приставив саблю к Упыринному горлу.
Тому ничего не оставалось, как подчиниться. Фальшион он больше поднять не мог, а кинжалом не дотянуться. Элеар надавил сильнее — струйка крови потекла по шее Упыря. Было заметно, как он струхнул. В этот раз перерезать глотку могли уже ему.
Кирша потребовал:
— Брось оружие, живо!
Упырь исполнил. Бой занял всего пару минут. Мне было не жаль своих товарищей. У меня вообще не было никаких эмоций, кроме, пожалуй, зависти мастерству Кирши. Напрашивался вопрос: если у пана такие новички, то какие же тогда ветераны?
— Что ж, Млежек, ты неплохо потрудился, гоняя своих парней, — голос Тарквиновского был бесстрастен.
— Благодарю, пан полковник! — сотник расплылся в довольной улыбке. — Рад служить!
Я вспомнил, что пан Тарквиновский был не просто магнатом, он содержал полк, потому и носил полковничий чин королевского войска.
Восемь элеаров потащили моих приятелей к деревьям. Рутгер по-прежнему был без сознания. Меч уже пришел в себя. Пройдоха стенал и просил о пощаде, но никто его не слушал. Упырь молчал упирался, зло зыркая на своих конвоиров, за что заработал пару ударов под дых и сник. Ловкий парнишка, ровесник Кирши, взобрался на старый бук, и перекинул веревку через толстую ветку. Первым повесили бесчувственного Рутгера. Вторым был Томаш. Потом настал черед Упыря. Для жирдяя Бартоша долго искали подходящий сук. Он попытался этим воспользоваться, хотел вывернуться и сбежать — не вышло.
Когда ноги Пройдохи заплясали над землей, я, глядя на капающую с его сапог мочу, подумал о том, что мне стоит им позавидовать. Мой новый хозяин был строг и скор на расправу.
Оружие повешенных подобрали и отправили в обозную телегу, туда же велели ступать и мне. Я сел на облучок рядом с возницей. Колонна медленно тронула в сторону маетка пана Тарквиновского, к моему новому пристанищу и новой судьбе.
^
Глава 40. Доля солдата