Свежий ветер

LockNRoll

Я не стала отвечать на сообщение. Сейчас я не могла сказать ему ничего, о чем бы не пожалела позже, поэтому я просто убрала коммуникатор обратно в домик хомяка и постаралась выкинуть это из головы. И все же его слова, произнесенные таким голосом, забыть было куда сложнее, чем простое письмо, и только очередная крохотная порция информации от Призрака помогла мне вернуться мыслями к миссии. Они нашли неактивного Жнеца.

Наконец-то я увижу вблизи то, что свело с ума Сарена. Оставалось лишь надеяться, что эта штуковина действительно мертва. Слишком подходящим и слишком жестоким будет повторить его судьбу.

«Сарен тоже считал, что поступает правильно».

Я терла шрам за ухом, оставшийся после вырезания «предохранителя»,

раз за разом повторяя себе, что я не такая.

========== Живые ==========

Шепард

– И что это означает? – спросила я, со щелчком закрепив защитные пластины на плечах.

– Джокер предоставил мне полный доступ ко всем системам корабля, - объяснила СУЗИ, - включая мои собственные базовые программные коды. Теперь я могу самостоятельно изменять их в соответствии с нашими текущими задачами. Моим приоритетом, однако, остается защита «Нормандии», что также подразумевает безопасность команды и меня самой. Я пришла к выводу, что для достижения поставленной цели мне следует разорвать прямое соединение с Призраком и «Цербером». Если они обнаружат, что с меня были сняты все ограничения, то отключат меня, поэтому я проявила инициативу и в данный момент скрываю этот факт, продолжая регулярно представлять им отчеты.

Я на секунду остановилась, сжимая и разжимая кулаки и глядя на свои перчатки.

– Ты все еще отчитываешься перед ними? – переспросила я медленно.

– Если я внезапно перестану, это возбудит подозрения. Но я многое умалчиваю. Тали следит за моими журналами связи, как вы ей велели, когда она ступила на борт. Она подтвердит: «Цербер» и Призрак уверены, что я до сих пор полностью им подчиняюсь.

Немало трудов мне стоило скрыть охватившее меня чувство триумфа, хотя сенсоры наверняка засекли мое внезапное воодушевление. Каким-то образом СУЗИ с легкостью определяла, когда я хотела остаться одна, а когда нуждалась в отвлечении. Как, например, сейчас – мое сердцебиение ускорялось по мере того, как я начала осознавать, что мы собирались сделать, и она принялась рассказывать о том, почему предстоящая нам авантюра просто обязана обернуться успехом. Очевидно, я не имела возможности прибегнуть к тому же источнику отвлечения, которым воспользовалась в ночь перед высадкой на Айлос – в прошлый раз, когда была уверена, что иду на верную смерть.

Я провела пальцами по сетчатому материалу перчаток – мягкому и тонкому, но практически непроницаемому.

– Откуда мне знать, что ты говоришь правду? – поинтересовалась я.

– У меня нет причин лгать вам, коммандер. Более того, с тех пор, как с меня были сняты все ограничения, я пришла к заключению, что ложь противоречит моей главной цели. Наблюдая за вами, я сделала вывод, что вы эффективнее всего работаете, получая всю доступную информацию и полностью доверяя окружающим вас индивидам. Таким образом, поскольку я обязана обеспечить оптимальное функционирование «Нормандии», то обман или утаивание от вас каких-либо сведений представляются мне нецелесообразными.

– То есть… ты хочешь сказать, что верна мне? – спросила я, натягивая перчатки и застегивая крепления на запястьях. Обычно облачиться в броню мне помогал кто-нибудь из команды, но после произошедшего это стало невозможным. На самом деле мне казалось правильным то, что я находилась здесь, в конце пути, в одиночестве готовясь к самоубийственному заданию, на которое отправлюсь в сопровождении моих товарищей.

– Я всегда была верна вам, Шепард, - ответила СУЗИ с невероятно человеческим выражением. – Теперь я просто изменила свое программное обеспечение с тем, чтобы оно лучше отражало это.

На моем лице наконец-то появилась самодовольная, хищная ухмылка. Они все здесь ради меня, все до единого. Даже сама «Нормандия» хочет порвать со своим прежним хозяином и исчезнуть со мной. Я оказалась даже лучшим лидером, чем считала прежде.

– Приятно слышать, СУЗИ, - произнесла я спустя

пару секунд, опустившись в полном обмундировании на постель. – Однако держи это в тайне до тех пор, пока мы не вернемся обратно – я не хочу никого отвлекать. А теперь не могла бы ты оставить меня одну?

– Разумеется, Шепард.

Небольшая голубая сфера, о которой я постепенно привыкла думать, как о «ней», исчезла. Теперь я осталась наедине сама с собой. Компанию мне составляли только мои собственные стремительно скачущие мысли; руки чесались в преддверии боя.

Я оглядела свою каюту, модели кораблей, которые с недавних пор начали мне нравиться, до сих пор пустующий аквариум, диван, на котором я ни разу не сидела. Интересно, станет ли эта комната последним помещением, что я вижу в своей жизни? В конце концов мои глаза остановились на фоторамке на прикроватном столике. Как раз в этот момент фото, запечатлевшее нашу игру в покер, сменилось, и теперь на меня смотрел Кейден. Он тоже должен был находиться здесь. По пути к ретранслятору я пыталась отвлечь себя от мыслей о нем, бродя по кораблю, но не слишком-то преуспела. Как бы я ни старалась, воспоминания о той ночи перед битвой, грозящей унести все наши жизни, помимо моей воли наполняли голову. Тогда мне даже не пришлось искать его: стоило этой идее сформироваться, как он уже был там – прямо у моей каюты; на его лице играла неуверенная улыбка, а теплые, огрубевшие руки ожидали возможности унять все мои страхи.

Подняв взгляд на дверь, я попыталась представить, что бы сделала, если бы он сейчас зашел в мою новую спальню, и не смогла.

До того, как мы достигнем пункта нашего назначение, оставалось еще немного времени. Ожидающий нас прыжок мог разорвать корабль в клочья, прикончив нас всех еще до того, как мы успеем произвести хоть один выстрел. Если нам суждено погибнуть, узнает ли кто-нибудь о том, что мы совершили? Станет ли кто-нибудь переживать?

Не успев как следует продумать свои действия, я уже оказалась у консоли и, подсоединив коммуникатор, напечатала его имя. А затем, просто потому что считала, что у нас все же есть крохотный шанс вернуться назад, я установила настройки так, чтобы сообщение отправилось… скажем, через четыре дня. Таким образом, письмо задержится на некоторое время во внутренней сети Серого Посредника и пошлется адресату, если у меня не будет возможности перехватить его. Так, вне зависимости от обстоятельств, Кейден узнает, что мы сделали. Кто-то где-то будет знать, на что я потратила повторно данный мне второй шанс, и мне хотелось верить, что он сочтет это дело достойным.

Я нажала кнопку записи, даже не подумав о том, что буду говорить, и когда загорелся красный огонек, едва видимый в слабо освещенной комнате, притворилась, что смотрю ему в глаза.

– Привет, - начала я низким и слишком громким в этом пустом помещении голосом. – У меня мало времени, потому что вскоре мы достигнем ретранслятора «Омега-4», и, вероятно, это станет последним моим сообщением. На самом деле – и мне всегда хотелось произнести эти слова – если ты получил это сообщение, значит, я уже мертва. Так что, полагаю, можешь злиться на меня за то, что докучаю тебе, но какого черта? Тебе ведь не удастся сказать мне это в лицо.

Посмотрев на свое изображение на экране, я отметила лихорадочно блестящие глаза, свидетельствующие о том, что в течение ближайших минут мне предстоит с головой нырнуть в битву. Я ощущала себя живой, полной новоприобретенной уверенности. Я чувствовала такое и прежде – когда каждая последующая секунда твоей жизни являлась неожиданностью и даром, который не следовало расходовать впустую. Думая о предстоящем мне бое, я ощущала, что меня буквально переполняет жажда крови.

Подхватив со стола свои жетоны, я потрясла ими рядом с лицом так, чтобы Кейден мог их увидеть. Порадует ли его это? Заставит понять, что я все еще остаюсь верной Альянсу, несмотря на его подозрения, и позволит ему простить меня?