Свидетель
Шрифт:
Но продать компанию? Это же всё, что у него есть! Наоборот, сейчас бы зарыться с головой в работу, чтобы встречи без остановки, цифры до посинения, командировки... Только бы не думать!
Как ни странно, но относительно недавно ему поступило предложение продать сеть, впрочем не первое, но очень настойчивое. От российского бизнесмена, базирующегося в Израиле, Андрея Мостера, владельца крупнейшего интернет-концерна. Совпадение ли?
Черкасов мгновенно отказал, не мог иначе: как мать вскармливает ребенка с пеленок, учит ходить, говорить, и гордится выросшим чадом, так и он выстраивал огромную сеть с массой магазинов по всей России долго и постепенно, начиная с крошечного отдельчика в совкового типа универмаге. Сам! Одиннадцать лет! Валерий не продал бы Дримсеть и вдвое дороже от оценочной стоимости, хотя любил деньги. Но компанию любил больше. Пожалуй, больше всего на свете. И всех.
Но видеть, как компания умирает, распадается, разлагается на глазах, он тоже не смог бы. Сердце тянуло в груди камнем, внезапно большое и тяжелое.
Валерий грузно встал и подошел к окну. Вздрогнул. Закричал бы: «За что, Господи?!», если бы это «за что» не мерещилось в каждом отражении в стекле, не обретало облик мертвой девушки в игре дождя и света за окном, не всхлипывало ветром в черных соснах, холодя кровь. Не чувствуя тверди под ногами, Черкасов оперся об оконную раму и сказал чужим голосом:
– Хорошо. Я поступлю так, как вы говорите. К заявлению можно приложить видео-запись преступления Шиманского. Она у меня...
Адвокат почесал шею и поморщился:
– Увы, нельзя. Вы же учились на юридическом, Валерий Михалыч, должны помнить, что без устных показаний того, кто снимал видео, такого рода улики не могут быть приложены к делу. Вам надо было девушку эту, Варвару Невскую, не в постель тащить, а беречь, как зеницу ока. Мда, чего уж говорить... Поздно, батенька.
Черкасов подумал о пистолете, хранящемся в сейфе, встроенном в верхний ящик стола.
Вошел Сергей со стаканом воды.
При виде начальника охраны Валерий вспыхнув гневом. Защищая остатки разума, его Эго зацепилось крючьями за здоровенную фигуру с ежиком светлых волос. Черкасов рявкнул:
– Из льдов Арктики воду добывал? Или опять омоновцы задержали?!
Сергей глянул возмущенно и отставил воду на журнальный столик. Черкасов резко развернулся и шагнул вперед. Пальцы клешнями впились в край столешницы. Валерий вперился в начальника охраны так, словно хотел просверлить в нем взглядом дыру и, схватив за ноги, вытрусить на паркет правду.
– Не доверяешь?!
– стиснув зубы, прорычал Сергей.
– Позвони своему профессору и посмотри записи с уличных камер.
– Хорошо отыграно?
– рыкнул в ответ Валерий.
– На Оскар? Или пожиже?
Рванул на себя верхний ящик, но, не совладав с эмоциями, не сразу набрал код.
– Не стоит, - жестко сказал Сергей.
Черкасов поднял голову. Перехватило дыхание - черное дуло пистолета было направлено ему в грудь.
– Эй, господа, вы с ума сошли?!
– попятился к набитому книгами шкафу адвокат.
– Прекратите сейчас же!
– Стреляй, - процедил Валерий, чувствуя холод собственного оружия во влажной ладони, но не поднимая его.
– Брось пушку!
– приказал Сергей.
– Я все равно быстрее. Бросай, я сказал!
Сжав рукоять, Черкасов медленно вышел из-за стола и пошел на дуло, глядя в серые, пробитые черными гвоздиками зрачков, глаза того, кого считал другом.
– Стреляй.
Но Сергей не спускал курок. Стоял, не шевелясь, играя желваками на скулах. Видно было, как бицепс подергивается под белой рубашкой. Валерий встал вплотную, дуло уткнулось ему в грудь.
– Стреляй!
– расширив глаза, крикнул Черкасов. Его черты обострились, словно уже у мертвого, губы стали тонкими.
– Ну?!
Одним четким движением Сергей отбросил свой пистолет и обезоружил босса, скрутив руку и прижав Валерия лицом к холодной дубовой дверце книжного шкафа. Наклонился к уху и процедил:
– Моя работа не убивать тебя, сволочь, а защищать.
Дрожа от злости, дергаясь в железной хватке Сергея и тщетно пытаясь высвободиться, Черкасов прошипел:
– Из-за тебя, гад, Варю убили! Делал бы ты хорошо свою работу, она была бы жива!
Сергей развернул босса и, схватив за грудки, сказал, как сплюнул:
– Я хорошо делаю свою работу. Она была бы жива. Если бы ты не торопился замести следы собственного ублюдства и не поехал без телохранителей. А я настаивал!
Это действительно было так, - подсказала память, и Валерий мгновение назад рвавшийся разбить лицо противнику, потерял силы и обмяк. Отвернулся, чтобы не видеть беспощадные глаза Сергея.
Тот выпустил его и, быстро подняв оба пистолета, положил их в карманы.
– Не нравлюсь? Увольняй по статье. Через отдел кадров. Только найди по какой, не ошибись. Юрист-то из тебя не очень.
Валерий махнул рукой и пошел к выходу, стараясь не шататься. Задержался у двери.
– Лучше бы ты выстрелил.
Неуместно веселой, короткой трелью пропел мобильный в кармане Сергея. Тот достал внушительный, как снайперская лопатка, смартфон и, глянув на экран, пробормотал:
– Чтоб я сдох!
Глава 17. Без фальши
Валерий вцепился взглядом в Сергея, тот кашлянул и посмотрел в упор:
– А ты уверен, что она мертва?
Черкасов подтянулся и вытер кулаком сухие губы.
– Шиманский посмотрел на часы, и сказал, что ее уже нет, - сглотнул громко.
– Что всё, убили.
– Но убитой ты ее не видел, - полувопросительно-полуутверждающе сказал Сергей.
– Нет.
– И это было возле Салтыковского леса.
– Да. Так в чем дело?
Сергей почесал висок.
– Я не понял, зачем ее перевозить оттуда в спальный район.
Черкасов подошел к начальнику охраны, ткнул пальцем в смартфон.