Свирепый чёрт Лялечка
Шрифт:
— Гюльчатай, а еще…
— Какая я тебе Гюльчатай? Все, я теперь опять Лялечка.
— А конспирация?
— Теперь не нужна. Если бы эти телепузики меня победили, то думали бы, что одолели какую-то там Гюльчатай. А теперь мы же ими повелеваем. И что получается? Вся слава достанется какой-то там Гюльчатай? Фигушки! Ты же дашь мне немного покомандовать?
— А что ты хочешь, чтоб они сделали?
— Я еще не придумала…
— Как надумаешь, скажешь.
— Обязательно.
Несколько секунд мы сидели молча. Меня одолевали сомнения. Стоило
— Лялечка, нам с тобой требуется поговорить.
— Про Чёртолюдиков?!
— Я серьезно.
— А я разве шучу?
— Слушай, как я понял, вместо того чтобы обучаться своим Чёртовским прибамбасам, ты веселилась, прогуливала. И, кажется, я знаю где. Сначала география, потом Чёртотомия… Выкладывай все начистоту.
Чёртовушка обиженно насупилась.
— Что ты привязался ко мне? Чёртям положено быть непослушными…
— Тебя чуть не сожгли. Это палач для своей дочки-ведьмы зарядил костер, чтобы она не сгорела, а улетела сюда. А если бы этого не было?
— Ладно, расскажу. Только, гляди Бздысыкпуку ни слова, а не то…
— Знаю. Превратишься в зверюку страшнючую и разорвешь на мелкие части.
— Кусочки. — Поправила меня Лялечка. — Я много времени в вашем мире провела. Обучение — тоска смертная. А там и карусели, и Диснейленд, и дискотеки, и карнавал в Бразилии, и самое главное — телевизор с видиком! Ну, дядя Люцифер помогал мне там. Там я все умею. Здесь тоже умею, только не всегда знаю как.
— А с чего это он тебе помогал, да еще в тайне от своего приятеля Бздысыкпука?
— Просто так.
— Не верю я, чтобы дьявол когда-нибудь что-то просто так делал.
— Ой! И правда! Как я сама об этом не догадалась?! — Деланно перепугалась Чёртовушка. — Мы, Чёрти, все с выгодой норовим свершать. Ага! Знаю, зачем! Он, наверное, хочет впоследствии меня на должность Римской Мамы внедрить, чтобы я распространяла среди верующих дьявольские идеалы… Или, может, влюбился в меня и охмуряет? Если так, то тяжело нам будет, когда он все про нас с тобой узнает.
— Что узнает-то?! Ничего же не было!
— Это пока не было. А потом обязательно будет. Раз уж беспристрастный дьявол не смог устоять перед моей красотой, то куда ты денешься? Обязательно влюбишься. И будем мы с тобой по разным мирам прятаться. Бедные такие. Меня же за непослушание лишат наследства и годового дохода, а у тебя и так ни фига не было. Работу копеечную найдем, чтобы на кусочек хлебушка зарабатывать. Только, чур, я в проститутки не пойду. Не потому что боюсь. А потому что, вдруг, в самый ответственный момент непроизвольно превращусь в страшнючую зверюку, и тогда, вместо баснословных гонораров, одни неприятности получатся. А тем временем, все дьяволы с сетями, капканами, удочками, сачками и даже с липучками для мух за нами охотиться будут. А мы такие хитрые, всегда в самый последний момент ускользать будем. А еще…
— Погоди, — я решил остановить фантазию Чёртовушки, иначе пришлось бы выслушать историю, годную для постановки огромного приключенческого сериала, и сказать то, ради чего затеял этот разговор. — С этим потом разберемся. Я, вот, что думаю, тебе лучше будет здесь остаться. Безопасней.
— Вот еще! Да ты что? Сбрендил? А кто тебе помогать будет?
— Обпомогалась. Двоечница.
— Между прочим, если бы не мой подзатыльник, ты бы сроду не догадался денюжку из кармана достать. Летели бы сюда наперегонки. — Она хихикнула, представив нашу воздушную гонку на столбах. — Так что и не думай от меня отделаться! А то наябедничаю про тебя обоим дьяволам брехню какую-нибудь. Думаешь тебе поверят больше, чем мне? Вот. И, вообще, не бросай меня, пожалуйста…
Я не испугался угрозы, но Лялечка закончила свою тираду таким жалостливым голосом, что я не мог устоять. Да и, если честно, был рад, что она отказалась остаться.
— Обещаешь слушаться?
— Обещаю, обещаю, обещаю! Буду слушаться, как… — Она наморщила лобик, но так и не смогла вспомнить кого-то, кого когда-либо слушалась, чтобы привести его в качестве эталона. — Короче, буду!
— И не будешь каждому встречному хвалиться, что ты Чёрт?
— Не буду.
— Ну, ладно. Слушай, Лялечка, а про какую это ты арфу кричала перед тем, как улететь?
— Здесь арфов нету. Это я в вашем мире увидела. Мне так понравилось! Я как представила: в аду грешники плакают, охают, плохо им. А я на возвышении, в прохладочке сижу и играю сказочную мелодию: «Блым-тылым-тылым, блым-тылым-тылым». Зыканско! Я и украла ее. Потом оказалось, что надо какие-то там ноты знать, чтобы на ней играть… Я на магнитофоне в миг научилась играть, без всяких там нот. А с собой арфу прихватить никак нельзя было. Бздысыкпук сразу бы догадался, что я уроки прогуливала… Приходилось перепрятывать каждый раз. Но, когда узнала, что тебя к нам перемещают, я инструмент к тебе в квартиру приныкала. Все равно там сейчас никто не живет… А что ты думал, я к тебе наведалась из-за колбаски?
— Ладно. Теперь расскажи, как на костер попала. Что, тебя прямо утром из царской темницы и на площадь?
— Нет, сначала ночью приперся какой-то папик. Не Тусопих. Он меня боится. И знаешь что придумал? Говорит, из меня надо бесов изгонять. Что получается? Я же сама бес. Если из меня меня же прогонят, что останется? Причем он сказал бесов, как будто их во мне много. Посмотри, — Лялечка встала и медленно повернулась вокруг оси, давая возможность получше ее рассмотреть, — Я похожа на общежитие для Чёртей?
— Нет, не волнуйся. Совсем не похожа. А дальше что?
— Сначала я хотела повыведать у него все папиковские тайные секреты, ну, как Ругательная Морда.
— Не понял, как кто?
— Ругательная Морда. Между прочим, это у вас такая шпионка была. Она мужикам в люлю — прыг и давай там все выведывать. Я сама в кино видела… Ой, ее звали не Ругательная Морда, а Бранное Рыло… Нет. Матерная Харя!
— Мата Хари?
— А я что говорю? Но я подумала, вдруг, ты осерчаешь, начнешь меня Лялякой называть…