Свобода, равенство, магия
Шрифт:
Рин схватил меня за руку, потихоньку оттаскивая назад, но я ещё успела улыбнуться неожиданно любознательному волшебнику и ответить:
– Конечно. Шериада.
На улице повстанец раздражённо выдохнул и даже отошёл шага на два, всем видом поддерживая дистанцию. Ясно, ему спектакль по спасению несчастной нуклийки не понравился.
Ну и демон с ним!
– Возвращаемся, - я махнула рукой к воротам.
Хватит. Устала. Да и в Средние миры ещё надо успеть.
– Почему Вы так любите лгать, госпожа?
– не выдержал повстанец, догоняя меня и показательно пряча руки в карманах.
Я недоумённо уставилась на юношу.
– Может, потому что есть что скрывать?
Больше мы в этот вечер не разговаривали. Не знаю, на что он там обиделся - да так, что даже обратный полёт на драконе не развеселил.
Ну и ладно.
Хотя я так мечтала увидеть его улыбку...
Это становилось опасным. Я чувствовал, но не мог понять, чего именно бояться. Королева по-прежнему оставалась просто безобидной куколкой, глуповатой, но миленькой и, в общем-то, терпимой.
И вот здесь-то и начиналось странное.
Мне нравилось её присутствие. Нравилось до неё дотрагиваться. Нравилось чувствовать нежные, тонкие пальчики в своей руке. Не должно было - но нравилось.
Я не понимал, в чём дело.
Дальше - больше. Я ловил себя на мысли, что не могу оторвать от неё взгляда. Исподтишка, да, так, чтобы она не заметила. Естественно, мне нравилось смотреть на её кукольное личико - любому бы понравилось. Но не постоянно же! А её голос - это же мука смертная! Только я решил, что привык, так он тут же ловил меня врасплох, одуряя мягкостью, мелодичностью и богатством оттенков. Да, теперь я понимаю - её губами говорила всё та же магия. И в сочетании с внешностью куколки это оказывалось смертельно опасным.
Я вдруг стал забывать, что общаюсь с Повелительницей, а не с обычной девушкой. Даже "госпожа" не помогало. Она больше не вела себя, как госпожа - предательница! Нам обоим было бы проще, разграничь мы роли, как и было сначала. Я - пленник, она - королева. Что изменилось после этого чёртового первого свидания?
Я злился. На неё, за то, что целенаправленно давит на жалость. Немая, ну-ну, конечно! Кто ж ей поверит! Немые даже с магией не разговаривают, это всем известно.
На себя - за то, что первым порывом теперь стало защитить её, если становилось опасно. Я понимал, что она лучше меня со всем справится - ведьма же. Но, наверное, из-за обманчиво хрупкой внешности её всё равно хотелось защищать.
Как будто не она когда-то пыталась меня убить.
Она вела себя непоследовательно... но я и теперь ничем не отличался.
И почему, бездна её забери, я почувствовал себя предателем, когда согласился на предложение Повелителя?
Напоминать себе раз за разом, что я в плену и как раз у этой хрупкой куколки, становилось всё труднее.
И ещё одно раздражало: я не понимал её. То она ведёт себя, как полная и абсолютная дурочка, то вдруг становится предельно серьёзной и уже я чувствую себя... не очень умным.
Я теперь боялся её жалеть. Но иногда не мог иначе. Например, этот её Долг. Никто из нуклийцев понятия не имеет, что это. Известно только, что это очень важная и исключительная привилегия Повелителя магов и демонов. Лэй говорил, что именно Долг заставляет Повелителей путешествовать по мирам. Но, кажется, большего не знал и он.
А королева этого и не скрывала. Она вообще охотно соглашалась на беседу, очень напоминая одинокого Лэя.
Но Повелительница же не может быть одинокой?
Впрочем, наверное, это было своеобразной благодарностью. В тот раз я почти спас её, так?
В тишине пустого домика все звуки разносятся очень гулко. Так что падение тела, да ещё и где-то неподалёку от моей комнаты ни с чем не спутаешь.
Я не собирался выходить и проверять: ну, мало ли, королева развлекается?
Королева развлекалась весьма своеобразно - из-за двери раздался такой жалобный и громкий стон, что усидеть бы никто не смог.
Повелительница лежала почти на моём пороге и, закрыв глаза, тоненько стонала. И всё бы ничего, не будь она утыкана кинжалами, стрелами и обломками копий, как ёж иголками. Шикарное зрелище... Кровь по всей лестнице, подрагивающее пальчики скребут пол и серые глаза, почти чёрные сейчас из-за расширившихся от боли зрачков, умоляюще смотрят на меня.
Ей было очень больно - не могло не быть. Даже ведьме такого... разнообразия ран не выдержать. А, учитывая, что некоторые из копий, стрел и кинжалов оказались заколдованными... Она провалилась в обморок несколько раз - пока я тащил её к кровати, пока искал лекарства (нашлись в нижнем правом углу платяного шкафа), пока пытался понять, что для чего.
– Вытащи, - стонала ведьма, - взглядом указывая на всё это безобразие в ней.
– Вы-ы-ытащи!
И снова обморок. Но очнулась, кивнула на нужные пузырьки (говорить уже не могла, кровь изо рта лилась почти непрерывно).
Человек после такого умер бы. Ха, он бы ещё до лечения в мир иной отошёл.
Волшебница пометалась ночку на моей кровати, побредила, утром спокойно встала, влила в себя оставшуюся половину пузырьков и со словами "ну всё, мерзавцы, сейчас я вам устрою коронацию", снова исчезла.
Вернулась вечером, как ни в чём не бывало.
– Госпожа, на что Вам телохранители?
– попытался начать разговор я.
– Они считают, это нормально - что Повелительницу используют как учебную куклу?
Волшебница рассмеялась, отрезая себе ещё один кусочек торта - сладкоежка, кстати, страшная!
– Ну что ты, Рин, какие телохранители? За мной в Средние миры они не сунутся, - отозвалась она.
Я помолчал немного, потом осторожно спросил:
– А что Вы там, в мирах, делаете?
Королева запихнула в себя ещё кусок торта.
– Да что Долг скажет, то и делаю, - посмотрела на меня и усмехнулась.
– Рин, Долг посылает мне видения. Я смотрю, что должно происходить в том или ином мире и подготавливаю это событие. Вот только местным всё это периодически не нравится, - волшебница словно невзначай тронула ключицу, откуда я вчера извлёк особенно странный кинжал (как она после этого выжила?).