Сводные
Шрифт:
Сережка был прав, как бы Юля не любила танцы, но гордость не позволяла ей продолжать танцевать с этим ужасным мальчиком. Она чувствовала себя победительницей в этом конфликте, буквально горела восторгом из-за подобной возможности открытого неподчинения отцу.
Девчонка неустойчиво поднялась на здоровую ногу и, прижав костыль к телу, сделала кривоватый реверанс перед Метелей.
— О, свет ты мой в оконце, что же я могу сделать для тебя, за такое счастье, что ты мне подарил? — сладостным голосочком протянула Юлька.
Сережка засмеялся. Он уже и позабыл о том, как сильно у него болело горло и зудела голова из-за температуры. Ему нравилось болтать с ней, нравился её юмор. Несмотря на то, что она младше его на три года, она была умнее и начитаннее большинства девчонок из его класса, ведь те не умели так колко шутить и саркастично высказываться, что непонятно сразу: смеётся она над тобой или действительно благодарна. Все его одноклассницы обычно обидчиво задирали носы, не разговаривали с ним, стоило ему пошутить подобным образом. Юлька же была другой, какой-то «своей».
— Будешь пить за меня молоко с медом? — тут же придумал, что предложить Сережа.
Девочка нахмурила носик, удивленно глядя на него. Потом в её зеленых глазах появилось понимание, а на губах расплылась сочувствующая улыбка.
— Ангина? — поинтересовалась она и продолжила, после кивка друга. — Даже моей неисчислимой благодарности будет недостаточно, чтобы заставить меня есть мед. Давай так, — деловито предложила она, ковыляя по коридору рядом с Метелей. — Я буду выпивать молоко, а ты съедать мед?
Сережка удивлено оглянулся на девчонку. Они не виделись всего месяц, но в ней что-то изменилось. Раньше им не удавалось так быстро договариваться. Возможно, она просто рада, что едет домой? Ну, или просто выросла. Отец всегда говорил, что не годы заставляют нас взрослеть, а обстоятельства, что встречаются на пути. Бог свидетель, эта девочка вынесла очень многое за последние три месяца.
Ребята как раз подошли к лестнице, когда к ним присоединился Александр Святославович. Поцеловав дочку в макушку, он подхватил её под ребра и снес по ступеням. Когда Сережка помогал Юльке забраться на заднее сиденье, он заметил, как девчонка прикусывает губы, когда возникает необходимость шевелить ногой в гипсе.
— Сильно болит? — тихо спросил Метеля.
Юля подняла на него влажные глаза и лишь кивнула, силясь сдержать непролитые слезы. Сережка вздрогнул. Ему до сих пор снилось, как страшно она кричала, придя в себе на месте аварии.
Стараясь быть максимально полезным и взрослым, парень расстегнул замочки её сандалий и, освободив маленькие ступни от обуви, помог ей разместить ноги на сидении. Она благодарно ему улыбнулась, когда он присоединился к ней, усевшись на самый краешек, чтобы не мешать.
Ему понравилось слышать её тихую благодарность и видеть тепло в зеленых глазах. Мама совсем недавно рассказала ему о скором прибавлении в семействе и теперь Сережка с восторгом ждал того момента, когда уже и он станет старшим братом. Он часто видел, как Матвей и Юлька ругаются, но, что оставалось для него загадкой, так это то, как быстро и без слов они объединялись в поддержке друг друга, когда им грозило наказание. Даже после всех обидных слов, Юлька никогда не выдавала брата, когда родители требовали от неё правды, как и Матвей молча сносил все наказания за проступки сестры. Сережка часто завидовал их взаимоотношениям. Ему казалось, что Матвей больше любит сестру, чем его, хотя он был его лучшим на всем свете другом. Но если это ещё можно было объяснить, то для него совершенно не укладывалось в голове, почему он ревновал Юлю к Матвею. Он едва сдерживался, когда девчонка бежала к брату со всеми своими проблемами, словно Соколик был супергероем, способным спасти её от всего. Ему ведь так хотелось, чтобы кто-то вот так же бежал к нему, зная, что он все способен решить и со всем помочь. Именно поэтому он так радовался появлению маленькой сестрички, которую уже поклялся защищать и оберегать от всего.
Они остановились у здания аэропорта и Александр Святославович попросил ребят посидеть спокойно в машине, пока он отлучится на несколько минут. Видно температура поднялась, чтобы сморить Сережку. Когда он уснул, Юля немного сдвинулась, чтобы и ему было удобнее.
— Метеля, я забрал билеты, — быстро отчитался Сокол, когда друг поднял трубку. — Ты уже доехал?
На том конце телефона послышался сигнал клаксона и нецензурная брань. Александр улыбнулся, прекрасно представляя, как Метеля сейчас ругается с водителем другой машины через окно автомобиля.
— Одни идиоты! Кто им только права выдал? — бурчал он в трубку, когда шум за окном его машины немного притих. — Подъезжаю к дому. Ты детей забрал? Как там Сережка?
Метеля пропустил перед собой женщину и вышел следом из здания аэропорта. Напоминание друга заставило мужчину вспомнить о необходимости зайти в аптеку. Оглянувшись по сторонам, он свернул к небольшому магазинчику с зеленым крестом на вывеске, шаря по карманам в поисках рецепта.
— Детей забрал, малой твой ангину хватанул, — отчитался Сокол. — Ну, ничего. На Юге отогреется, быстро выздоровеет. Да и лекарств я прикуплю.
— Твоя правда, — согласился Метеля. — Сколько человек охраны в доме оставил?
Сокол задумался, подсчитывая в уме парней.
— Семеро, братик. Сейчас осталось шестеро, Субботин Сережу в больницу отвозил, — объяснил Александр. — Я его домой отправил, чтобы вещи собирал. Отправим его с девчонками. Пусть погреет кости, за одно и под присмотром все будут.
Метеля подтвердил мысли друга.
— Вот еду я и думаю, Сокол, — тихим задумчивым тоном начал Метеля. — Кравцов — интересный мужик. Хоть молодой, но пойдет далеко. Не из наших он, не бандит. Родители его шишками при старом правительстве были, оставили после себя связи хорошие. Думаю, нужно нам держаться за него. Он мне интересную папку подогнал. Если правильно её использовать, можем себе хорошенько задницы прикрыть перед столичными.
Сокол задумался, понимая, к чему клонит его друг.
— Ох и ад вокруг нас развернется, Метеля, когда мы Бурова кинем, — недовольно покачал он головой. — Но, если ты думаешь, что других путей нет и это действительно может помочь…
— Ты и сам знаешь, что если мы ничего не сделаем, то скоро Буров убьет половину мэрии и повесит это на нас, — уверенно заявил Метеля, притормаживая у ворот. — Пора нам вырываться из этой засады. Между двух огней худо живется. А тут нам на блюдце с голубой каемкой преподнесли солидный компромат. У меня прямо руки чешутся, не знаю кому лучше его предъявить.